Икосаэдр 2.0 - Андрей Валерьевич Скоробогатов
Твой разум подсказывает тебе — структуры рукотворные. Но ты не спешишь отправить один из двух зондов, Ты опускаешься на километр ниже. Здесь значительно теплее, твой реактор работает на меньших оборотах, ты продолжаешь поиск. Здесь ты встречаешь первых многоклеточных — стайку планктона, поедающая остатки водорослей, растущих на обломках похожей фермы.
Спустя пару дней ты видишь далёкий свет и встречаешь их — хозяев этого мира. Это маленькие, всего в десять сантиметров высотой, существа, похожие на кальмаров или медуз с лёгким панцирем. Они окружают тебя, кружатся вокруг, словно перекатываясь в водяных потоках и зажигая люминисцентные огни, сложенные на голове в форме кошачьих ушей.
Ты понимаешь, что настал час произвести тест. Твой мини-проектор показывает голограмму с геометрическими фигурами, похожую на задачу для дебилов. Лёгкий взмах щупальца указывает на верный ответ.
Человечество в твоём лице только что осуществило первый в своей истории контакт с внеземной цивилизацией.
Твои новые знакомцы — ты назвал их котунами — ныряют вниз, в глубину, останавливаются и зовут тебя. Ты плывёшь вслед за ними. Через день пути, на глубине в три километра от границы льда ты видишь огни — на сотни метров раскинулось огромное поселение, целый город, собранный из геометрически-правильных форм, парящий в океане. Ты видишь крупных псевдо-рыб, сидящих в клетке, многослойные фермы с травой, сотни крохотных ульев, налепленных в хаотичном порядке, огромный светящийся шар, через который десятками шныряют котуны, вспыхивая разными цветами. Ты записываешь, снимаешь, измеряешь, слушаешь — мир здесь полон ультразвуков, их язык гораздо богаче языка дельфинов, расшифрованного всего десяток лет назад, а значит, это поселение не единственное и не самое большое.
Вокруг тебя пляшет хоровод из молодых котунов, ты пытаешься понять, что их отличает — есть ли у них пол, различие на классы, что-то ещё. Ты выплёвываешь им металлическую пластинку, на которой нарисовано строение солнечной системы, изображен человек, твоя ракета с траекторией. И внезапно после этого ты вспоминаешь о миссии, которая прошита у тебя настолько глубоко, что ты про неё совсем забыл. Даже не столько забыл, сколько не знал — ты словно разорвал бумажный пакет с надписью «после прочтения съесть».
Именно съесть. Ты должен съесть одного из них, схватить, засунуть в специальную капсулу с манипуляторами, препарировать, а результаты отправить вместе с зондом. И, если получится, доставить фрагменты к возвращаемому модулю.
— Ты должен, — говорит тебе проснувшийся Вотчдог и тычет в лиц бумажкой из конверта.
Внутри тебя смятение. Ты не хочешь этого делать, потому что ты догадываешься, что им будет больно, и потому что ты успел подружиться к котунами, ты даже дал им милое накзвание, вспомнив о кошке, которая когда-то жила у тебя дома. Но твоё задание сильнее твоей совести. Ты выбрасываешь манипулятор, хватаешь малька, плавающего рядом с тобой и волочишь в своё нутро.
Котуны в панике разбегаются от тебя. Ты — хищник, ты враг. В тебя летят кусочки кремния, вода становится мутной от пузырьков воздуха и специального красителя, пачкающего твою оптику. К счастью, не всю.
Твои манипуляторы уже делают свою грязную работу. Трепещущее тельце котуна затихает, и ты начинаешь резать его, смотреть под микроскопом. Какой-то части тебя противно внутри, ты почти что плачешь, но ты успеваешь сделать всё, как предписано протоколом. Твой зонд крохотной торпедой отрывается от корпуса и летит вверх, к границе льда, неся видео и фото-отчёт, научные данные и твои личные впечатления в литературной форме.
Ты видишь стройные цепочки котунов, облачённых в хрустальные колбы. В их щупальцах — тонкие иглы. Разум подсказывает тебе, что это военные, а на этот случай у тебя нет чётких рекомендаций — по формуле Дрейка вероятность, что жизнь в Европе достигнет столь развитого уровня, равняется 0,09 процента. Они окружили тебя со всех сторон. Ты можешь взмахнуть маниупляторами. Можешь выставить бур и начать бешено вращаться, крушить их ряды. Внутри тебя сражается теперь естественное желание выжить, сразиться, и желание собрать побольше данных, чтобы передать их на Землю.
— Как поступишь, кэп? — спрашивает тебя Вотчдог.
Он не может принять решение за тебя. И ты приносишь себя — своё сознание — в жертву. В жертву науке, земной и местной. Котуны-воины садятся на свой корпус. Нет, они не пытаются разбить твою броню, выдерживающую местное давление в пятьсот атмосфер, у них другая тактика — они кристаллизуют кремнезём вокруг твоих сопел и винтов, обездвиживая тебя, делая слабой игрушкой в своих руках.
Ты медленно погружаешься на дно. Тебя ловят гигантской сетью, вероятно, приспособленной для ловли каких-то местных исполинов. По мере приближения ко дну ты видишь огромные поля огней внизу, наблюдаешь пузырьки газа, поднимающиеся наверх. В этом городе живёт миллион котунов. Их цивилизация ничуть не глупее и не моложе нашей, хоть и не способно зажигать огонь и сжигать углеводороды. Тебя бережно укладывают на платформу, которую тянет сотня крупных псевдорыб. Затем тебя кладут в центре высоких — в десяток метров — строений, обносят вокруг толстой скорлупой прозрачной клетки.
Ты экспонат в их музее. Странный зверёк в зоопарке. Или пленник в тюрьме? Ведь ты же убил одного из них, ты преступник. Где-то поблизости — большие змеевидные твари, меняющий цвет скат, какие-то диковинные существа. Наверху проносятся повозки, похожие на больших осьминогов, перемещающиеся на подобии реактивной тяги. На тебя приходят глазеть группами, толпами или парами, по-одиночке. Приплывают котуны, которые больше местных втрое, из чего ты делаешь вывод о разном национальном составе цивилизации. Ты учишься различать их по цвету панциря, по форме, по характеру.
Так продолжается несколько месяцев. Твой реактор и твой кластер живые, их ресурс в режиме ожидания рассчитан на полтора десятка лет. Одного из твоих посетителей ты запомнил. Он часто приходит один в поздние часы и суёт тебе под нос таблички, на которой нарисованы какие-то схемы. Спустя пару недель ты понимаешь, что это математические примеры и карты. У них восьмеричная система счисления, есть свой календарь, привязанный к циклу вращения ледяной скорлупы вокруг ядра и обращению вокруг Юпитера.
И ты решаешь поговорить с ним. Ты проверяешь голопроектор — он жив. Роешься в инструкциях и понимаешь, что это вполне допустимо. Ты решаешь его
