Александр Розов - Волонтеры атомной фиесты
- Ну-ну, — произнесла она, — давайте вместе посмотрим этот репортаж.
…
Сперва репортаж казался типовым PR-бредом о блестящем раскрытии федеральными агентами очередных коварных замыслов Аль-Каиды. Но на этот раз антураж выглядел идиотским даже для такого жанра. Секретная оружейная лаборатория террористов, как
оказалось, была в Южной Каролине, недалеко от городка Миртл-Бич, причем готовую ядерную бомбу террористы спрятали внутри корпуса обычного баркаса, который затопили в районе кладбища старых лодок — надо полагать, для маскировки.
Пока на экране ноутбука бравые агенты в серебристых анти-радиационных костюмах ставили запрещающее ограждение, подгоняли плавучий кран, спускали водолаза, и поднимали террористический баркас со дна, Молли и Маргарет успели высказать ряд едких замечаний о качестве спектакля. Но потом палубу баркаса демонтировали, и там нашлась дюралевая сфера полтора метра в диаметре, с цилиндрической вставкой…
…Молли неожиданно замолчала, вгляделась в изображение и объявила:
- Напоминает «урановую машину» Гейзенберга 1942 года. Если этот материал внутри — обычный природный уран, смешанный с тяжелой водой, то такая штука вполне может взорваться при наличии достаточно мощного инициирующего источника нейтронов. И кстати, вот тот блок, который агенты извлекли из баркаса вслед за сферой, похож на высоковольтный фидер для источника нейтронов в плазменном фокусе. А вот, кстати, газоразрядная трубка. Если в ней дейтерий, то это машина плазменного фокуса.
- Вот и я пришел к этому выводу, — сказал молодой британец, — тем более, что в этом сферическом котле отработавшее ядерное топливо, где доля компонентов, способных делиться под влиянием медленных нейтронов втрое выше, чем в природном уране.
- Минутку, — вмешалась Маргарет Блэкчок, — неужели это настоящая атомная бомба?
- Вполне возможно, — ответила Молли Калиборо, — по крайней мере, сверхкритическая машина, которую изобрел Гейзенберг для Гитлера, выглядела примерно так.
Пожилая канадская новеллистка недоуменно покрутила головой.
- Подожди! Что такое «сверхкритическая машина»?
- Это значит: машина, в которой коэффициент размножения нейтронов существенно больше единицы. Машина, реализующая лавинообразную цепную реакцию.
- Э-э…Тогда, Молли, как я понимаю, это и есть атомная бомба.
- Не совсем так, Маргарет. Скорее это действующий прототип ядерного заряда.
- Пусть так, — сказала новеллистка, — но разве у Гитлера была атомная бомба?
- Скорее да, чем нет, — сказала доктор Калиборо, — атомные проекты в США и Германии развивались параллельно до 1943 года. К этому моменту обе стороны уже реализовали некоторые сверхкритические технологии. У США это была «Поленница» в Чикаго, а у Германии — «Урановая машина» в Лейпциге. Огромная «Поленница» весом 400 тонн с графитовым замедлителем, была только реактором. А «Урановая машина» весом всего тонна, с замедлителем — тяжелой водой, была прототипом и реактора, и бомбы. Тот же вариант мы наблюдаем вот здесь…
Доктор Калиборо взяла пульт, перемотала запись и остановила кадр.
… - Видишь, Маргарет, этот котел имеет водяное охлаждение, которое, судя по схеме соединения труб, служит парогенератором для вот этой ходовой машины.
- Можно сказать, — добавил Невилл Кавендиш, — что это простейший атомный пароход.
- Совершенно верно, — Калиборо кивнула, — а если вернуться к периоду Второй Мировой войны, то машина Гейзенберга напугала англо-американских лидеров, и они приказали начать диверсионную войну в Норвегии, где находился завод тяжелой воды. В 1943 году завод удалось взорвать. Так германский проект лишился тяжелой воды и застыл.
- А что будет дальше с ситуацией вокруг этой бомбы террористов? — спросила Блэкчок.
- Ничего нового, — Молли Калиборо пожала плечами, — клуб олигархов еще раз поделит деньги налогоплательщиков под видом борьбы с Аль-Каидой. Вероятно, сумма будет больше, чем обычно, поэтому «урановая машина» сделана реально действующей.
- Креативный дизайн, как мне кажется, — отметил Кавендиш таким светским тоном, как будто речь шла о постмодернистской скульптуре из бытового металлолома.
…
Чуть позже, 10 утра 19 января 3 года Хартии.
Каролинские острова, сектор Йап, атолл Улиси, моту Фараулеп, коттедж Накамуры.
