Сергей Лукьяненко - Спектр
— Мне кажется, даже это не является основным, — покачал головой ключник. — Ведь верно?
— Хорошо, тебя не обманешь. — Мартин усмехнулся. — Не это главное. Я с самого начала… ну, когда Ирина рассказала мне об эволюции, о катаклизмах, что наказывают за остановку… чувствовал неправду. Одну-единственную, но огромную неправду. Эти апокалипсисы… слишком разумно для слепой природы и слишком слепо для над-разума. Ну какое дело до нас законам природы? Бегаем мы за мамонтами, взрываем атомные бомбы или прыгаем через пространство и время — не изменит это ничего в мироздании. То, что недопустимо, мы все равно сделать не сможем. Вот скажи, есть на самом деле планета, где число «пи» имеет иное значение?
— Ты в школе учился? — спросил ключник. — Это же константа. В нашей Вселенной она иной быть не может. Не нравится — придумай себе другую математику.
Мартин усмехнулся.
— Во-во… А представить себе бога, что вначале дал возможность сравниться с собой, а потом лупцует осмелившихся… Это не бог получается. Это самозванец, не уверенный в прочности трона.
— К примеру, ключник-полубог, вкусивший всемогущества по полной программе? — спросил ключник. Кивнул. — Не осуждай их, прошу. Ты же знаешь теперь нашу историю.
Мартин кивнул:
— Знаю. Потому и не осуждаю… Так вот, когда я понял, что весь прошлый апокалипсис — ваших рук дело… вот тогда я успокоился. Пусть я не знаю, что там — за гранью разума. Но там что-то совсем другое. Что-то большее. То, что не взрывает звезды и не швыряет молнии с небес.
— Я уже говорил тебе — боги не сжигают мостов, для этого есть люди, — кивнул ключник. — Однажды мне тоже захочется узнать, что там, дальше. Так сильно захочется, что я перестану быть бессмертным. Но у меня есть тысячи лет впереди. А если я не устану — то и миллионы.
— Тысячи, миллионы… Что это по сравнению с вечностью? — Мартин поднялся. — Я могу пройти на Землю?
— Конечно. Ты можешь пройти куда вздумается. — Ключник подумал и торжественно добавил: — Кстати, тебе больше не обязательно придумывать истории.
— Ничего, я уже привык платить за проезд, — сказал Мартин. — Пока.
— До встречи, — кивнул ключник. — Да.
— Что «да»?
— Ты же хотел спросить, закончила Ирина свою историю или нет? Давным-давно закончила. Она на втором этаже, в шестой комнате.
Мартин улыбнулся и вышел.
День был жарким и ослепительно солнечным. Мартин даже охнул, выходя из Станции.
— Ты уверен, что мы в Москве, а не во Флориде? — спросила Ирина, щурясь.
— Уверен, — выловив взглядом машину Юрия Сергеевича, сказал Мартин. — Бедолага… у него ведь даже кондиционера нет… Это я про одного знакомого таксиста.
— Ну-ну, — недоверчиво сказала Ирина.
Они прошли через пропускной пункт, и Мартин уверенно направился к машине подполковника. Юрий Сергеевич сидел за рулём — потный, красный, в расстёгнутой клетчатой рубашке. И смотрел на Мартина взглядом, одновременно нетерпеливым и покорным. Мартин даже пожалел, что в краткий миг всезнания не выяснил досконально, что гэбэшник знает, а о чём и не догадывается. Понимает ли он, кто мог прийти на Землю в обличье Мартина? Ждал ли этого с безнадёжной обречённостью — «не самый худший вариант», или тешил себя иллюзиями о библиотеках вселенских знаний, ключ от которых доставит ему свежеиспечённый майор?
— Привет, — пожимая влажную руку, сказал Мартин. — Домой.
Юрий Сергеевич сглотнул, но принялся заводить мотор. Перегретый двигатель заводился неохотно.
— Мартин, — вполголоса спросила Ирина. — А тебе не страшно?
Мартину показалось, что уши Юрия Сергеевича вывернулись назад, стараясь не упустить ни слова.
— А чего мы можем бояться? — спросил Мартин.
— Того, кто следующим найдёт ключ к Талисману, — серьёзно сказала Ирина. — Ну, ты отказался… а если следующим будет обычный подонок, мечтающий о всемогуществе?
Мартин подмигнул Юрию Сергеевичу в зеркало заднего вида. Сказал:
— Ира, все не так просто. Когда тысячи лет назад ключники нашли Талисман… что, не заводится?
