Лихоморье. Vivens lux - Полина Луговцова
– Пой, девица! Пой! Без дела не стой!
Щеки Виолы обожгло горячими слезами. Надежда на благополучный исход, затеплившаяся в ее душе вместе с появлением в Лунном чертоге Вольги, окончательно угасла. Но теперь, после всего случившегося, Виоле не хотелось отправлять в пекло Каменного великана: раз даже такое демоническое существо, как Мортем, было заинтересовано в этом деле, то последствия наверняка окажутся ужасными.
Вдруг ей пришла в голову дерзкая мысль: что, если велеть Каменному великану растоптать эту нечисть – Осдемониума и Мортема? Едва ли это будет убийством, ведь они не люди. Конечно, оба они – сильные маги, но и великан, согласно преданиям, должен обладать способностями чародея, Виоле лишь нужно донести до него свое желание. Но вот как отделаться от Божены? Не убивать же ее, в самом деле. Хотя… оставшись без своих могущественных покровителей, она, скорее всего, сама убежит отсюда.
Виола собиралась было запеть, но другая мелодия, донесшаяся откуда-то сверху, перебила ее. Под сводами Лунного чертога закружила Сирин. Ее красивое бледное лицо казалось испуганным. В голосе, выводившем мелодию, сквозила тревога.
Осдемониум оживился и, прислушиваясь, приставил костлявую ладонь к пергаментному уху. По всей видимости, он понимал смысл бессловесного пения Сирин, и тот ему не понравился: из глазниц целым роем полетели черные хлопья, а острие меча застучало о лед, высекая фонтаны ледяных брызг.
Виола тоже поняла, о чем поет Сирин:
– Могучая рать идет убивать, там воинов тьма, не счесть их числа, царица их зла, ведет их сюда, и будет война-а… беда, беда!
– Терпеть не могу твои пророчества! – прокричал Князь, когда Сирин замолчала.
– С чего ты взял, что это пророчество? – спросил Вольга-Мортем.
– Ну, а что же это еще, по-твоему? Я и без нее знаю, что война когда-нибудь начнется, войны всегда однажды начинаются.
– А вдруг это не пророчество на тысячу лет вперед, а предупреждение, и враг уже на подступах? – предположил Вольга-Мортем, и в темных дырах его лица что-то грозно сверкнуло.
– Быть не может! Мне бы уже доложили! – уверенно возразил Осдемониум. – Мои дозорные никогда не спят!
– Но Сирин высоко летает и видит дальше, чем твои дозорные. Я бы на твоем месте все-таки поднялся в башню и оглядел горизонты.
– В самом деле! – занервничала Божена. – Давайте вместе поднимемся и посмотрим.
– Ну-у, засуетились! – недовольно буркнул Осдемониум, но все же согласился. – Ступайте за мной! – повернувшись, он величественно взмахнул полами мантии и зашагал, стуча по льду острием меча. Вольга-Мортем двинулся за ним, плавно, но стремительно, словно не шел, а плыл.
Блаватская схватила Виолу за руку и дернула к себе:
– Пойдем!
– А как же мой великан? – Виола растерянно оглянулась.
На фоне пещерного свода каменный гигант выглядел нагромождением скальных выступов.
– Побудет пока здесь, ничего страшного! А вот тебя я оставить без присмотра никак не могу, уж извини. Придется тебе пройтись вместе с нами.
– Ладно. Только отпустите мою руку! – попросила Виола.
– Тогда пойдешь впереди меня.
– Как скажете.
Они долго поднимались по крутой винтовой лестнице, тускло освещенной фосфоресцирующими глазницами черепов, вмурованных в стены. По стенам извилистыми ручейками стекала вода, сочащаяся неизвестно откуда. С каждым шагом становилось теплее, а когда лестница кончилась, к зеленому фосфорному свечению добавилось бледное сияние луны, проникающее в огромные окна круглого зала с куполообразным потолком.
Осдемониум остановился у одного из окон, за которым открывался вид на звездное небо и морской берег. Море сливалось с небом, и видна была лишь светлая пенная кромка волны, набегавшей на гальку. С противоположной от берега стороны вдоль горизонта высилась стена леса, а между лесом и морем простиралось ровное голое поле с растрескавшейся сухой землей, на которой колыхались от ветра редкие жухлые пучки травы.
– Говорю же, нечего было Сирин слушать! Она еще и не такое напоет! – Князь, досадуя, махнул рукой, отступая от окна.
– Да? А что такое там светится? – Вольга-Мортем показал в сторону леса. – Видишь, огоньки движутся?
– Ты будто первый раз в этих краях! – Осдемониум презрительно хмыкнул. – То нечисть шастает, глазами сверкает. Обычное дело!
– Так много ее что-то чересчур.
– Порасплодилась, однако! – Осдемониум все еще оставался невозмутимым несмотря на растущее беспокойство своих спутников. Божена тревожно охала, и Виоле начинало казаться, что эта тревога не так уж беспочвенна, как считал костлявый хозяин этого замка. Со стороны леса надвигалась масса каких-то существ. Сумрак и большое расстояние не позволяли рассмотреть, человекообразными они были или звероподобными, зато отчетливо слышался стук копыт, лязг металла, крики и рев.
– Да ты посмотри как следует! – настаивал Мортем, тыкая пальцем в окно. – Если это твоя нечисть, то почему она сбилась в огромную стаю? Похоже на то, что она ополчилась против тебя. Разве ты не видишь, какие у всех злобные морды?!
– Нашел, чем удивить! Вот если б ты увидел среди них хоть одну добрую морду, это было б диво! – Осдемониум рассмеялся, явно забавляясь. Надвигающаяся орда его совсем не тревожила.
– Зря веселишься! Могу поспорить, что они идут штурмовать твой замок! – Мортем плотнее закутался в свою хламиду и натянул капюшон до самого подбородка, словно собирался двинуться в путь. – Созывай войско, если не хочешь быть застигнутым врасплох. Ну, а я пройдусь немного.
– Далеко ли собрался? – Осдемониум озадаченно поскреб лысый затылок, отчего корона съехала на лоб. В этот момент он выглядел совсем не страшным. – Если все так, как ты толкуешь, и мне пора к битве готовиться, то отчего ж покидаешь меня в трудный час? Неужто бежишь?
– Любопытный я. С рождения. Хочу знать, чего им от тебя надо. А ты, – Мортем повернулся к Блаватской и приподнял край капюшона. На лице Вольги остался один глаз, второй съела пустота. – Иди и заверши начатое. Сейчас или никогда. Потом может быть поздно.
Его взгляд остановился на Виоле.
– Когда я вернусь, твоя песня должна быть спета. Поняла?
– Вольга, где ты?! – закричала Виола, что было сил. На миг ей показалось, что в единственном глазе Мортема, присвоившего себе Вольгу, мелькает что-то человеческое.
– Он ушел, вернуться не обещал! – Мортем усмехнулся и опустил капюшон до подбородка, полы хламиды всколыхнулись, демон резко повернулся, сделал несколько шагов в сторону и растаял в воздухе, как призрак.
За окном, на прежде ровном и неподвижном поле, подобно морским волнам колыхались толпы нечисти, но в отличие от волн, они не откатывались назад. В безликой серой массе мелькали разномастные головы – с рогами, с клыками и просто круглые, как у людей. Над ними парила птица с человеческим лицом – Сирин. В нее летели камни и стрелы, но не достигали цели, словно вокруг ее тела было нечто вроде невидимого защитного кокона. Через
