Здесь, на знакомых тротуарах... (СИ) - Кащеев Денис Георгиевич
Злобно зыркнув друг на друга, Баюн и Сирин почти синхронно рванулись к Мáшиной полке. Хотя нет, не совсем туда – к только что упавшему на пол ало-золотому перу. Сперва Ивану показалось, что полудева успела первой, но в последний момент кот врезался в нее и отпихнул в сторону. Однако промахнулся и сам: завихрением воздуха перо подбросило вверх, и когтистая черная лапа просвистела мимо вхолостую. В этот момент к схватке «двух ёкодзун» подоспела кикимора, и вся троица нечисти сплелась в громадный клубок, энергично запрыгавший по полу вслед за дергано порхавшим над ним пером.
Тем временем, следя за дракой лишь краем глаза, юноша не без труда поднялся, плоховато слушавшимися пальцами расстегнул рюкзак и шагнул к беспечно дремавшей Жар-Птице – суматоха в «избушке» ту никак не затронула. В этот миг у стены жалобно зазвенело, и в горницу дыхнуло полуденным зноем улицы: ухват, очевидно, потерянный кикиморой в суматохе боя и кем-то случайно или намеренно отброшенный, угодил точнехонько в окно, вдребезги разбив в том стекло.
Как бы то ни было, сейчас Иван вынужденно оказался к битве спиной – благо никому в горнице не было до него никакого дела, каждому своих забот хватало.
Подняв обеими руками раскрытый рюкзак, юноша поднес тот к Маше – но не вплотную, чтобы ненароком не напороться на пресловутые защитные чары. Впился взором в Жар-Птицу и прошептал заученное:
– Сумá, сумá, забери, на что глядят глаза!
Хлопок – и Машу затянуло внутрь, словно ком сора мощным пылесосом – она даже голову из-под крыла вытащить не успела!
Торопливо завязав отверстие рюкзака шнуром и набросив сверху клапан на липучке, Иван со всех ног бросился к выходу из «избушки». На ходу успел углядеть, как выстрелившая вверх из клубка дерущихся кошачья лапа достала-таки в полете вожделенное перо длинным когтем, но вместо того, чтобы ухватить, лишь рассекла его надвое. Нижний, меньший из ало-золотых обрубков тут же устремилась к полу, и в следующим миг смачно захрустел у Баюна в зубах, а больший по крутой дуге спланировал к разбитому окну.
Дальнейшего юноша не видел, зато уже с лестницы услыхал позади пронзительный вопль кикиморы:
– Караул!!! Ограбили! Птицу Жар умыкнули! Смертный, это все он, негодник!
Кажется, за Иваном бросились в погоню, но то ли не разминулись в дверях «избушки», то ли еще что, но покамест юношу настигли лишь грохот, топот да многоголосая ругань – когда он перемахнул на бегу через турникет в коридоре, его потенциальные преследователи вниз еще не подоспели.
Между тем похититель Жар-Птицы выскочил на улицу. Пересек двор – причем, помятуя о прошлом своем забеге по здешним плитам, внимательно смотрел при этом себе под ноги. Тем более, что вокруг почему-то стемнело, словно вечером. Прямо как во время той первой встречи Ивана с Серым! Совпадение? Ну-ну…
Как бы то ни было, на этот раз обошлось без зацепов и падений. Юноша пулей пронесся под аркой, порывисто огляделся: ну, где же она? А, вот!
Из-за угла стремительно вылетел тупоносый зеленый кабриолет. Полностью останавливаться у арки не стал – лишь сбросил скорость – и беглец нырнул с разбегу рыбкой на тесное заднее сиденье прямо через невысокий борт.
– Она у тебя? – не оборачиваясь, коротко осведомилась у Ивана из-за руля Василиса.
– Да, – выпалил юноша, неловко барахтаясь позади. И зачем-то спросил: – А что темень-то такая?
– Так часто бывает, когда в ключевой точке сталкивается воля двух сильных мира сего, – рассеянно пояснила Лягушка, снова разгоняя автомобиль. – Например, моего Повелителя и Яги. Нити судьбы при этом здорово корежит, они переплетаются, затягиваются узлами – и на небе это, понятно, отражается. Своего рода индикатор: как прояснится, значит, кто-то кого-то одолел, хотя бы в моменте.
– Понятно, – пробормотал Иван, наконец усаживаясь и бережно пристраивая в ногах рюкзак с драгоценной добычей.
