Ирина Крупеникова - Застава
И снял очки.
Физиономия Белякова вытянулась по вертикали. Из-за дождевой ряби на него смотрело мёртвое ничто. Толстяк попятился. В зеркале машины мелькнул уличный фонарь, выхвативший из темноты отчётливые очертания гроба, стоящего во дворе.
«Лада» с рыком рванулась с места.
Посмеиваясь себе под нос, Ворон вырулил на шоссе. Мокрая трасса не располагала к высоким скоростям, к тому же необъезженный автомобиль не годился и в покрышки заслуженному, многократно битому БМВ. Поэтому Владимир Полозов не торопился. Беляка он пугнул достаточно хорошо, и…
В зеркале заднего обзора показалась стремительно приближающаяся автомашина.
«Недооценил», — мелькнуло у Ворона.
Машина-преследователь во мгновение ока поравнялась с «Ладой» и резко вильнула влево. Ворон успел вывернуть руль, с трудом удержал автомобиль на трассе и втопил газ. Пока «Лада» набирала обороты, преследователь опять пошёл на обгон. Иномарка была значительно тяжелее ВАЗа, следовательно, исполнителям Беляка ничего не стоило подрезать Ворона так, чтобы «Лада» улетела в кювет, на беду — глубокий. Единственным спасением в сложившихся условиях являлась скорость.
Ворон выжал сто двадцать.
Преследователь нагонял.
Сто сорок.
Показалось, ещё немного, и «Лада» оторвётся от асфальта, как самолёт на взлёте. Рулевое колесо вибрировало, стиснутое мёртвой хваткой. Поворот, где ждал брата Тур, давно остался позади.
Из дождевого сумрака вспыхнул синий фосфоресцирующий знак развилки. Московская окружная. Впереди пункт ГИБДД. За доли секунды Ворон принял решение.
Отчаянно завизжали тормоза. «Ладу» крутануло и выкинуло на встречную полосу. Иномарка проскочила мимо. Колёса заклинило. Ворон, сжав зубы, выкручивал руль до тех пор, пока несчастная машина не взвыла от натуги.
Взревел двигатель. Преследователь начал манёвр разворота, но на встречной полосе появился одинокий Камаз. Ворон успел убраться с его дороги и направил машину прямо к постовой будке. Иномарка помчалась наперерез. Владимир Полозов с опозданием заметил, что ни одного «гаишника» в обозримом пространстве нет.
— Где вас черти носят, когда вы нужны! — процедил он сквозь зубы.
Ничего не оставалось, как гнать к городу. Авось повезёт, и он успеет выбраться в оживлённую местность.
Десятый час ночи, пятница, дождь, — подсказала бесстрастная логика. — Все, кому не сидится дома, уже разъехались по дачам, гостям и рыбалкам.
Машину встряхнуло на колдобине. Да так, что водитель едва удержал руль. В иномарке врубили дальний свет, и «Лада» оказалась поймана в луч, как когда-то призрак Паша.
— Дурацкое сравнение, — буркнул Ворон. — Чёрт тебя дери!
Скорость держалась около ста сорока, а инертность управления нарастала. Что-то случилось с задним мостом, и теперь ВАЗ мотало по всей полосе, будто осенний лист на ветру. Иномарка приблизилась вплотную, а впереди мелькнул знак, предупреждающий о дорожных работах и необходимости объезда.
Отбойник. Виадук над узкоколейкой. Мокрое шоссе.
«Лис это видел», — взорвалось в сознании.
Удар в заднее левое крыло вышвырнул машину на высокое ограждение тротуара. Колёса оторвались от земли. Мелькнули железные прутья решётки, небо, тучи и, как прощальный салют, осколки стекла, осыпающиеся на чёрные рельсы.
Тьма.
Сознание разрывается на миллионы крошечных крупинок и стремительно падает в бездну…
* * *
Ворон!!
Огромный огненный змей, оседлав собственный хвост, пронёсся над макушками сосен. Небо прорезала белая молния. Ударил гром…
Ворон. Вернись. Пожалуйста, вернись!
По виску и щеке скользнула горячая знакомая ладонь.
Тур?
— Ворон, открой глаза. Всё в порядке. Ну же, близняшка!
Рука, прижимавшая висок, дрожала в такт торопливой ритмичной дроби, источник которой сознание не определило.
— Тур…
Звук сорвался с приоткрытых губ.
— Ворон, очнись, слышишь? Ты невредим. Открой глаза… Молодец.
Тепло коснулось шеи, поползло на плечи и грудь, добралось до лёгких. Он судорожно вдохнул. Сквозь мутные тени проступил бледный лик.
— Тур, что?..
— У тебя шок. В остальном — полный порядок.
Ворон неожиданно осознал природу ритмичной дроби, эхом отзывавшейся в ушах. Это билось сердце брата.
Он попробовал привстать, но тело словно заледенело. Лишь неохотно подчинилась шея, и голова, медленно обретавшая чувствительность, упёрлась в грудь близнеца.
— Шевелись, — распорядился Тур. — Руки чувствуешь?.. Хорошо. Вспоминай, как двигаться.
