Николай Романецкий - Узники утлого челна
Он лежал, не раскрывая глаз, и думал.
Похоже, этим повторяющимся сном-видением Мокошь протягивала впавшему в магическое похмелье чародею руку помощи. Поелику Семаргловой Силы не хватает у бедняги на одномоментное сотворение нужного заклятия, можно наложить заклинание многоэтапное. Назовем его, к примеру, «пунктирным»…
Весь вопрос в том, каким конкретно должно быть «пунктирное» заклинание. Помощь Мокоши не может быть посвящена какой-нибудь ерунде типа накладывания заклятья на перунов корень. Она обычно судьбоносна. А судьбоносным в нынешней ситуации может быть только собственное спасение. Ибо блеф блефом, а Кудесник вполне может решиться на повторный арест чародея Смороды. Особенно после того, что случилось в его резиденции во середу на прошлой седмице!
Придите и возьмите…
Как приказ отдан…
А вот извольте, сударь чародей, получите: и придут, и возьмут! Приведут в компании со стражниками несколько волшебников, и карачун вам настанет, Светозар Сморода! Не родится в вас Силушка могутная, способная противостоять общему магическому навалу! Спеленают, как младенца, заклинаниями да и вывезут из обители. И сама предводительница Ордена ничего не сможет поделать. Беглец из «Малова приюта», государственный преступник, убийца обычного ключградского парня. А может, и вовсе варяжский шпион… Никто за такого не вступится! В том числе, и матушка Великая княгиня!
Да, брате, надо думать, как выкручиваться из аховой ситуации! Каким именно должно быть нужное заклятье?
Он думал. Долго и трудно. И наконец придумал.
В душе родилось предчувствие неудачи, но он отмахнулся от этого ощущения.
Доднесь ему в нынешнем деле везло. В самых сложных ситуациях отыскивался подходящий выход. Отыщется и сейчас, раз уж Мокошь положила на чародея Смороду свое пристальное и доброжелательное око. Значит, волшебник, обнаруживший недостатки и нестыковки в господствующей волшебной теории, богине судьбы куда как необходим.
А потому все сложится! Иначе за каким Велесом ему снились все эти разноцветные сны?! И с какой стати родилось в мозгу решение?! А проверить его действенность можно токмо на деле.
И когда юная лекарица Ива пришла в очередной раз проведать своего пациента – продолжается ли улучшение? – Свет немедленно приступил к делу.
24. Взгляд в былое. Век 76, лето 3, вересень: Забава
Когда востроглазый скрылся за дверью, Забава поняла, что он крайне недоволен ее ответами.
Ишь очами сверкнул!
А ведь поначалу по-мужиковски хотел ее. Весьма хотел. У нее индо возникло ощущение, что он кинется на нее и завалит на серое одеяло.
Сразу понятно, что не волшебник. Хотя, может, окромя Светушки и Кудесника, среди колдунов появились и другие ценители женского тела…
Нет, вряд ли! Иначе бы людская молва давно разнесла по городу такую новость…
Востроглазый ушел, но в покое Забаву не оставили. В темницу ввалились стражники:
– Встаньте, сударыня!
Забава поднялась с койки.
Ей надели на голову мешок и куда-то повели. То по ровному полу, то по ступенькам. А потом, видимо, усадили в карету, потому что зацокали копыта и Забаву начало качать. Потом снова вели по ступенькам и ровному полу…
Когда с головы сняли мешок, а глаза привыкли к свету, Забава обнаружила, что уже бывала здесь.
Почти пустая комната – лишь темно-зеленые шторы на окне, стол, покрытый такого же цвета сукном, и два стула. Один – пустой. На втором, за столом, сидел тоже старый знакомый – мышиный жеребчик.
Кудесник, собственной персоной!
– Здравы будьте, сударыня! – пропел он сладким голосом. – Рад вас видеть. Присаживайтесь, пожалуйста.
Забава села на свободный стул.
«Осторожно, Забавушка! – мысленно приказала она себе. – Надысь вы уже побывали здесь. И помните, как у вас развязался язычок!»
– Здравы будьте… Кудесник!
– О! – Мышиный жеребчик кивнул. – Вы теперь знаете, кто я такой. Не от вашего ли хозяина?
– Так который раз уже встречаемся за последнее время! Тут и нехотя узнается!
Кудесник улыбнулся:
– Нравитесь вы мне, красна девица. Так что там с вашим хозяином? Сильно он ранен?
Осторожно, Забавушка!..
– Нет, несильно. Уже вовсю поправляется!
Кудесник прикрыл глаза и замер. Будто прислушивался к самому себе… Слегка поморщился и вновь обратил свое внимание на Забаву.
– У меня к вам предложение…
– Шпионить за своим хозяином я не буду! – резко сказала Забава.
