Андрей Белянин - Ночь на хуторе близ Диканьки
– Ить до неё, как все бабы видели, не только дьяк или же пан голова на рюмку водки захаживают, но ещё и сам черт! Вот те крест, маменька, чтоб мне помереть на месте!
– Ну так и что ж с того, балаболки?
– Так говорят же, что сам господин исправник завтра в Диканьку собирается, с настоящей ревизией! Вот бы посмотреть, маменька-а…
Молодой гимназист чуть не подавился чаем и понял, что ситуация выходит из-под контроля. Если власти и впрямь попробуют проинспектировать Солоху, то ох и ах…
Пожалуй, пора бежать. Срочно пора! Но не в эмиграцию.
– Засим сердечно благодарю вас за дивный ужин. – Николя встал, чмокнув Анну Матвеевну в щёчку. – А вас, сестрицы, за полную приятности застольную беседу. Не отдохнуть ли мне? Что-то голову кружит, поди, к дождю…
Вышесказанное вполне себе удовлетворило родственниц, и Николя, получив три ответных поцелуя, неторопливо направился к себе. Неторопливо не есть полная правда, поскольку, едва прикрыв за собою двери, молодой человек поскакал по ступенькам ретивее горного козла!
А уж там, лишний раз пересмотрев тайные записи свои, Николя твёрдо решил, что судьба его друга и впрямь в серьёзной опасности. Собственно, не самого кузнеца Вакулы, разумеется, а скорее его матушки, дражайшей пани Солохи. Если за дело возьмётся местный батюшка да вместе с господином исправником, то они доведут до нашего украинского суда, а там молиться поздно, лучше сразу отпевание с прибаутками заказывай…
Конечно, всеми необходимыми справками на этот случай приятели озаботились ещё в свой прошлый визит в пекло, но разве же пан исправник не обратит внимания на столь подозрительную готовность к юридическому оправданию? Судите сами, допустим…
«Солоха, скажите честно, вы ведьма?» – «Ни, та що вы?! Вона я и справочку приготовила!» – «Хм. И вправду, данная бумага с печатью подтверждает, что вы не ведьма. А откуда и кем был выписан сей документ?» – «Та ж чёртом Байстрюком из пекла!» – «Кем?!!» – «Та чёртом же ж. Нешто вы ему не верите?!»
– Надо бы срочно предупредить Вакулу, – тихо пробормотал Николя, спускаясь с подоконника в сад. – Да и его мама должна знать, что к ним едет ревизор!
А далее давай бог ноги – привычным маршрутом, через забор, вдоль околицы, полем, мимо рощи, по направлению всё к той же приснопамятной Диканьке до звонкой кузницы своего верного товарища. А дружеские узы, как вы помните, всегда считались на святой Руси незыблемыми. Как там говаривали сечевые запорожцы? Нет уз святее товарищества!
Сам Николя ещё мысленно добавил бы от себя: нет на всём свете таких огней, таких сил, что победили бы русскую силу! И пусть земля наша украинская всего лишь малая часть великой прародины России, но и в малости сей имеем мы свою гордость, свою честь и свою звонкую славу!
Сможет ли кто когда хоть помыслить, что упрямый козак предаст свой край, свою православную веру, своё христианское братство?! Да все славные запорожские лыцари в гробах своих перевернутся, ежели сам дух украинский хоть на миг обернётся союзом с католической Польшей или магометанской Турцией! Пропала тогда наша честь и наша вольность!
Но разве ж справедливый Господь допустит таковую напасть на дух русского Запорожья? Нет, нет, нет, покуда защищает Он милостью своей тихую неньку Украину, не бывать сему!
Николя широким шагом спешил по просёлочной дороге мимо рощицы в старенькую кузню. Всякие глупости быстро выветрились из его светлой головы, да и кто бы в свои молодые годы мог так долго и серьёзно думать о своих проблемах? Уж явно не легкомысленный герой наш…
А на повороте у молодого дуба вновь стояла гарная украинская дивчина, прислонясь спиной к дереву, подогнув левую ногу и игриво покусывая травинку. Не узнать чернобровую красавицу было просто невозможно, уж так врезалась в память, не захочешь, а вспомнишь в холодном поту…
– Здравствуйте, бабушка!
– Пишёл на хрен, хлопчик.
– Отчего же так грубо?
– Казали же тебе, иди уже! Иди швыдче, куды послали, не доводи до греха.
– Возможно, вы ещё не знаете, – тем не менее задержался на минуточку молодой человек. – Завтра-послезавтра в Диканьку пожалует господин исправник из Нежинска. И если ему хоть что-то покажется подозрительным, то за дело возьмётся сам коллежский асессор! А пан асессор, как известно, насквозь видит любую ведьму.
– Ну так и шо?
– Да так, что вашей нечистой братии лучше оставить Диканьку в покое.
– Ой, а то шо?!
