Галина Гончарова - Волк по имени Зайка

Женщина хрипло дышала, но в себя приходить не собиралась. Оно и к лучшему…

– Больше никого, – отрапортовал Вин.

– Вот и ладненько. Помоги мне леди вытащить да плащ какой найди, что ли, негоже ее так всем мужикам показывать.

Колин

Когда из пещеры появился Шарк с мамой на руках, Рыло аж зубами заскрипел. Но на него мне было плевать три раза, я подбежал к старому вояке…

– Жива?!

– Пока еще дышит.

Я всмотрелся в родное, любимое лицо.

Мама… живая…

А надолго ли? Судя по пятнам на щеках… у нее жар. Да какой!

Ладонь едва не обжигало. Она явно не спала, а была без сознания, щеки запали, губы потрескались, на щеке расплывался громадный синяк.

– Ее надо доставить домой как можно скорее, – решил я и перевел взгляд на заюшку. – Радость моя, я поеду верхом, а тебя очень попрошу проводить этих людей до замка. Ты справишься?

Драконица наклонила голову и оскалилась. Кто другой испугался бы, но Колин твердо знал, что это – его девочка. Просто некоторых мерзавцев надо хорошенько напугать до мокрых штанов.

– Шарк, помоги мне примотать ее к седлу…

Обмылок хоть и был недоволен, но принял двойную ношу – и тронулся с места. Постепенно перешел на рысь, а там и на галоп. Я придерживал маму на седле впереди себя и молился только об одном – довезти. А там и служанки, и снадобья целебные… мамочка, ты только не умирай, прошу тебя! Это будет так обидно – погибнуть, когда помощь уже пришла и все негодяи пойманы.

Пожалуйста, выживи. Я…

Если ты выживешь – я даже Ройла прощу! Пусть сам сдохнет, скотина!

Шарк, десятник стражи

Колин-то уехал, а дракон остался.

Я вздохнул, собираясь с силами, прокашлялся – и обратился к хищнику:

– Ты меня понимаешь?

Кивок.

– Слышь… ты бы рядом пошел, пока мы этих до замка не доведем?

Еще один кивок.

– А если кто сбежать соберется, ты его… тогда сразу когтями, ладно?

Говорил я громко, народ все слышал, а уж когда дракон вытянул лапу со здоровущими черными когтями и повертел ею – несогласных не осталось. Я подумал – и намотал конец веревки, которой был связан Ройл, на лапу дракона.

– Ты его сразу не жри. Но ежели соберется сбежать…

Пасть распахнулась. Я поперхнулся. Ройл заскулил, тщетно пытаясь отползти подальше, но дракон не стал его есть. Так, продемонстрировал набор ножей для разделки – и потянулся как кот: от передних лап к задним. Потом дождался, пока я закреплю веревку, – и ей-ей, не вру, подтолкнул Ройла когтем в спину. Тот взвизгнул – и быстренько заковылял по направлению к замку. Оно и понятно, лучше уж своя темница, чем дракон, которому непонятно что надо.

Зая

Мать Колина была очень плоха. Я ее не осматривала, но запах чувствовала. Если она пару дней проживет – уже чудо будет.

Горячка, истощение, пещера, может, там и от ударов еще чего повреждено – надо осматривать. Но это я сделаю, когда доберусь до замка. Надо доставить туда Шарка, проследить, чтобы Ройла крепко заперли, а потом удрать в лес – и там перекинуться в зайца. И опять своими ножками…

Или не в лес?

Там ведь по следам могут многое понять, ни к чему такое. Вот если где-нибудь на пляже попробовать перекинуться обратно… а если я не смогу?

Если я теперь не перекинусь в зайца?

Значит, приму человеческую форму и ночью вернусь в замок, к Колину.

Это не страшно. Он меня будет любить в любом виде, он замечательный.

Колин

Когда я спешился во дворе замка и снял мать с седла – в шоке были все. Ее ведь действительно считали мертвой – Ройл в свои планы никого не посвящал. Возможно, Дайрин, наверняка – своих пиратов. Но и только. А в остальном – а кого еще? Слуг? Крестьян? Замковую стражу?

Смысла нет.

Чтобы крутить крупные дела, нужна небольшая команда. А расширение круга посвященных ведет только к увеличению сплетен, отнюдь не дел.

Поэтому живая леди Ларина оказалась для всех неожиданностью.

– Колин!!! Что?!

Леди Элерия словно нутром чувствовала – потому что оказалась рядом, едва я спешился. И я осторожно отцепил мать от седла.

– Леди Элерия, прошу вас…

Горло перехватило.

Леди посмотрела на лицо матери, словно сначала не узнавая, а потом…

– Том, Фарк, идиоты, сюда, живо, помогите перенести леди в комнату господина!!! – загремело на дворе. – Девки, грейте воду, тащите туда лечебные мази…

Слуги забегали вспугнутыми тараканчиками. Я сжал руку леди.

