Приёмная дочь Бабы Яги - Любовь Викторовна Фунина
Мужчины и без того молчавшие, ещё и дыхание затаили, поглядывая на ребёнка. То ли угрозу ёжкину всерьёз восприняли, то ли ребёнка побоялись разбудить, но через какое-то время, после того, как малышка задышала ровнее и перестала всхлипывать во сне, царь Кощей почти шепотом произнёс:
–Ладно, потом обсудим эту проблему. Будимир Давыдович, вы надеюсь не против этого?
–Нет, – покачал головой князь, из-за чего его образ на мгновение смазался, превратившись в облачко, а затем снова стал чётче. – Этот разговор с тобою, Ростислав Всеволодович, мы и вдвоём довершим. А ты, Зареслав, поправляйся пока, да думай, кто такую западню на тебя устроить смог. Любые твои выводы ожидаю, даже те, что неприятны окажутся, потому, как сам уразуметь не могу, кто же так…, – тут князь Будимир запнулся и в раздражении махнул рукой, от чего снова образ его сделался дымным облачком. – А-а, пёс с ними! Не будем сейчас об этом! Лучше скажи, это что ли моя правнучка была? Она, да?
–Она, – ответила за мужа Златослава, приготовившись, как ей почему-то чудилось, к неприятному вопросу.
–Больша-ая, – с улыбкой явственно чувствующейся в голосе, раскатисто произнёс князь Лиходольский. – Когда Зареслав на ноги встанет, уж привезите понянчиться, порадуйте старика.
–Привезём, – пообещала Бабка Ёжка, украдкой переводя дыхания и в душе ликуя, что родичи у мужа такие замечательные.
–Так, дочь моя, ты мужа своего и Василису в Белояжск сперва обещала привезти, помнишь? – вклинился в разговор царь Кощей и обратился к Будимиру Давыдовичу. – Вы на меня уж не серчайте, но Злата и Зареслав, пускай сперва у нас погостят. Мне нужно, чтобы они перед народом помелькали, слова мои подтвердили, да и царица моя её ждёт, братья соскучились.
–Да, чего уж серчать-то, – хмыкнул князь и делано сурово повелел внуку. – Но как только жениным родичам покажешься, домой вертайся и жену вези с дочерью. Понял меня, Зар?
–Понял, дед, – заверил Зареслав князя Будимира и чуть повернувшись, подмигнул эдак заговорщицки Ёжке. – Привезу.
–Вот и лады, – подвёл итог Змей Горыныч и со вздохом попрощался со всеми. – Ну, бывайте! – и уже почти из рассеявшегося облачка донеслось едва слышное. – Свяжемся ещё, Ростила!
–Ну, и мне пора прощаться, – заторопился царь Кощей. – Ты, Зареслав, давай уж поправляйся! Златка, за мужем гляди! Руслан, тебя пока попрошу там остаться. Вроде всё. Прощевайте, дети!
С этими словами колдовское зеркало пошло рябью, словно водяное зерцало, а когда поверхность разгладилась, Ростислав Кощей в нём уже не отражался. Княжичи отчего-то дружно вздохнули, а Златослава только сейчас осознала одну немаловажную для себя вещь, а именно, что муж перед ней почти нагишом сидит, только бёдра простынкой стыдливо обёрнуты. Вспыхнули у Ягуси щёки, да так сильно, что уши аж обожгло.
–Горим? – задумчиво поглядывая на потолок и, бросив на Ягу лишь один насмешливый взгляд, произнёс Руслан.
–Догораем, – хмуро произнесла Ёжка, с которой вмиг всякое смущение сошло, заменившись возмущением.
–То есть тушить не надо? – с усмешкой уточнил Змей. – А то я мигом за водицей сбегаю.
–Сбегай, сделай милость, – распорядилась Златка, быстро взявшая себя в руки и уразумевшая, что Руслан её специально раззадоривает, чтобы она о смущении меньше думала. – Вёдра с коромыслом в кладовой, река сам знаешь где, так что вперёд!
