Александр Розов - Волонтеры атомной фиесты
- Мужики! — возмутился Меромис, — Вот так смываться, это не по-товарищески! Меня сожрут! Вот эти самые советники из Австралии понаедут сюда, и сожрут!
- Иероним, — сказал штурм-капитан, — мы, в общем, тоже понаехали сюда.
- Вы… — тут премьер задумчиво почесал массивный затылок. — …Это правда, вы, тоже понаехали, но вы держите обещания. Я готов платить деньги. Будет хороший бизнес.
- Какой бизнес? — спросил Гремлин.
- Понятный бизнес. Я буду платить. А вы будете следить, чтоб асси меня не сожрали. Вообще, чтоб меня не сожрали. Тут много всяких вокруг: малайцы, сингапурцы, янки, британцы, французы, японцы. Еще индонезийцы прямо в двух шагах, черт их дери!
Гремлин поднял левую ладонь и резко сжал пальцы в знак того, что понял.
- Значит, Иероним, ты предлагаешь деньги за охрану и контрразведку.
- Правильно, я это предлагаю. Называй цену, и будем торговаться по-дружески.
- Цену и условия может назвать только наш Верховный суд, — сказал коммодор.
- Но ведь мы неофициально говорим, — уточнил папуасский премьер.
- Значит, наш суд неофициально назовет цену и условия.
- Ха-ха-ха! Веселая у вас страна!
- Иероним, ты что, только сейчас это понял? — спросил штурм-капитан.
- Нет, Хелм, я это понял, как только впервые увидел тебя. Это было 13 декабря. Очень просто запомнить: последняя чертова дюжина в году. И тогда же я понял, что у тебя на руках всегда есть карта, которую ты метнешь на стол на следующем ходе. Ну, давай, покажи свою карту, не надо с этим тянуть.
- Хелм, — негромко сказал Гремлин, — надо признать, что Иероним прав.
- ОК, — ответил штурм-капитан INDEMI, — не буду тянуть. Настал момент, когда нация нуждается в ободряющих словах лидера.
- Это ты про которую нацию? — спросил Иероним Меромис.
- Это я про твою папуасскую нацию. 13 декабря ты объявил войну против агрессоров — интервентов. Сейчас нации остается один шаг до победы. Надо уничтожить последнее крупное вражеское соединение, которое по Треку Кокода наступает на столицу.
- Вот! — премьер поднял руку и нацелился указательным пальцем в потолок, — Теперь я понимаю! Ободряющие слова для нации уже у тебя в кармане, да?
- Да, — подтвердил Хелм фон Зейл и вытащил из кармана камуфляжной жилетки очень аккуратно сложенный лист с распечаткой текста.
…
Вечер 10 января. Юг Папуа.
30 км к востоку-северо-востоку от Порт-Морсби, 5 км к северу от шоссе Сиринуми.
Оуэрс-Корнер. Последний пункт Трека Кокода.
Сто лет назад тут была лесопилка — это со стороны Порт-Морсби самый дальний пункт подъема в горы, до которого можно протянуть нормальную дорогу, и вывозить бревна.
Грунтовая автодорога с тех пор стала существенно лучше, а на бывшей лесопилке был организован маленький кемпинг и мемориал с образцами военной техники 1942 года. Разумеется, все это (и лесопилку, и дорогу, и войну, и мемориал с кемпингом) сделали австралийцы. Папуасы лишь смотрели на это, пожимали плечами и старались извлечь скромную бытовую пользу из всех этих форм поведения ненормальных белых людей.
Хотя, капитан-инженер Бокасса, негр родом из Карибского региона, был, естественно, черным, как и большинство бойцов его артдивизиона, но в экономическом понимании местных подростков, он был белым — в смысле, активным покупателем сувениров…
- Так, юниоры! — строго сказал он, расставшись с очередной порцией денег в обмен на четвертый по счету амулет, — Сейчас мне надо работать. Встретимся через три часа.
- А что принести? — с лучезарной улыбкой спросил предводитель детворы (лет 12 или около того).
- Принесите еще амулеты, но с другими рисунками, чем эти.
- А эти рисунки тебе разве не нравятся?
- Эти тоже нравятся, но я хочу показать своим друзьям дома много разных рисунков.
- Понятно! Будет много! — с серьезным видом пообещал мальчик, и вся стайка детворы метнулась к хижинам, где взрослые без суеты занимались разными бытовыми делами.
- Командир, — окликнул суб-лейтенант Рглар, тоже карибский негр, сложенный гораздо мощнее, чем Бокасса (обладавший вполне ординарными физическими данными для 30-летнего мужчины) — Командир! Ты хоть представляешь, сколько тебе сейчас притащат всякой ерунды с папуасскими рисунками?
- Не представляю, — ответил капитан-инженер, — но чем больше, тем лучше.
- Хэх… А зачем?
- Не зря же я изучал социальную психологию в Университете Антильских островов. И реферат у меня был: «процессы формирования пиктографической письменности».