– Не спешите! Это я понял еще в первую нашу встречу. Я предлагаю вам отправиться сейчас назад, в обитель Ордена, и уговорить вашего хозяина сдаться. И тогда вы будете немедленно освобождены от ответственности за то преступление, которое совершили!
– Иными словами, вы предлагаете мне предать хозяина.
Мышиный жеребчик снова поморщился:
– Ну зачем же так? Иногда в жизни наступают моменты, когда человек должен думать в первую очередь о себе.
– А коли я откажусь? Как и в первую нашу встречу.
– Тогда вы отправитесь назад, в темницу. Сейчас против вас могут быть выдвинуты реальные обвинения по реальному уголовному делу. Вы обвиняетесь в пособничестве государственному преступнику, которым является ваш хозяин.
Забава вскочила:
– Тогда я требую присутствия на допросе судебного заступника!
– Сядьте! – Кудесник махнул десницей. – Получите вы своего заступника, буде мы не договоримся. В последний раз спрашиваю: готовы вы пойти на мое предложение?
Забава вернулась на стул и прищурилась:
– А скажите мне, великий Кудесник, с чего бы это вам потребовалась помощь дюжинной девицы? Другим путем, без моего предательства, справиться со Светом Смородой не способны? Кишка тонка?
Мышиный жеребчик оставил ее вопросы без внимания.
– Итак? Вы согласны помочь государству?
– Нет, – сказала Забава. – Я хорошо знаю своего хозяина. Он не может быть преступником. Думаю, государство тут совершенно не при чем. Думаю, прикрываясь государством, вы просто пытаетесь обделать какие-то темные делишки. Или свести с моим хозяином личные счеты. И вам придется обойтись без моей помощи!
Кудесник некоторое время барабанил пальцами по столу. Глаза его были устремлены за стены кабинета.
Потом он поднялся со стула и с трудом выпрямился.
«О Сварожичи, насколько же он стар! – поразилась Забава. – Отдыхал бы давным-давно дедушка!»
– Что ж, красна девица! Сварог свидетель, что я изо всех сил пытался помочь вам. Но вы упрямы, как… как… – Кудесник так и не смог подобрать подходящее слово. – В общем, вы, сударыня, сами выбрали свою судьбу. Уж не обессудьте теперь! – Он взял со стола медный колокольчик и яростно позвонил.
В кабинет вошел востроглазый.
– Что прикажете, Кудесник!
Мышиный жеребчик рубанул десницей воздух так, что колокольчик вновь звякнул, протестуя.
– Эту девицу – назад, в «Малов приют», в камеру строгого содержания, на хлеб и воду! А чародея Светозара Смороду – немедля арестовать! И ко мне! Буде при аресте возникнут эксцессы с предводительницей Кондаковой, я непременно сумею их разрешить.
– Насколько серьезными могут быть эксцессы? – уточнил востроглазый.
– Не настолько, насколько бы вам того хотелось, принципал! – Кудесник погрозил крючковатым указательным перстом десницы. – Додолок не обижать!
– Слушаюсь, Кудесник! – Востроглазый щелкнул каблуками и повернулся к Забаве. – Идемте, сударыня!
Похоже, на сей раз глаза ей завязывать не собирались.
А значит…
А значит, она устояла в схватке с Кудесником. А значит, перестала быть безмозглой, тупой, не нюхавшей жизни дурой… И катись отныне все, как катится!
25. Взгляд в былое. Век 76, лето 3, вересень
За ним пришли после ужина.
В палату ворвалась запыхавшаяся Ива:
– Чародей! Там стражники! Явились вас арестовывать! – Девица с трудом перевела дыхание. – Мама Ната и сестра Воля пытаются не впустить их в обитель, но, боюсь, стражники настроены очень решительно. Вам надо спасаться! – Она заметалась по палате, заламывая руки. – Вот только куда вас спрятать? Ведь обыщут всю обитель! И непременно найдут! Мне страшно, чародей! – В глазах Ивы плескался бесконечный ужас.
На Света тоже обрушился страх.
Но паника была первым шагом к гибели. И потому Свет справился с нею, силой воли выгнал из души, зажал между умением и решительностью, приглушил, придавил, перемог.
– Успокойтесь, пожалуйста, Ивушка! И помолчите чуть-чуть, ради Сварожичей!
Лекарица распахнула глаза, потрясенная его просьбой, но послушалась. Перестала метаться и замолкла. Встала возле кровати больного, зачем-то сдернув с вешалки полотенце. Словно хотела защититься им, использовать как оружие.
А Свет, облегченно прикрыв веки, уже творил формулу заклинания, настойчиво пристраивал к созданному ранее пунктиру штришок за штришком, связывал их в единое целое, безотказное и спасительное, шажок за шажком, шажок за шажком, шажок за шажком…
