Машины морали, Машины любви (СИ) - "DanteInanis"
Но Майкл нисколько и не думал о том, чтобы воспринимать происходящее в LoveCage всерьёз. Он всё так же находился в поисках любви, и, имея полный доступ к Амор Мунди, собирался воспользоваться этим максимально эффективно.
Именно там на одной из вечеринок он и познакомился с Джимми. Точнее, сперва он познакомился с совершенно другим человеком по имени Фрей. В один из вечеров к Майклу подошёл симпатичный мужчина с лицом, которое могло бы стать лицом известного актёра.
— Привет, — поздоровалось с ним ещё не популярное лицо.
— Привет, — произнёс Майкл кодовую фразу, которая должна была предзнаменовать начало знакомства, состоящего из светской беседы про мир, про погоду, про политику.
Майкл был ассом в подобных беседах. Он заучил сотни типичных фраз и ответов, и, если бы беседа «любви» была поединком на рапирах, Майкл очень скоро бы получил мировое первенство. Он почти не задумывался, а это было плохим признаком. Тем не менее он не хотел верить в приметы. Нужно ведь разобраться в человеке, не так ли? И судьба оказалась благосклонной к нему.
Среди шумного зала, вдали от танцпола одного из кафе Амор Мунди на десятом этаже Майкл ощутил на себе взгляд. Сперва он отвёл глаза, не придав значения, но во второй раз — внимательно всмотрелся в толпу. Фрей оглянулся в ту же сторону, засмеялся и воскликнул:
— И он тут!
— Вы знакомы? — спросил Майкл.
— Конечно, это один из моих почитателей, — с небрежностью ответил Фрей, — правда, он придурок, но не опасен. Назойливый тип.
— Серьёзно? — переспросил Майкл.
Фрей выложил ему всё, что думал про человека в толпе, и его мнение было не самым лестным. К своему сожалению он не знал, что Майкл терпеть не мог людей, без веских причин негативно отзывающихся о других.
— А почему он не подойдёт к нам? — спросил Майкл.
— Потому что нищеброд и стоит в бесплатной зоне.
Майкл только сейчас вспомнил, что имеет свободный доступ во все зоны Амор Мунди. Он поднялся из-за стола и решительно зашагал по направлению к выходу.
— Эй, чего это ты задумал, — окликнул его Фрей, но Майкл уже не только задумал, но и решил, как поступит в данной ситуации. Он разыскал парня в толпе, отвёл его в сторону и задал ему прямой вопрос о том, какое отношение тот имеет к человеку по имени Фрей. Этим парнем и был Джимми. Оказалось, что Джимми и Фрей находились в состоянии некоторого гостевого брака.
Первоначально их дела шли неплохо. Они сняли совместную комнату, Фрей играл роль наставника, а Джимми обещал следовать советам. План Фрея состоял в том, что Джимми должен был получить работу модели, имея красивую внешность и атлетическое тело. Нужны были деньги. И здесь сказалась разница взглядов в допустимых способах заработка.
Майкл высказал Джимми всё что думает об этой ситуации. Он говорил о самоуважении, об умении давать отпор. А когда Майкл вежливо попросил Фрея покинуть их общество, Джимми уже смотрел на Майкла очарованным взглядом.
Первые две недели прошли бесподобно. На это время Майкл выпал с радаров Чарльза, пока тот сам не позвонил ему:
— Майк, ты меня слышишь? Что-то ты совсем пропал, дружище. А я успел соскучиться.
Майкл аккуратно ответил трубке:
— Да у меня здесь… — и Майкл задумался над словом, которое бы точно описывало, что у него «здесь».
— Парень что ли? — подпрыгнула трубка в руке.
— Парень… — подтвердил Майкл смущённым голосом.
— Ах, парень, твою мать!!! — выругался Чарльз, но спросил: — Так тебя сегодня ждать?!
— Где? — переспросил вежливо Майкл.
Чарльз выругался в рифму и прервал связь. Майкл ещё несколько секунд молча смотрел на телефон, пока в комнату не вошёл Джимми.
Среди загадок жизни Майкл особенно выделял одну: «Каким образом взрослые умудряются создавать сложности?». В детстве его часто удивляло нелогичное, глупое и порой откровенно дурное поведение взрослых, которые любили отговорку: «Вырастешь — поймёшь». Однако, когда Майкл вырос, его непонимание жизни лишь увеличилось.
