Год 1914-й. Пора отмщения - Александр Борисович Михайловский
И даже бывшие союзники Франции взирают на происходящее с ней с равнодушным интересом. Англичане потому, что это их природное свойство - соблюдать только свои интересы. Обстановка переменилась - значит, пора менять флаг, возвращать королевские прерогативы непосредственно правящему монарху. И вообще, по большому счету, их страну гнев Божий обошел стороной, несколько сотен парламентариев и их покровителей при этом не в счет. Новое правительство сформировано из уважаемых и ответственных людей, а это значит, что над Британской империей еще долго не будет заходить солнце. Русские смотрят на французскую трагедию равнодушно, потому что смертельно оскорблены предательским поведением парижских бабуинов, пытавшихся организовать в России государственный переворот, с последующим разделом ее на западные колонизаты. Такого в России не понимают и не принимают, а потому уровень французского влияния в стране неумолимо стремится к нулю.
В Санкт-Петербурге, Киеве и Москве были уже случаи погрома французских магазинов разными обормотами далеко не босяцкого сословия, точно так же, как в августе те же самые люди громили немецкие магазины. Поскольку такие проявления «народного» гнева были уже лишними, я посоветовал Николаю Александровичу безо всякой пощады полосовать погромщиков казачьими нагайками, после чего поголовно забривать в армию, в особые штрафные батальоны, и посылать на Фракийский фронт, геройствовать при штурме Константинополя. Пусть там, в настоящем деле, покажут свою храбрость против потомков диких янычар. Там и поглядим, у кого будет грудь в крестах, а кого расстреляют по приговору Военно-Полевого суда за попытку дезертирства или мародерство.
При этом проправительственная пресса, как и большевистские газеты, как грибы после дождя вполне легально вдруг повылазившие на каждом углу, регулярно публикуют стенограммы допросов арестованных заговорщиков и их французских кураторов из числа тех, что не имели дипломатической неприкосновенности. Пощады нет никому: откровения господина Гучкова и Великого князя Кирилла Владимировича - того же свойства, что и фекальные массы, вырвавшиеся из деревенского сортира под воздействием пачки дрожжей. Партия «октябристов» в результате пропаганды такого рода прекратила свое существование как организованное явление, «кадетов» трясет самым жесточайшим образом, ибо далеко не все из этой публики согласны торговать родиной. Тетка Михень, то бишь Великая княгиня Мария Павловна, неформальная глава великокняжеской оппозиции трону, благословившая своего старшего сына на попытку захвата власти, подохла в своем дворце от ужаса и отвращения, не дожидаясь завершения дела. А все потому, что, простучав колесами по стрелкам, поезд Российской империи на всех парах понесся туда, где подобным ей больше никогда не будет места.
На этом фоне почти незамеченным прошло обложение Будапешта русскими войсками. Территория, контролируемая правительством Иштвана Тисы, съежилась до пределов венгерской столицы и ее пригородов. Правда, где-то южнее Дебрецена, в предгорьях Карпат, еще трепыхаются остатки окруженной венгерской армии, но они уже не в состоянии ничего изменить. Самое главное, что гарнизон Будапешта сейчас составляют только что набранные по тотальной мобилизации резервисты последнего разбора и так называемое народное ополчение из заводских рабочих, которые, не бросая своих рабочих мест, должны спасать от гибели чуждую им власть земельных магнатов и денежных мешков.
Ультиматум в стиле «три дня на размышление» генералом Ивановым венгерским властям уже предъявлен, и для предотвращения кровавого штурма венгерской столицы по Краковскому варианту у меня имеется только два возможных плана. Или при помощи Ильича, вернувшегося из Аквилонии после «обмена опытом», учинить в Будапеште народное восстание и Коммуну, благо все нужные люди уже на местах, или покарать Иштвана Тису и прочих упрямцев «Визитом Каменного Гостя». Пожалуй, второй вариант будет наилучшим, ибо сочувствия восставшим со стороны довольно замшелых русских генералов ждать не следует. В мире моей супруги все сомнительные вопросы с Будапештской Коммуной разрулил пришелец из будущего генерал Бережной, но мне сейчас заниматься подобными вопросами попросту недосуг. Значит, быть по сему, сходим и поговорим. И хоть нынешние венгерские власти грешны гораздо меньше нойонов Угэдэя, и на кол я никого из них сажать не буду, в своем родном мире из них не останется никто.
Последней точкой беспокойства для меня является турецкое направление. Пока Россия заканчивает решать все свои вопросы с Германией и обломками Австро-Венгрии, спешно перебрасывая высвободившиеся войска на юг, турки тоже заняты лихорадочной деятельностью. Газават уже объявлен, а потому в османскую армию гребут всех подряд: от шестнадцатилетних юношей до шестидесятилетних стариков. При этом больше половины кадрового турецкого воинства, сосредоточенного на Кавказе, бросило свои позиции и по пыльным горным дорогам торопится на юг, к портам Исканде-рунского залива. Передовые полки, утомленные длинным маршем, уже достигли своей цели и сейчас готовятся грузиться на пароходы, и туда же стягиваются мобилизованные со всего Ближнего Востока: Сирии, Палестины и даже Ирака. Британский флот занял позицию наблюдателя и не собирается препятствовать переброске этих сил морем к Константинополю на Фракийское направление, где уже сосредоточены миллион русских и триста тысяч болгарских солдат. До начала Константинопольской операции остались уже не недели, а считанные дни, там уже почти все готово и нужен только главнокомандующий, в роли которого я вижу Брусилова. Поэтому, едва только турецкие пароходы с войсками выйдут в море, я подниму в воздух штурмоносец моей супруги и открою сезон отстрела. Никто из османских солдат не доберется до Константинополя, все попадут во владения морского царя.
При этом никаких признаков подготовки к геноциду армян я пока не вижу, видимо, младотуркам сейчас не до этого, но если что-нибудь подобное случится, отреагирую со всей возможной яростью. Энергооболочка мне подсказывает, что там у нас, в будущем, сторонники небезызвестного помидор-паши Тайпа Реджепа Эрдогана на одном из предвыборных митингов скандировали лозунг «Мы либо убиваем, либо умираем». Я такого не помню, но в том, что касается Основного Потока, энергооболочке верю полностью, а потому твердо намерен лишить жизни всех, кто не может не убивать, начиная с самого большого начальства. Когда все закончится, то никакой Османской империи на карте мира уже не будет, и Турецкой республики тоже, ибо своими немотивированными жестокостями эти люди исчерпали уже терпение Всемогущего Творца. Dixi! Я все сказал!
28 октября 1914 года, ранний вечер, Венгрия, Будапешт, Будайская крепость, Королевский дворец.
Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский
Так уж получилось, что мой визит, призванный поставить точку в боевых действиях на Восточном фронте Первой Мировой Войны,