– Позаботьтесь о ней, пожалуйста. Я тут не помогу…

– Я постараюсь. – Леди Элерия посмотрела на меня сочувственным взглядом – и тут же переключилась на слуг. – А ну осторожнее, идиот! Ты что, благородную леди как дрова тащишь, привыкли у себя в деревне вязанки хвороста ворочать!

Я вздохнул, проводил маму тоскливым взглядом – и принялся тоже раздавать приказания. Надо бы проверить темницы, подготовить их к использованию, опять же цепи не полированы, а надо, надо…

Не могу же я на отчима надеть ржавые?

И…

– Колин?!

– Аделия! – расплылся я в улыбке. – Ну надо же, какая неожиданная встреча! – И тут же кивнул воякам на воротах: – Рик, Фрам, живо, взяли даму, сопроводили ее в комнату и приковать к чему-нибудь потяжелее не забудьте. А то еще удерет…

– Колин!!!

– Леди Аделия, я понимаю, что мое возвращение для вас – неожиданность. Но увы – ваш жених признался в покушении на меня и теперь будет отвечать за него перед королем. Да и женихом он быть не может, поскольку его жена – моя мать – до сих пор жива, хотя и больна благодаря заботливому супругу. Фрам, я долго ждать буду?!

Мужчины переглянулись, подхватили Аделию под локотки – и потащили в замок.

Орать она начала на третьем шаге, выдираться – на пятом, но это ни к чему не привело. Я усмехнулся.

Итак, темницы…

А лучше… королевский гонец ведь еще не уехал?

Вроде как нет!

Та-ак…

Зая

До замка мы добрались в глубокой темноте, уже ближе к утру, в предрассветный час. Я протянула Шарку лапу, намекая, что неплохо бы освободить меня от Ройла, а то последние три часа тот как-то нехорошо икал и похрюкивал. И шеей дергал… оглянуться пытался?

Наверное, я его нервировала. И почему бы? Я такая белая, симпатичная, добрая, и улыбка у меня обаятельная…

За время пути я успела многое обдумать – и вспомнить все легенды и сказания своего народа.

Драконы, да…

Они покоряли небеса и жили меж людей, потому что не зависели от полнолуния. Мы-то зависим. Когда в небе светит полная луна – мы обязательно перекидываемся и мчимся в Лес. А они не зависели.

Это радовало.

А еще драконы были благородны и умны. Они щедро делились мудростью – и люди были за нее благодарны.

Пока не пришел некромант. Он правил Эрлином несколько десятилетий – и ненавидел драконов. На них охотились – и волшебные звери ушли куда-то далеко. И не вернулись. Или, как я сейчас понимала, они просто спрятались.

Они исчезли. Растворились среди людей – но, по преданиям, их кровь текла и в наших жилах. И любой из нас мог…

Любой, да не любой.

Как же это было?..

Легче всего стать зверем.

Чтобы стать человеком, надо подчинить себе зверя.

Чтобы стать драконом – надо остаться человеком.

Оч-чень вразумительно. Но сейчас я понимала эти слова лучше многих.

Зверем действительно легко. Как та же Лайса, как многие другие, которые теряли над собой контроль. Зверем быть легко и приятно.

Вторая фраза вообще не вызывала сомнений.

А вот третья…

Все считали ее бессмыслицей, но передавали от поколения к поколению, вместе с маловразумительными сказками о танце под луной, о сохранении девственности… почему?

А ведь все просто.

Дракон – он парит в небесах. Но это облик, который ко многому обязывает. Зверь-дракон – это страшно, я уже поняла это, когда сожгла горячим дыханием того несчастного. Да и мое присутствие не добавляло здоровья людям.

Будь я подчинена своим инстинктам… я стала бы чудовищем.

Но я остаюсь человеком в любом облике. У меня человеческий разум, человеческие чувства… может, это и есть разгадка?

Я не отрицаю свою сущность зверя, но главная в нашем танце – я.

А потеря девственности… Если любишь – подождешь. Если тебя любят – поймут и примут. И даже тогда, на площадке, Колин ведь не пытался поступить как Райшен, который соблазнял. Касался, уговаривал, искушал – нет, Колин вообще настаивал, чтобы мы подождали до человеческих обрядов. Это я не захотела ждать, потому что любила.

А ведь это очень человеческое чувство.

Звери тоже умеют любить, но иначе. Для них главное – чувство собственности, а вот я ради Колина отказалась от Леса, от надежды туда вернуться.

Ради меня он сдерживал себя…

Это уже человеческое.

Страсти в оковах разума, так?

Да, получается, что мы остаемся людьми, чтобы потом стать драконами.

Я – да.

А вот Колин… Он – человек. Целиком и полностью. Он лучше многих людей, но примет ли он меня-дракона? Одно дело пушистая лапочка, другое…