Вот как сейчас: у них с Джимми всё хорошо. Сам Джимми «идеальный парень», наделённый всеми лучшими чертами, словно выдуманный герой любовного романа. Джимми внимательный, у него младшие брат и сестра, о которых он заботится. Он вежливый, чуткий, в меру весёлый и одарён хорошей внешностью, которой стоит позавидовать. Кажется, у него почти нет проблем, если не считать небольшое количество денег и ночные кошмары, в которых ему снится, что с его родственниками случилась беда, он спешит на помощь и терпит неудачу. Иногда Джимми кричит, просыпается в поту. Это немного пугает, но Майкл сталкивался с проблемами и похуже.
====== Глава 3. Ложь честнее правды ======
Майкл повернул за угол и очутился в мире шестнадцатиэтажного недорого жилья. Вокруг царил деловой аскетизм, лишь редкие цветники улыбались ему с неизвестных окон. Он обвёл глазами гигантский прямоугольник жилых ячеек, чтобы через некоторое время найти ту самую ячейку, где жил Джимми. Окна были приоткрыты на проветривание. Ага. Майкл нажал кнопку вызова рядом с входом в подъезд, произнёс своё имя и направился к лифту. Лифт беззвучно пронёс его сквозь десяток этажей.
Когда Майкл повернул на лестничную площадку, его уже ждал Джим, который посмотрел на него серьёзно-зелёно-радостными глазами. Майкл невольно отклонился от его взгляда и обнял двумя руками. Такого человека как Джим нельзя было бы не обнять такому человеку как Майкл. Майкл бросил взгляд на кухню, видневшуюся через открытую в жилище дверь. На кухонном столе стояла всё та же квадратная кружка красного цвета, из которой по утрам пили чай или кофе.
Майкл вспомнил эту кружку, а вместе с ней в памяти возникла сестра Джима. В тот раз в доме были только они вдвоём: Майкл и Рокси. Она сидела напротив него. Грубые каштановые волосы спадали небольшими локонами на её плечи. Рокси рассказывала ему о брате, а Майкл внимательно слушал. Он узнавал человека, с которым жил вот уже месяц, с новой стороны. Не со стороны, которую он сам и многие другие называли «Джимми», а со стороны совершенно иной личности, которая не любила походы в кино, рестораны, шумные компании, пыталась играть на гитаре и была равнодушна к науке.
Майкл вспомнил своё жуткое состояние после беседы с сестрой. Он дождался Джимми и обратился к нему: «Д… Джеймс, — впервые произнёс он имя Джимми в первоначальной форме, — нам нужно серьёзно поговорить».
Никто уже не знает, как повелось так, что человека с большими, даже устрашающими скулами, выраженным подбородком и выделяющимися бицепсами стали называть «Джимми», именем, которое больше подходит для ребёнка, нежели для взрослого человека, воплощающего в себе все возможные атрибуты маскулинности кроме усов. С другой стороны, в этом уменьшительно-ласкательном имени была своя логика, которую Майкл, кажется, уловил. Это Джимми всегда соглашался на любые предложения. Это Джимми всегда говорил: «Да». Это Джимми шёл с вами в кино, даже если не хотел этого. Это Джимми одобрял вечеринки. Это Джимми делал радостный вид, даже когда радости не было. Это всё Джимми! В этом смысле Джимми был маленьким ничего не значащим человеком, низкой, незаметной личностью. И Майкл почувствовал, как начинает ненавидеть Джимми всё больше и больше.
В отличие от Майкла, Чарльз отнёсся к ситуации прагматично:
— Йо*ый засранец, Майки! Миллиарды людей завидовали бы тебе. Ты нашёл любящего человека, готового терпеть тебя вместе с твоим барахлом. Таких больше не создают в лабораториях! Ты бы остепенился, успокоился, да и трахался в удовольствие!
Майкл ничего не ответил, ему было противно, но совета не сжигать мосты послушался. На следующей встрече с сестрой Джима он задал прямой вопрос: не случилась ли с её братом какая-то неприятность? Ответ оказался исчерпывающим: «Он наверное не сказал? У него редкое заболевание сетчатки глаз, наследственное. Он постепенно теряет зрение и со временем ослепнет. Конечно, он ничего не сказал». Это прозвучало как приговор и как самое точное объяснение.
