Dron - Смутное время (фанфик Neon Genesis Evangelion)
Малина закончилась вместе с эпохой Старого NERV. Геофронт штурмовали войска ООН, и ответом на панические запросы Новосибирских наместников служило молчание. История умалчивает, что за безумные мысли роились в головах командования Строго NERV-России, но результатом брожения мозгов стала попытка диктовать условия. Описание хода дальнейших событий существует в двух различных вариантах: официальном и реальном.
В официальную трактовку попал небольшой совместный авианалет ВВС России и СовБеза ООН, и последующая капитуляция перепуганных NERVовцев.
В реальности же улицы Новосибирска в одночасье наполнились тысячами восставших рабочих, разоруживших немногочисленную охрану NERV-России, и поставивших командование перед выбором: пойти на корм толпе или сдаться на милость российскому правительству. Командование выбрало второе. Очевидцы потом шепотом и только в близком кругу осторожно рассказывали про невероятную слаженность действий, про невесть откуда взявшееся оружие и про непримечательных мужичков с умными глазами, похожих на кого угодно, но только не на рабочих. Мораль сей басни: Не надо играть с российским правительством в азартные игры. Целее будешь.
А дальше… А дальше тетрадка с летописью Старого NERV-России отправилась в мусорку, и на властное сукно легла новая, пока еще чистая стопка листов. Рядом лежала папка-скоросшиватель с земным шариком и девизом "We serve mankind".
В двери постучала великая и грозная Реформация.
За прошедшие годы ситуация в России постепенно развилась от ужасной к терпимой. Кое-как заработали основные заводы, в кошельки народа вернулись зарплаты, и даже на улицу можно было высунуться после захода Солнца и при этом остаться в живых.
Изменился и характер государства: Так, например, в виду грядущего энергетического кризиса правительство волевым решением перекрыло нефтегазовые вентили, пытаясь перевести экономику в режим полного самообеспечения.
От казалось бы неминуемого краха страну спасли массовый экспорт оружия и техники на поля сражения по всему подыхающему миру и драконовская, откровенно "сталинская" внутренняя политика. Текущее правительство РФ – по сути своей военная хунта, вознесенная на вершину Вторым Ударом – кнутом заставляло население отставить стаканы и вернуться к работе.
Вернулись "телефоны доверия" ФСБ, вернулась статья за тунеядство, а всякие там "несогласные" маршировали прямиком на лесоповал.
Эффективные решения дали результат – в бюджете появились лишние деньги. Правильно разобрав, куда теперь дует международный ветер, правительство вплотную занялось восстановлением и тотальной реорганизацией остатков своего Филиала.
После окончания чистки Геофронта, мировые лидеры поставили свои подписи под договором Нового NERV. Главной особенностью этого эпохального документа стало равноправие всех Филиалов в доступе к технологиям Проекта Ева. Всерьез опасаясь, что мощь Евангелионов вновь окажется сосредоточена в одних нечистых руках, СовБез ООН повелел всем Филиалам жить дружно и делиться достижениями.
Так NERV-Россия захапал долгожданную лицензию. Закипела работа и адскими усилиями, напрягая все ресурсы, Россия в который раз сумела сотворить невероятное – за каких-то полтора года, из ничего, на пустом месте создать военную машину, почти ничем не уступающую конкурентам из США и Китая.
Поразмыслив, власть имущие перенесли основную штаб квартиру из ненадежного в стратегическом плане Новосибирска в одно очень укромное местечко на северо-западе Кольского полуострова, некогда служившее секретной базой Северного Флота.
Сухие доки, производственные и ремонтные цеха, многочисленные складские, хозяйственные и жилые помещения были врезаны прямо в толще цельной гранитной скалы, способной выдержать прямое попадание N2-бомбы. После Второго Удара все это хозяйство оказалось заброшено и подчистую разграблено местными жителей. Лишь через 18 лет после катастрофы под мрачными сводами подземной базы вновь раздались звуки шагов законных владельцев.
Рабочие, словно трудолюбивые муравьи, вгрызлись в камень, и в короткие сроки внутренняя площадь базы выросла почти в полтора раза. Потянулись железнодорожные эшелоны с дорогим и сверхсекретным оборудованием. Свеженанятый персонал распаковывал вещички, с тоской принюхиваясь к промозглому воздуху Баренцево Моря. Народное название "Северный Док", данное новой базе, прижилось и вскоре получила статус официального.