– Могло бы уже и посветлеть, кстати, – задумчиво заметила между тем Василиса. – Так, а это тут у нас еще что за нежданчик? – нахмурилась вдруг она, уставившись на зеркало заднего обзора.
Юноша оглянулся: по узкому переулку за ними гигантскими скачками несся исполинский черный кот. И как-то не сказать по нему было, что спешит пожелать доброго пути!
– Это, наверное, Баюн, – на автомате ответил Лягушке Иван.
– Вижу, что не Серый! – огрызнулась та. – Он что, валерьянки нализался? Не видит, за кем гонится?
– Он там, кажется, жароптицево перо надкусил! – вспомнил юноша.
– Вот как? – и вовсе помрачнела Василиса. – Это многое меняет. Так, глядишь, и догонит чего доброго…
Черный кот и в самом деле мало-помалу приближался к кабриолету.
– Лишь бы на Новый Арбат выскочить, – озабоченно прищурилась на зеркало Лягушка. – Тогда оторвемся!
– Разгар дня – там, небось, полно машин сейчас! – скептически напомнил ей Иван.
– Повелитель обещал переключить нужные светофоры – улица будет почти пустой! – заявила Василиса.
– А потом что – пробка?
– Нам всего-то надо сто сорок два километра в час набрать, – буркнула Лягушка. – Не один твой приятель Серый умеет напрямик через Навь сигать, просто ускорение хорошее надобно! Моя коробчонка, правда, – ласково потрепала она ладонью рулевое колесо, – лишь домой так может перенести, но мы-то сейчас домой и едем! Как под сто сорок два разгонимся – считай, прибыли! Вот только…
Вот только Баюн был уже в каком-то десятке метров позади!
– Проклятье, совсем чуть-чуть не успеваем! – нервно передернула плечами Василиса. – Самую бы малость гадкого котяру притормозить…
– У меня есть гребешок и полотенце! – осенило тут Ивана.
– Так что же ты молчал?! – взвилась Лягушка. – Кидай их скорее ему под ноги!
– Сразу и то и другое кидать? – рванув ворот рубашки, юноша запустил руку за пазуху. Волшебный инвентарь был на месте.
– Начни с гребешка!
Расческа деревянным вертолетиком полетел на асфальт – и переулок разом позеленел от перегородившего его молодого ельника! Увы, новоявленные деревца едва доставали Баюну до брюха – потеряв разве что секунду, кот перемахнул через заросли одним могучим прыжком.
– И это называется гребешок? Кто тебе впарил такое барахло?! – сварливо буркнула Василиса.
– Яга. Она предупреждала, что он недозрелый…
– Недозрелый?! Да он, по ходу, едва опыленный был! Если полотенце такое же – можешь с ним даже не заморачиваться!
– Полотенце вроде должно быть нормальное…
– Тогда что телишься? Бросай!
– Люди же! – мотнул головой Иван на нескольких прохожих, в испуге жавшихся к домам – первых, встреченных ими в переулке, прежде тот был пуст. – А если их заденет?
– Да не сделается ничего твоим смертным! – в ярости прорычала Лягушка. – Ну, оттолкнет их чуток в сторону – в худшем случае по паре синяков заработают! Бросай, или точно не уйдем!
Решившись, юноша швырнул назад полотенце – то выстрелом хлопнуло в полете, и прямо за задним бампером автомобиля, походя раздвинув близстоящие здания, растеклась неширокая, но быстрая река. Влетев в нее на скорости, Кот разом увяз, зафыркал, барахтаясь, и подхваченный бурным потоком, сгинул вниз по течению.
– Ничего себе! – ошеломленно покачал головой Иван – пусть умом чего-то подобного он от полотенца и ждал, подсознательно, видимо, до конца не верил, что волшебство сработает.
– Уфф! – в свою очередь выдохнула Василиса. – Пронесло! Напомни мне потом сказать Повелителю, чтобы компенсировал тебе потери инвентаря!
– А река – она тут что, теперь навсегда останется? – почти и не слушая ее, выговорил юноша.
– Через минуту-другую исчезнет без следа, – заверила его Лягушка. – Только мы уже далеко отсюда будем!
Аккурат под аккомпанемент этих ее слов кабриолет жабой выпрыгнул из переулка на проспект – и в самом деле совершенно пустой, лишь откуда-то издали доносились недовольные гудки застоявшихся на светофорах машин. Лихо развернув «коробчонку» вдоль улицы, Василиса от души дала газу. Стрелка спидометра радостно дернулась, уверенно поползла к отметке «140», и едва ту пересекла, как в глазах у Ивана окончательно потемнело.