Солнце ползло к зениту, и визуально уже было почти в центре бледно-лазурного неба. Маленький водяной распылитель в углу веранды коттеджа смягчал одуряющую жару, и пятеро мужчин, которые расположились за круглым столом, могли с комфортом пить коктейли и обсуждать дела.
Старшим из мужчин был 51-летний японец — собственно, Иори Накамура.
Младшим — 40-летний сицилиец Николо Гратиани (он же — дон Чинкл, или Дуче), глава семейной фирмы «Чиполлино» (которую злые люди в Интерполе называли мафией).
Оба этих джентльмена были гражданами Меганезии.
Трое остальных были гостями этой частично-признанной Конфедерации.
Ломо Кокоро (он же — Шоколадный Заяц Апокалипсиса) доминиканский негр, мэтр и спонсор Общества Изучения Вуду, и владелец компании «Нефертити-Гаити».
Макао Лян — филиппинский китаец, вице-президент Международного Католического братства моряков со штабом в Новой Зеландии, и сопредседатель академии Занзибара.
Яго Тахо (он же — Ягуар Гигедо) мексиканец, босс кокаиновой мафии Южной Нижней Калифорнии и архипелага Ревилла-Гигедо, ветеран Второй Холодной войны.
Вообще-то, здесь все, кроме Накамуры были вождями того или иного клана Великой Тихоокеанской Кокаиновой тропы, но у сицилийца, негра и китайца были добротные респектабельные должности-прикрытия, и только мексиканец оставался мафиози без «гражданской легенды». Раньше он как-то не задумывался об этом, но теперь…
- …Обидно, — произнес он, повертев в пальцах только что прикуренную сигару, — мне всегда была по душе прямота, но у меня четверо детей. Старший в этом году пойдет в школу. Я дал большие деньги, чтобы на острове Сокорро, где мы живем, была лучшая школа. Но все равно будут говорить: «Азурито Тахо — сын бандита». Это непорядок.
- Быть может, — произнес Накамура, вам имеет смысл расширить деятельность в сфере образования. Вы можете учредить небольшой университет, и стать там председателем попечительского совета. Я читал, ваши коллеги в США, на севере Калифорнии, весьма успешно применяют эту схему для positive publicity.
- Это хорошая идея, Иори-сан, только не для меня. Какой я, к сатане в ад, председатель университетского совета? Я едва пять классов школы закончил.
- Ничего такого, Ягуар! — включился сицилиец, — В этом можно даже найти даже некую философию: мальчик из трущоб, благодаря врожденному таланту и силе воли, сделал блестящую карьеру, и считает своим долгом помочь сегодняшним талантливым детям, которые родились в трущобах и не имеют денег на получение высшего образования.
- Карьера, — проворчал мексиканец, — я девятый по номеру террорист в листинге ООН.
- Я тоже был в этом листинге, — сказал Макао Лян, — но, мой адвокат доказал, что ООН включило меня туда незаконно, из нетерпимости к Тихоокеанскому Католицизму.
- Ты правильно сделал, что выбрал религию, — со вздохом признал мексиканец.
- Вот что, Ягуар! — сказал Шоколадный Заяц, — Тебе нужен имидж в спорте. Например, футбольный клуб. Или нет, лучше региональная футбольная федерация.
- Я тоже об этом думал, — проворчал Гигедо, — но, на восточном берегу Тихого Океана десятка два таких федераций. Я буду выглядеть идиотом, если сделаю еще одну.
- А если не футбол? — спросил сицилиец.
- Знаешь, Чинкл, я уже смотрел, и… — тут мексиканец покачал головой, — …Все забито. Футбол, мини-футбол, волейбол, баскетбол, теннис… Все, во что играют мячиком.
- Вообще все? — Николо Гратиани Чинкл удивленно выпучил глаза, — Даже это?
Ягуар Гигедо проследил за его взглядом — сицилиец наблюдал за игрой свободной смены гарнизона Народного флота. Две команды гоняли 6-дюймовый каучуковый шар, отбивая его руками, ногами, и корпусом, довольно жестко толкаясь плечами и бедрами, применяя подножки и прочие хитрости. Задачей было послать мяч сквозь висящий обруч — ворота команды противника.
- Где-то я видел такую игру, — сообщил Ягуар Гигедо.
- Ты видел в историческом кино, — предположил Чинкл, — у ацтеков была такая игра. А теперь партнерство «Neogen» дарит такие мячики на своих выставках-продажах. Пока правила толком не написаны, и молодые ребята изобретают что-то на ходу.
- А я, — сказал Шоколадный Заяц, — слышал, что у ацтеков это была магическая игра.
- Верно, — Ягуар Гигедо кивнул, — я вспомнил. В Теотиуакане для туристов устраивают театральные игры такого типа, но это не спорт.
- Тут спорт, — возразил Макао Лян, — посмотри, у ребят азарт не хуже, чем в футболе.
