Роберт Хайнлайн - Чужак в чужой стране

— Да, босс.

— Купи тот участок земли, где Майка забили камнями, — пожалуй, лучше купить участок радиусом футов сто.

— Босс, это место находится на территории публичного парка. А если покупать участок радиусом футов сто, он захватит еще и часть дороги, и кусочек земли, принадлежащий отелю.

— Не спорь.

— Я не спорю — привожу факты.

— Извини. Они продадут. Дорогу отведут в сторону. Черт, да если начать выкручивать им руки, они подарят нам землю — полагаю, выкручивать руки лучше всего через Джо Дугласа. Да пусть Дуглас потребует, чтобы из морга выдали то, что осталось, после того как эти вурдалаки с ним покончили, и мы его позднее похороним именно здесь, через годик, скажем… весь город оденется в траур, а полицейские, не мешавшие им убить его, встанут по стойке «смирно». Вот только что поставить на могиле? «Упавшую кариатиду»? Нет, Майк оказался достаточно силен для своего камня. Лучше «Русалочку», но это могут не так понять. Может, статую Майка, каким он был, когда говорил: «Посмотрите на Меня. Я — сын человеческий». Если Дюк не успел его снять, у НМС наверняка найдется копия; может, родится брат, или уже народился, с искрой Родена в нем, он сотворит, как надо, и не станет выдумывать.

Мы похороним его здесь, — продолжал Джубал, — беззащитным, пусть черви да ласковый дождь грокают его. Я грокаю, Майку это понравится. Энн, мне нужно будет поговорить с Джо Дугласом сразу, как только доберемся домой.

— Да, босс. Мы грокаем с вами.

— Ну, а теперь о другом. — Он рассказал им о завещании Майка. — Так что каждый из вас по крайней мере миллионер. Правда, я в последнее время не прикидывал, сколько же там на долю каждого… но куда больше, чем по миллиону, даже за вычетом налогов… Но я грокаю, что вы будете тратить деньги по потребности, на храмы и прочее. Однако если вы пожелаете купить себе яхту, пожалуйста. Да! Джо Дуглас остается управляющим для тех, кто пожелает вложить деньги в дело, за ту же оплату, что и прежде… но я грокаю, Джо ненадолго хватит, в таком случае управление падет на Бена Кэкстона. Бен?

Кэкстон пожал плечами.

— Пусть будет на мое имя, найму себе настоящего бизнесмена, его имя Саул.

— Ну и ладно. Придется подождать, но никто не решится опротестовать его завещание. Майк все устроил. Вот увидите. Ну, скоро ли мы выберемся отсюда? Счет утрясли?

— Джубал, — мягко напомнил Бен, — отель принадлежит нам.

Вскоре они уже были в воздухе, полиция им не мешала: городок успокоился так же быстро, как и вспыхнул. Сидя впереди вместе с Махмудом, Джубал расслабился… Он обнаружил, что вовсе не устал, не чувствует себя несчастным, даже не терзается, стремясь поскорее попасть в свое убежище. Они всесторонне обсудили планы Махмуда побывать на Марсе и глубоко изучить язык… после того, с удовольствием отметил Джубал, как завершат работу над словарем, Махмуд считал, что ему понадобится еще год для сверки фонетики и написания.

Джубал ворчливо промолвил:

— Должно быть, мне придется учить чертовы слова самому, чтобы понимать, о чем вокруг меня болтают.

— Как грокнешь, брат.

— Проклятие, я не стану мириться с расписанием уроков и прочей школьной дребеденью! Буду работать, когда мне удобно, как всегда.

Махмуд минуту помолчал.

— Джубал, в Храме у нас были и классы, и расписание уроков, потому что мы там работали с группами. Но некоторым уделялось особое внимание.

— Мне именно оно потребуется.

— Энн, к примеру, продвинулась куда дальше, чем вы предполагаете. С ее абсолютной памятью она очень быстро выучила марсианский, поддерживая постоянную внутреннюю связь с Майком.

— Ну, а у меня нет ее памяти, да и до Майка теперь не добраться.

— Но Энн-то здесь. И хоть вы невероятно упрямы, но Доун может напрямую соединить вас с Энн, если вы ей позволите. А на втором занятии Доун вам уже не понадобится, Энн и сама справится. Через несколько дней вы начнете думать по-марсиански, считая по традиционному календарю — с точки зрения субъективного времени позднее, но кому какое дело? — Махмуд ухмыльнулся. — Вам понравятся согревающие упражнения.

Джубал ощетинился:

— Подлый, злобный, похотливый араб, к тому же ты украл одну из моих лучших секретарш!

— Навеки у вас в долгу. Но вы ведь не лишились ее полностью, она тоже готова давать вам уроки, вот увидите, сама будет настаивать.