–Эй! Какие ещё вёдра?! Какое коромысло?! – возмутился княжич, скрестив руки на груди. – У тебя вода в кадушках вообще колдовством появляется!
–Сам вызвался – вот и иди, – ехидно выдала девушка, победоносно улыбаясь.
–Ладно, уговорила, – подозрительно покладисто произнёс Руслан и направился прочь из спальни, только у самых дверей насмешливо проговорил. – Так бы сразу и сказали, что уединиться хотите, я бы уже ушёл.
–Руслан! – возмущённо воскликнула Баба Яга и тут же рот обеими ладошка закрыла, да проверить поспешила, спит ли ребёнок.
–Вот и я о том, – откровенно потешался змей Лиходольский. – Вы себя тише только ведите, а то дитё разбудите. Зарик, до кровати сам доберёшься.
–Руслан! – угрожающе прорычал Зареслав, до того мгновения с улыбкой любующийся своей женой.
–Ухожу! Ухожу! – тихонько расхохотавшись, выскочил за дверь парень, не забыв плотно прикрыть её за собой.
Почти сразу нарочито громко хлопнула дверь в сени, дробно простучали шаги по ступеням, под окном раздалось молодецкое гиканье, а затем всё удаляющийся заливистый смех. Злата только головой покачала. Как дитё малое!
–Порой мне за него становится стыдно, – неожиданно признался Зареслав, отрешённо глядя на своё отражение в зеркале. – Но одного у него не отнять, он очень тонко чует, когда нужно вмешаться и когда необходимо отступить.
–Я тоже это заметила, – улыбнувшись, отозвалась Златослава, украдкой поглядывая на мужа. – Поначалу его выкрутасы вызывали только одно желание – огреть ентого болтуна чем-нибудь тяжёлым по темечку, но потом, чуть остыв сразу понимала, что он специально раззадоривал, отвлекая. Тут ему, конечно, большая благодарность, о которой я ему никогда не скажу.
–Это почему же? – слова Ёжки так озадачили Змея Лиходольского, что он прекратил гладь зеркальную взором пронзать и обернулся, чтобы на жену свою взглянуть.
–А чтобы нос задирать не смел, – тихонько прыснув в кулачок, сообщила ему Баба Яга. – Будет ещё важничать, раздуется, как жаба.
–Как жаба? – растеряно переспросил Добролюбов, потом на мгновение прикрыл глаза, видимо представляя себе это, а потом, зажав себе рот ладонью, чтобы не расхохотаться в голос, простонал. – Ох, Златушка, повеселила ты меня! Как жаба!
Видно очень уж живо себе княжич представил, как братец его словно жаба раздувается от гордости, что никак не мог прекратить смеяться. Ягуся даже беспокоиться было начала, как бы дурно мужу не стало после такого веселья. К тому времени, как Златка уж было хотела попросить Зареслава успокоиться, он сам смех оборвал, ладонью утёр глаза от проступивших слёз и с такой нежностью на неё взглянул, что лицо снова жаром опалило. А ещё Ёжка вдруг поймала себя на том, что тот самый поцелуй случившейся во время обряда свадебного вспоминает, да эдак явственно, что не заметила, как пальцы к губам невольно потянулись. Она-то не заметила, а вот супруг ейный приметил тотчас, и как пальчики тонкие по устам алым скользнули да замерли, едва касаясь, будто то давнее прикосновение сохранить пытались. А ещё не укрылось от взора Змея Лиходольского, как глазки Златославы заблестели, как улыбка мечтательная появилась. Тогда, наконец, поверил Зареслав словам Матери-Земли на обряде произнесённым: «Ну-ну, не переживай так, княжич! Тебя она больше жизни любить будет, будущее мне видно отчётливо…». И Баба Яга видимо об этом же вспомнила, потому как охнула тихонько и с тревогой в голосе прошептала:
–Ох, совсем про наказ Матушки-Земли забыла! Она же нам запретила встречи искать, покуда мы с тобой не познакомимся через