Николя цыкнул зубом и выразительно провёл большим пальцем под горлом. Ведьма невольно икнула, сглотнув травинку целиком.
– А уж что пан коллежский асессор потом делает с ведьмами, вам лучше вообще не знать, – многозначительно протянул Николя. – По крайности мне бы оно точно не понравилось, не люблю ничего противоестественного.
– Шо? – побледнела пожилая дивчина, видимо более всего способная к задаванию глупых вопросов.
– Как говорили латиняне, o tempora, o mores![5]
– Шо?!
– По моему, у вас серьезные проблемы. Вы всё время повторяете один и тот же вопрос.
– Шо?! – окончательно запуталась чернобровая дивчина.
Николя понял, что большего он всё равно не добьется, увы, есть такие ситуации, ничего не поделаешь, пора уходить. Молодой человек ускорил шаг, стараясь не слушать долетающие в спину матюки и пустые вопросы типа: «А шо такого? И що с того? Да ты хто, шоб мне тут? Куда пошёл, а? Иди сюда-а-а, подлюка, сволота, мерзота така-а!»
Возвращаться назад с дополнительными объяснениями действительно не имело смысла. Попытался предупредить человека (ну, допустим, ведьму), так вроде уже сделал доброе дело, чего там, не благодарности же дожидаться. Захочет, примет совет не высовываться, а нет, так пусть пеняет на себя, строгость нашего господина исправника широко известна на всю округу.
Да что округа, редко кто во всей Малороссии может сомневаться в его проницательном уме! Разве что сам пан заседатель, когда играет в карты на щелбаны с паном комиссаром под шинкарскую горилку и домашнее сало, мог бы многое рассказать о чертах его характера, но и тот не стал бы отрицать очевидного – вся нечисть боится бдительного начальственного ока, даже если обладатель оного лишь проезжает мимо на быстрой бричке в Полтаву.
Из кузницы слышался звонкий стук тяжёлого молота. Вакула, в отличие от верного приятеля, зарабатывал на хлеб по-библейски, в поте лица своего. В Диканьке живут простые люди, и та же Солоха нипочём не стала бы кормить сына-лентяя. Не говоря уже о том, что, для того чтобы посвататься к кареглазой дочери степенного козака Чуба, работящий Вакула должен был иметь немало грошей и крепкое хозяйство. Иначе тот ни за что на свете не отдал бы Оксану голоштанному кузнецу.
В наших украинских традициях даже питьё сивухи может быть подвигом, достойным всяческого одобрения, а вот лень никогда не почитается заслуживающей уважения у добрых людей. Ну, быть может, разве что старыми сечевыми запорожцами, и то если они не в походе…
– А, то вы, паныч, – на миг приподнял взгляд Вакула, опуская в зашипевшую воду раскалённую добела подкову. – Заходьте уже, сидайте! Яки новости, шо где и как твориться на белом свете?
– Ну… так чтоб касалось меня или тебя, вроде ничего.
– То и добре.
– А вот что касается твоей матушки, ну-у…
Вакула кротко вздохнул, возведя глаза к небу в мучительной скорби. Николя виновато пожал плечами.
– Та добивайте уже, – буркнул кузнец. – Тока побыстрее, я ж ще до бани сходить хотел, бо завтра праздник, а я за нашей беготнёю грязный, як дьяконова свинья!
– Не понял?
– Та воскресенье ж, святой день, церковный праздник…
– А-а! – Николя хлопнул себя ладонью по лбу.
Всё верно, по вере православной практически каждое воскресенье хоть какой-никакой, а церковный праздник. По чести скажем, что молодые парубки в храм Божий ходят не столько и не только помолиться да бухнуться на колени перед образами, но ещё и на красных дивчин посмотреть.
По сельским традициям нашим, когда ж ещё дочку нарядами разукрасить да с личиком, полным кротости, в люди вывести, как не на церковную службу? Там можно и на других посмотреть, и себя показать, а буде на то воля Господня, что ежели дочка хорошему жениху глянется… Ну, там уж дело житейское, главное – вовремя подцепить молодого козачка на крючок, а любая маменька знает, как сделать, чтоб дело выгорело и не сорвалось.
Хотя, если по чести задуматься, так какой же хлопец, парубок, козак или даже лицо духовного звания мужеского пола сможет не заглядеться на стройных девушек наших. Стоит такая красавица, глаза як вишни, щёки румяными яблочками, губы как мёд, так и тянет попробовать!
А сама наряжена в длинную сорочку белого полотна с вышивкой по подолу да рукавам, юбка расшита жёлтым да оранжевым, безрукавка украшена цветными узорами. Фартук с закладками и богатой каймой. На шее жемчуга или красные бусы, на голове венок с яркими лентами, а на ножках чудесные черевички на невысоком каблучке. А как восхитительно произносят красавицы наши при встрече своё певучее «добридень!»…