Юрий Сергеевич вздрогнул, вдавил педаль и выехал со стоянки. Мартин заговорил погромче:
— Когда ключники нашли Талисман, планетой уже воспользовались как минимум две расы. Обе, кстати, совершенно негуманоидной природы… и, кажется, я догадываюсь почему. Во Вселенной в то время просто не было условий для органической жизни. Ключники пришли в восторг от нежданного подарка. Даже не задумались — а где же теперь их предшественники? Ключники ведь тоже шли этим путём — максимально использовать то, что даёт разум, оттянуть следующий скачок эволюции. Они настроили Талисман на себя, обрели всемогущество и только тут поняли, в чём подвох. Всемогущество превышало потребности обычного разума. Разуму просто нечего было делать с новыми возможностями! Большинство, наверное, осознало это очень быстро и…
— И они умерли, — сказала Ирина.
— Перешли на новый этап. Впрочем, с нашей точки зрения это одно и то же. А меньшинство, хочу надеяться, что меньшинство, принялось беситься. Играть в божков, немножко воевать, путешествовать, тешить любопытство… не жажду познания, заметь, а всего лишь животное любопытство!
— То, о чём я говорила? — спросила Ирина. — Ты знаешь, а я поняла. Это ведь не потребности разума. Это предыдущая ступень. Инстинкты! Быть самой-самой красивой, могущественной, чтобы все любили и боялись… Мартин, а ведь я вправду этого хотела!
Машина вильнула, Юрий Сергеевич чертыхнулся и затих, щепившись в руль.
Мартин улыбнулся, глядя на Ирину.
— Умница. Именно инстинкты. Это шок человека, которого коснулось дыхание Бога. Остаться прежним почти невозможно… либо тянись в небо, либо падай в грязь. Всегда найдутся и те, и другие. Вот тогда мир и вздрогнул. Вот тогда рухнули цивилизации и развалилась первая транспортная сеть ключников. Сотни миров — в каждом творят что хотят полоумные божки… первым делом уничтожившие транспортную сеть, чтобы не плодить конкурентов. Сотни миров со своими маленькими Олимпами и своими очень-очень маленькими богами… И вернувшиеся назад к своей родной планете, объединившие свои сознания в единый разум, хоть как-то способный использовать новую силу, средние ключники. Те, кто не готов был к дальнейшей эволюции — но и откатиться к инстинктам не пожелал. И лишь когда божки успокоились — кто-то прозрел достаточно, чтобы уйти вверх, а кто-то просто утратил смысл существования и исчез, — лишь тогда ключники повторили свою попытку. Вернулись в миры, уже обожжённые первым испытанием всемогущества. В миры, где сложены предания о вавилонских башнях, о том наказании, что следует за попыткой стать богом. В миры, иные из которых панически боятся самой мысли о развитии.
— Если это повторится? — спросила Ирина. — Не все ли равно, от кого получать по загривку — от настоящего Бога или спятившего полубога?
— Все не так просто, Ира. — Мартин взял её за руку. — Ты что, считаешь, я был первым, кто понял Талисман за эти годы? Ключники сделали свои выводы. Теперь Талисман работает с каждым претендентом индивидуально. Те, кто не дорос, детонатора не получат. Хочешь — пройди свой путь. Реши, для чего тебе дан разум. Чего в тебе больше — зверя или человека. И прими результат. Не стоило мне воевать с аранками… следите за дорогой, пожалуйста, вот же мой дом!.. Всё равно бы они ничего не достали из сейфа.
— Но ведь ты сам получил детонатор? Получил, хотя и отказался?
Мартин пожал плечами.
— Наверное, иногда его дают именно для того, чтобы ты мог отказаться. Зайдёшь ко мне, Иринка?
— Меня дома убьют, — виновато сказала девушка.
Мартин усмехнулся:
— Тебе что, привыкать? Позвонишь, успокоишь. Скажешь, что уже на Земле.
— Где «на Земле»?
— У жениха, — ляпнул Мартин и прикусил язык.
— Это надо обдумать, — мрачно сказала Ирина. — Это слишком неожиданно.
— Правда?
— Ирина Эрнестовна, — сказал Юрий Сергеевич, не оборачиваясь. — Давайте я и впрямь довезу вас домой. Вашему потенциальному жениху все равно придётся сидеть дома и писать рапорт.
— А устный доклад, который он так непринуждённо произнёс, не записывался? — усмехнулась Ирина. — Мартин, я поеду домой. Будут ругать — удеру к тебе. Или на Талисман, чтобы стать великой и ужасной…
— Тебе пока не стоит, — не удержался Мартин, вылезая из машины. — Подожди хотя бы лет сорок.
Каждый воспитанный человек знает, что навещать пожилых родственников — не только утомительная морока, но отчасти и приятное занятие. Особенно если пожилой родственник ещё не утратил вкуса к жизни и жалобы на плохое здоровье перемежает бодрыми воспоминаниями о былых подвигах.
— Нашёл чем гордиться, — появляясь из кухни со сковородкой в руках, сказал дядя. — В ином мире он побывал, надо же…