— Иди сядь на другое место, мне надо подумать.

Немного погодя Джубал заорал:

— Вперед!

Подошла Доркас, села рядом, держа наготове тетрадь для стенографирования.

Прежде, чем начать работать, он поглядел на нее.

— Девочка, да ты выглядишь еще счастливее, чем всегда, так и светишься.

Доркас мечтательно ответила:

— Я назову его Деннис.

Джубал кивнул:

— Подходяще. Очень подходяще. — Подойдет, даже если она не уверена, кто отец, подумал он. — Хочешь поработать?

— О да! Я чувствую себя великолепно.

— Начинай. Стереопьеса. Рабочее название: «Марсианин по имени Смит». Первая сцена: камера наползает на Марс, крупный план, используются кадры из кинотеки или комбинированные съемки, так целая часть, затем — миниатюрная сцена посадки «Посланника». Космический корабль — на некотором расстоянии. Марсиане, снимки из имеющихся архивов, или сделать новые, как получится. Крупный план: внутри космического корабля женщина, лежит на…

Глава 39

Вердикт о третьей планете Солнечной системы не вызывал сомнений. Старейшины с четвертой планеты не были всезнающими — в своем роде они были настолько же провинциальны, насколько и люди. Грокая согласно их собственным ценностям, даже с помощью несравненно превосходящей их высшей логики, они бы со временем наверняка осознали необходимость уничтожить «неправильность», ту неизлечимую «неправильность», которую они ощущали в вечно занятых беспокойных существах с третьей планеты, и они бы «выпололи» их, сначала грокнув, взлелеяв и возненавидев.

Но к тому времени, когда они неспешно доберутся до них, вряд ли им это удастся — уничтожить эту причудливую сложную расу будет невероятно трудно, практически невозможно. И загвоздка была настолько мала, что те, кто занимался третьей планетой, не потратили на нее и одной вечности.

Уж Фостер-то быстро управился.

— Дигби!

Помощник поднял взор:

— Да, Фостер.

— Я отлучусь по особому заданию. Познакомься с новым наставником. — Обернувшись, Фостер произнес: — Майк, вот архангел Дигби, твой помощник. Он знает, где у нас в студии что лежит, да и вообще готов выполнять все, что ты только придумаешь.

— О, мы поладим, — заверил его архангел Михаил. — Мы встречались?

— Не помню, — отвечал Дигби. — Конечно, когда приходится выбирать между таким количеством где-когда… — Он пожал плечами.

— Неважно. Ты есть Бог.

— Ты есть Бог, — отозвался Дигби.

— Без романтических формальностей, пожалуйста, — сказал Фостер. — Оставляю вам кучу работы, и нечего копаться тут всю вечность. Конечно, «Ты есть Бог» — а кто не Бог?

И он покинул их.

А Майк сдвинул нимб на затылок и принялся за работу. Он уже видел, что где можно изменить.

Об авторе

Роберт Энсон Хайнлайн родился в 1907 г. Окончил Университет штата Миссури и Академию ВМС США в Аннаполисе. Служил во флоте, в 1934 г. вышел в отставку по состоянию здоровья.

Изучал физику в Университете штата Калифорния (Лос-Анджелес). Во время второй мировой войны служил инженером в экспериментальном центре ВМС (вместе с А. Азимовым).

Писать начал в середине 30-х. Первая публикация — рассказ «Линия жизни» (1939). В конце 40-х гг. начал серию научно-фантастических романов для подростков, фактически возродив этот жанр в англоязычной литературе.

В целом Хайнлайном написано около ста произведений. Вершина его творчества — романы конца 50-х — начала 60-х гг.: «Звезда-двойник» (1956), «Звездные десантники» (1959), «Чужак в чужой стране» (1961) и «Луна— суровая хозяйка» (1966) — все награждены премией «Хьюго».

По результатам опроса, проведенного журналом «Локус» в конце 80-х гг., Р. Хайнлайн назван «лучшим писателем-фантастом всех времен». Он был награжден первой премией «Великий мастер», вручаемой Американской ассоциацией писателей-фантастов.

Умер в 1988 г. Вдова Вирджиния Хайнлайн живет в Санта-Круз, Калифорния.

Библиотека фантастики «АТЛАС»

В 1992 году издательство ДО «Глаголь» начинает выпуск книг серии «Лауреаты «Хьюго».

«Хьюго» — самая престижная премия в мире англоязычной фантастики — присуждается ежегодно на Всемирных конвенциях любителей этого популярного жанра. Читатели сами определяют произведения, вызвавшие у них наибольший интерес. При этом учитываются только книги, вышедшие в Америке в течение предшествующего конвенции года.