- У античных папуасов не было письменности, — заметила лейтенант-эксперт Эпифани Биконсфилд, девушка-австралийка, спец по экспериментальному вооружению.
- Будет, — лаконично ответил Бокасса.
- Ты намерен породить очередной псевдо-античный фэйк? — предположила она.
- Я намерен реконструировать прото-папуасскую пиктографию времен великого короля Мауна Оро, и доказать, что она родственна прото-полинезийской пиктографии.
- Доказать? — она коснулась пальцем кончика носа. — Или сфальсифицировать?
- В истории, — авторитетно объявил он, — нет четкой грани между этими действиями.
- Ответ ясен, — констатировала Эпифани Биконсфилд (для своих — просто Пиф), потом бросила взгляд на часы, и напомнила ему, — по прогнозу, через полчаса хвост колонны противника покинет пункт Ауваиабаива.
- Да, — командир танкового батальона кивнул, — а через четверть часа я хотел бы точно определить, докуда доползла голова колонны, и какая, все-таки, общая численность.
- Я тебе сразу скажу, Бокасса: голова этой колонны через четверть часа будет в трех км к северо-западу от нас. А численность как была, так и осталась, примерно девять тысяч.
- Пиф, я переспрашиваю численность, потому что сомневаюсь. Слишком много.
- Слушай! — возмутилась она, — Я считала по трем разным фото с дронов методом Монте-Карло. Погрешность семь процентов. Если хочешь — считай точно, по головам. Четкость фотоснимков для этого достаточна. Ну, как тебе идея?
- Не хочется. Лучше, я тебе поверю. Блин! Как много!
- Немного, — возразил суб-лейтенант Рглар, — у нас сорок минометов и прорва снарядов.
- Технически, — сказал капитан-инженер, — все понятно, но выглядеть будет хреново.
- От нас этого ждут, — спокойно заметила Пиф.
- Как это, ждут? — не понял Бокасса.
- Посмотри, — она потянула ему палмтоп-элнот, — я загрузила выступление Меромиса.
*** 8 января. Выступление премьер-министра Республики Папуа — Новая Гвинея ***
Дорогие соотечественники! Мы с нашими друзьями одержали выдающуюся победу над агрессорами, но одна вражеская армия еще топчет землю нашей любимой родины. Сейчас она наступает по Треку Кокода, чтобы захватить нашу столицу. Мы должны их остановить, и мы это сделаем! Соотечественники! Отбросьте жалость, потому что враг безжалостен. Не щадите никого из них, ведь они не пощадили бы никого из нас. Я вам приказываю: пленных не брать! Я, как ваш лидер, отвечаю за каждый ваш выстрел, за каждый удар вашего штыка. Наш долг — завоевать свободу для наших детей и внуков! Только это сейчас важно! Наше дело правое, мы победим! Слава свободному Папуа!
***
И действительно, сейчас по Треку Кокода в сторону Порт-Морсби двигалась в каком-то смысле армия. Примерно девять тысяч молодых мужчин, вооруженных автоматами, и в большинстве своем одетых в военную униформу. Но, такая деморализованная, усталая, голодная толпа была способна, разве что, на мародерство ради пропитания. Они шли в Порт-Морсби только в надежде переправиться в Австралию. Им казалось, что худшее позади, и всякая осторожность была утрачена. Колонна, миновав последнюю деревню Ауваиабаива на Треке Кокода, преодолела маленький перевал Имита, и приблизилась к переправе через речку Юбери. Переправа узкая, поэтому хвост колонны стал догонять голову. Толпа сконцентрировалась на участке трека длиной всего милю. Как раз на это рассчитывал капитан-инженер Бокасса, планируя тактику батареи в Оуэрс-Корнер…
…Легкие скорострельные пневматические минометы стали метать 10-фунтовые шары — «зажигалки» из железо-натриевого сплава. Выстрелы были тихими, и людям в колонне казалось, будто это огненный дождь, вызванный черной магией. Ярко горящие брызги металла разлетались в стороны, мигом прожигая одежду и тело под ней. Не понимая, с какого направления по ним ведут огонь, люди рванулись вперед, и на узкой переправе, сжатой склонами холмов, возникла толчея. Выбраться из нее живыми и перебраться на южный берег смогли только три сотни человек. Они из последних сил бежали вверх по склону, срывались, но поднимались и снова бежали, потому что впереди и наверху уже видны были хижины Оуэрс-Корнер… А минутой позже оттуда, сверху, с убийственно короткой дистанции ударили пулеметы.
…
После нескольких минут непрерывной стрельбы, на горную долину будто обрушилась тишина. Потом ухо стало улавливать треск пламени, постепенно слабеющего в сырых джунглях. Эпифани Биконсфилд глянула в бинокль, и в следующее мгновение, издав хрипящий горловой звук, рассталась с недавно съеденным завтраком.