— Холодно, — выговорил Ворон.
— Я знаю, близняшка, — шепнул ему брат. — Терпи. Скоро пройдёт. Расправь плечи. Напряги спину… Не торопись. Всё будет хорошо. Теперь бёдра… Ноги…
Ворон краем глаза заметил, как сгибается его собственное колено. Спустя секунду жар прокатился по голеням и окутал ступни.
Мышцы свело. Ворон услышал свой стон, больше похожий на слабый крик. В глазах рассыпались искры, и вдруг окружающая среда одним махом собралась в единое целое из тысяч кусочков разноцветной мозаики.
— Я живой, — выдавил Ворон и посмотрел на близнеца.
Тур на секунду прикрыл глаза, как будто в знак согласия.
— Лежи пока.
Он аккуратно придержал вялое, едва ожившее тело и вновь опустил ладонь на щёку и висок. Ворон, наконец, сообразил, что брат держит его на руках и попутно контролирует пульс.
Виадук. Отбойник. Кувырок над землёй и неизбежное падение.
Память мгновенно отрезвила сонный рассудок. Ворон разглядел тёмные макушки сосен над головой, отблеск электрического света в дорожной луже и распахнутые дверцы БМВ.
— Тур, где мы? — он напрягся, намереваясь принять относительно вертикальное положение.
— Лежи, — обронил брат. — Потом.
Сжатый голос и торопливое дыхание. Ворон почувствовал, как близнец борется с судорогой, похожей на ту, которая заставила его самого в голос стонать от непривычной холодной боли.
— Тур, что с тобой? — отчаянная догадка промчалась по спине россыпью обжигающих мурашек. — Где ты был?
Ворон сумел упереться рукой в землю, сел и, наконец, рассмотрел неподвижное, словно восковое лицо.
— Брат!
Тур с силой зажмурился. Оцепенение сползло на нет.
Вспыхнувший взор ворвался в лабиринты сознания.
— Тур, где ты был? — медленно повторил Ворон.
— Я успел к тебе через Переход, — тихо ответил он и посмотрел вдаль, на огни фонарей, обозначавшие шоссе. — Я понял, что произойдёт, когда увидел «Ладу», несущуюся мимо. Отъехал подальше, подготовился и стал ждать момент. Всё получилось почти так же, как с пулей, летящей в Лиса.
Ворон качнул головой.
— Стоп. Минутку. Ты ждал здесь или там?
Тур вздохнул.
— Там. Ворон, и давай обойдёмся без душещипательных откровений. Мы оба здесь, и оба живые. Насчёт последнего — не сомневайся, — он сдержанно улыбнулся. — Заявляю профессионально. Как врач.
— Спасибо, успокоил, — Ворон вытер лицо ладонью, стряхнул дождевые капли и, прищурясь, посмотрел на небо. — Тур, только честно: ты меня мёртвым оттуда достал?
— Судя по твоим ощущениям — да.
Он тяжело поднялся на ноги и протянул близнецу руку.
— Перебирайся в машину. Мы обещали Лису вернуться до полуночи.
* * *
Бесшумно подъехал к гаражу грязный тёмно-синий БМВ. Едва слышно пискнул кодовый замок, лязгнули ворота. Почуяв хозяев, овчарка опрометью кинулась по коридору в левое крыло дома и принялась царапать внутреннюю дверь.
— Идём, Галка, идём, — раздалось из гаража.
— Сейчас опять обивку обдерёт.
Будничное возвращение домой старших Полозовых первым обнаружил Дед. Возник в сумраке коридора и облегчённо ухнул:
— Оп-паньки. Явились. Целые!
— Привет, Дед, — Ворон походя хлопнул его по невещественному плечу.
Но Тур насторожился.
— А как мы могли явиться «нецелые»?
— Ну-у это, как нецелые, — смутился призрак. — Как опосля аварии. Тута Лис, это…
Ворон шумно выдохнул воздух.
— Усёк Переход.
И, на ходу снимая до нитки мокрый пиджак, побежал на второй этаж в комнату младшего брата.
— Он это, не буди, спит, — заторопился призрак. Он следовал за Вороном и одновременно оставался в коридоре перед Туром. — Уснуть я ему помог. Перенервничал парень.
— Ещё бы, — Тур вздохнул точно так же, как только что его близнец.
Дед сгустился на нижней ступени лестницы подле собаки. Галатея, не получившая ожидаемого внимания, недоуменно виляла хвостом вслед хозяевам.
— Что, Галка, забыли про тебя? — болотник усмехнулся в усы. — Не сердись. Эва, как к братцу кинулись. Проняло, видать. Поняли, каково ему весь день ждалось… Тьфу. И я-то перетрусил, ядрён-батон. Э-эх, была б тута Кикимора…
Дед растворился, а два грязных пиджака медленно поплыли вдоль стены в направлении домашней прачечной.
Лис спал, распластавшись на столе перед монитором, на который камеры слежения транслировали приблизительно одну и ту же тёмную дождливую картинку.