Рождение Нового NERV-Россия окончательно свершилось, когда вместо атомных подводных ракетоносцев, в модернизированных сухих доках с удобствами улеглись два российских Евангелиона УПМ-класса, а на подконтрольном аэродроме приземлились транспортники с первыми русскими пилотами.
Жизнь Нового NERV-России началась.
* * *Снаружи, вот уже вторую неделю непрерывно шел мокрый снег. Белые клочья, совсем не похожие на сказочные снежинки с картинок, тяжело падали на угрюмые, покрытые бледными лишайниками скалы. Мглистая пелена смазывала очертания каменистых сопок, поросших разноцветным мхом и чахлой тундровой растительностью. Темные, неприветливые воды Баренцового Моря, грозно вздымались могучими волнами.
По тоскливому небу бежали куда-то на север серые низкие тучи. Природа зябко ежилась и угрюмо ворчала.
На высокой скале, гордо и одиноко тянущейся к небу среди волн, расправил плечи памятник жертвам Второго Удара. Несколько лет назад, когда был объявлен всероссийский конкурс на лучший проект памятного монумента, один архитектор, чей талант граничил с безумием, предоставил на суд высокой комиссии нечто совершено невероятное:
Отполированные до блеска трубки из нержавеющей стали сплетались в образ мистического существа. Реальная высота памятника не превышала двух человеческих ростов, но мнительное воображение представляло его гигантом, способным обнять весь мир. Дневной свет, попадая в переплетение стали, наполнял памятник ярким белым светом. Лишь на груди гиганта неведомые законы оптики оставили маленькое черное пятно.
Когда ветер наполнял полые трубки, памятник начинал петь скорбную, сжимающую сердце песнь, словно вобравшую в себя всю боль, всю скорбь, все отчаяние величайшей катастрофы в истории человечества.
Говорят, вдохновение посетила архитектора во сне.
Памятник поразил всех, но… Он оказался слишком гениальным для установки в центре столицы государства. В итоге конкурс выиграла ничем, кроме размера, не примечательная стела черного мрамора.
Домом стального гиганта стала скала на далеком северном берегу. И все, кто слушал пение памятника, сходились во мнение, что именно здесь он обрел лучший постамент и самых благодарных зрителей.
Однако в это время года благодарные зрители предпочитали любоваться шедевром сквозь широкое панорамное окно, заменявшее собой одну из стен кафе "Приют Охотника". Если вам доведется посетить Северный Док, обязательно загляните на верхний жилой уровень, чтобы пропустить пару рюмок горячего глинтвейна в этом культовом месте. Не пожалеете.
В зале кафе властвовали тишина и покой. Приглушенное освещение ласкало глаза, подчеркивая, может и не слишком богатую, но на редкость уютную обстановку. Буфет, стильно оформленный в этно-стиле, нежно мерцал рассеянными огнями, приглашая посетителей расслабится и отведать фирменных яств сверх стандартного пайка. В счет зарплаты, естественно.
Посильную помощь пищеварению оказывала тихая музыка, основное достоинство которой – она никому не мешала.
Буфетчица, крепкая и основательная, как языческая богиня, женщина уединилась в своих дальних владениях и предалась сериальному хобби. Иногда, когда очередную любительницу частного сыска стукало сюжетом по одному месту, к фоновой музыке в зале примешивались обрывки телевизионных злоключений.
Деревянный филин, раскрывший крылья над буфетом, держал в лапах часы и оповещал всех: До конца рабочего дня, когда в кафе будет не протолкнуться от оголодавших сотрудников, стрелкам еще тикать и тикать. Несколько рядов чистых столов вместе с удобными лавками отдыхали перед основным наплывом клиентов.
- Стасик, ты не поверишь…
На данный момент единственными посетителями "Приюта Охотника" была пара подростков: долговязый, немного нескладный парень, лет где-то лет семнадцати, спасающийся от сквозняков коричневым трикотажным джемпером и серыми джинсами, и его спутница, миниатюрная, изящная девушка, мило сияющая в полумраке светлой блузкой и брючками с россыпью нашитых блесток. Тонкие руки, украшенные коллекцией разноцветных "фенечек" плясали в воздухе в такт восторженному рассказу.
Рука парня, по-домашнему устроившаяся на плече девушки, красноречиво свидетельствовала, что пара заглянула в кафе не только ради горячего кофе.
