Стальной пляж - Джон Варли
* * *
Говорят, если достаточно долго пробыть в каком-то одном месте, то туда рано или поздно придут все, с кем вам когда-либо довелось встречаться. Я поняла, что это, скорее всего, правда, когда увидела, как по тропинке к моей хижине с трудом карабкается Уолтер. Я терялась в догадках, что могло привести его в Западный Техас, кроме как соединение в цепь математических маловероятностей в ничтожных пропорциях. Либо это, либо Крикет и Бренда были правы: у меня есть друзья.
Впрочем, о последнем мне не было нужды беспокоиться.
— Хилди, ты негодная прогульщица! — крикнул Уолтер издали, метров с трёх. Ну и видок был у него… Не думаю, что он хоть раз в жизни бывал в исторических парках. Можно только с ужасом представить, какие титанические усилия потребовались, чтобы убедить его, что в Техасе ему нельзя ходить в том же, что у себя в офисе, а придётся раздеться догола или облачиться в наряд, соответствующий времени. Ну-уу, не оголился бы он ни в коем случае, и я решила возблагодарить Великого Духа за то, что уберёг меня от душераздирающего зрелища. При виде нагого Уолтера у канюков и сарычей пропал бы аппетит. Так что из весьма ограниченного (для его-то размера) ассортимента магазина одежды для туристов он выбрал миленький костюмчик, стиль которого в общих чертах напоминал одеяние игрока на речных судах[56]: чёрные штаны, жакет, шляпа и сапоги, белая рубашка и галстук-ленточка, разукрашенный алыми и тёмно-бордовыми "огурцами" жилет с золотой каймой и с латунными часами в кармашке. Пока я разглядывала его, последняя пуговица на жилете не выдержала и отлетела, отрикошетив от скалы со звуком, знакомым любителям старых вестернов, а пуговицы на рубашке остались сдерживать натиск плоти в одиночку. Ткань между ними разошлась, открыв ромбики бледного волосатого тела. Пряжка ремня была погребена под массивными наплывами жира. По лицу главреда струился пот. Но в общем и целом Уолтер выглядел лучше, чем я от него ожидала.
— Далековато ты забрался от Миссисипи, а, крикливое ничтожество? — поддразнила я.
— О чём ты, чёрт тебя дери?
— Не важно. Ты как раз тот, кого я хотела видеть. Помоги мне разгрузить эти доски, будь добр! В одиночку я провожусь с ними целый день.
Он изумлённо уставился на меня, а я подошла к телеге, ожидавшей меня уже целый час. Она была нагружена доверху свежими досками превосходного качества из Пенсильвании — я собиралась использовать их для пола хижины, когда руки дойдут. Я забралась в кузов телеги и ухватила доску за один конец:
— Ну, давай, иди сюда, хватайся с другого конца.
Уолтер обдумал предложение, затем потащился ко мне. Подозрительно косясь на мирную группу мулов, он далеко обогнул её. Кряхтя, приподнял свой конец доски, и мы перекинули её через борт.
Когда мы сбросили достаточно досок и вошли в рабочий ритм, он заговорил:
— Я терпелив, Хилди.
— Ха.
— И всё же я таков. Чего ещё ты хочешь? Я ждал дольше, чем стало бы ждать большинство на моём месте. Ты утомилась, спору нет, тебе нужно было отдохнуть… хотя у меня в голове не укладывается, как подобное можно считать отдыхом.
— Чего ты ждал?
— Пока ты вернёшься, конечно же. Вот зачем я и пришёл. Перерыв кончился, подруга. Пора назад в реальный мир.
Я опустила свой конец доски на штабель, вытерла лоб тыльной стороной руки и уставилась на Уолтера. Он ответил мне пристальным взглядом, потом отвёл глаза и жестом указал на груду дерева. Мы взялись за новую доску.
— Могла бы предупредить меня, что собираешься в творческий отпуск, — укорил Уолтер. — Я не жалуюсь, просто так было бы проще. Зарплата, разумеется, по-прежнему шла на твой счёт в банке. Не хочу сказать, что ты не заслужила, у тебя накопилось… шесть или, может, семь месяцев отпуска?
— Скорее семнадцать. Я никогда не брала отпусков, Уолтер.
— Всегда возникало что-нибудь срочное. Ты же знаешь, как это бывает. А я знаю, что ты заслуживаешь и большего, но не думаю, что ты подставишь меня и возьмёшь все отпуска подряд. Я тебя знаю, Хилди. Ты ведь так со мной не поступишь.
— А ты проверь.
— Смотри: из того, что стряслось, получился такой грандиозный материал. Ты единственная, кому я доверил бы работу над ним. Но что…
Я бросила конец последней доски. Уолтер вздрогнул от неожиданности, разжал руку и отскочил. Тяжёлый груз с грохотом рухнул на дно телеги.
— Уолтер, я совершенно серьёзно не желаю ничего об этом слышать.
— Хилди, будь умницей, ведь никто другой…
— Этот разговор начался не с того конца, Уолтер. Так или иначе, тебе всегда удавалось удерживать меня. Думаю, именно поэтому я и не пришла прямиком к тебе и не высказала всё начистоту. Это была моя ошибка, теперь мне это ясно, так что я собираюсь…
Он протянул руку, и я в очередной раз попалась на удочку.
— Пришёл я сюда вот зачем… — сообщил Уолтер, уставился в землю, затем робко покосился на меня, будто провинившийся малыш, — в общем, я хотел принести тебе вот это.
В руке у него была моя фетровая шляпа, измятая сильнее обычного после долгого путешествия в заднем кармане его брюк. Я поколебалась, но взяла её. На лице Уолтера появилось некое подобие полуулыбки — и если бы я увидела в ней хоть грамм злорадства, то запустила бы злосчастным головным убором ему в морду. Но злорадства не было. Я разглядела другое — капельку надежды, чуть-чуть беспокойства и, поскольку это было лицо Уолтера, нечто вроде угрюмой-но-почти-симпатичной застенчивости. Должно быть, подобное далось ему непросто.
Ну что тут поделаешь? Швырнуть шляпу обратно было никак нельзя. Не могу сказать, что мне когда-либо нравился Уолтер, но я не испытывала к нему ненависти и уважала его как журналиста. Вдруг я заметила, что мои руки движутся — машинально, бессознательно они пытались вернуть шляпе форму, углубляли вмятинку на тулье, большие пальцы ощущали приятное прикосновение материала. Этот момент внезапно сделался глубоко символичным, чего мне менее всего хотелось.
— На ней до сих пор кровь, — произнесла я.
— Не смог отчистить как следует. Хочешь, заведи новую, если эта пробуждает дурные воспоминания.
— Так или иначе, всё это не имеет значения, — пожала я плечами. — Спасибо за хлопоты, Уолтер.
Я бросила шляпу на кучу опилок, погнутых гвоздей, бракованных реек, обрезков досок и скрестила руки на груди:
— Я уволилась.
Уолтер долго смотрел на меня, затем кивнул, вытащил из заднего кармана штанов насквозь мокрый носовой платок и промокнул лоб.
— Если не возражаешь, я не буду помогать
