Сказочница: провoдник - Егор Соколов
– Это мёртвая вода, – выпалил Вадим спокойно, решив всё же, что сейчас такие проблемы ему не нужны.
Мила остановилась и глупо хлопнула глазами, уставившись на него.
– Выпьешь мёртвой воды – сама мёртвой станешь, – уточнил Вадим.
– Ох, ясно, – Мила поспешила вылить воду назад в ведро, задумавшись, зачем тут вообще тогда ведро с мёртвой водой стоит. – Спасибо, что предупредил. Иногда и ты добрым бываешь.
Вадим лишь усмехнулся, ведь мыслей его девица не слышала. Она вернулась к чистке печи, а Вадим закончил нарезку мандрагоры, поэтому встал с места за горшочком. Мила отвлеклась, наблюдая за его действиями. Ей очень хотелось спросить, чем он занят, но она боялась запрета, до сих пор не понимая, что правила только к Тихомире относятся, а не к нему. Вадим наполнил горшочек водой и засыпал туда нарезанный корень.
– Уже сам всё сделал? – в обеденную вернулась Тихомира, неся в руках мёртвую ворону. – Молодец какой. А раньше таким несговорчивым был.
Она похлопала его по спине чуть ниже лопаток, потому что выше сейчас в виде скрюченной старушки не доставала. Вадим лишь безразлично пожал плечами. К этому моменту он уже совсем не видел смысла в сопротивлении. А вот Мила внезапно перестала работать, с жалостью уставившись на мёртвую птицу в руке Тихомиры. Очень уж ей хотелось возмутиться, но она прекрасно понимала, что эта фраза прозвучит как вопрос.
– Чего встала, окаянная? – сердито спросила Тихомира, заметив это замешательство. – Давай заканчивай уже! Заставлю тебя потом травы мне перемалывать высушенные!
Мила как-то нехотя вернулась к работе, немного побледнев от вида мёртвой птицы. Вадима бы это позабавило, но сейчас как-то уже сил не оставалось даже на такое.
– На вот, – Тихомира пихнула ворону ему в руки. – Иди печень мне из неё достань, а остальное Сёме скорми.
Вадим бы непременно подшутил, что нужно это здесь делать, чтобы Мила вообще в обморок грохнулась от такого зрелища, но вновь мысль как-то быстро угасла, оставляя после себя гнетущую пустоту. Он всё равно прекрасно знал, что печень из птицы необходимо в тёмном помещении вытащить, так что отправился в кладовую. На некоторое время пришлось всё же зажечь огонёк, чтобы найти лист лопуха, в который печень завернуть стоило – их Тихомира сюда уже притащила. Выбрав самый целый лист, Вадим положил ворону на стол и погасил весь свет. Немало пришлось ему птиц вскрывать, чтобы научиться безошибочно целую печень вытаскивать. Тихомира всё обещала научить его в темноте видеть, но говорила, что для этого сильнее стать нужно, а пока приходилось орудовать на ощупь. Замотав печень в лопух, Вадим отправился на выход, прихватив с собой все предметы. Он прошёл дальше по коридору и попал в комнату, которая находилась как раз за обеденной. Здесь тоже была небольшая печка и стол, но тут не было окон, поэтому можно было варить зелья, для которых нужна была тьма. Тихомира использовала чёрный огонь, который совсем не светил, но был очень опасен, и которому она тоже пока Вадима не обучила. В этой комнате птицу разделывать было нельзя, потому как кровью бы всё заляпал, а тут чистота нужна. Он положил печень на стол рядом с горшочком, его уже перетащила сюда Тихомира, накрыв тканью, а потом отправился к Сёме – угостить его остатками вороны. Волк был рад гостю, но днём не особо активничал, хотя лакомство всё же съел.
Вадим вернулся в обеденную, где Мила уже занималась травами, закончив чистить печь. Она была перепачкана в саже, но вид Вадима её пугал больше. Да, он даже не подумал о том, чтобы избавиться от крови, но не потому, что хотел напугать девушку. Просто забылся.
– Тебе бы… К реке сходить… – посоветовала Мила, опять побледнев.
Трудно было понять, что её пугает больше – вид крови или же мысль о том, что птичка не заслужила такого.
– Разве? – Вадим притворно удивился, осмотрев себя. – По мне и так всё хорошо.
Тем не менее он поспешил смахнуть с себя кровь, которая тут же пропала, словно её и не было, чем очень удивил Милу. Похоже, она такой магии никогда не видела.
– Чему же тебя учитель твой учил, раз ты всему удивляешься так? – Вадим плюхнулся напротив неё, решив себя хоть немного отвлечь.
– Зелья от кашля, от горячки, от хворей разных, – спокойно ответила Мила. – Он и сам не умел делать то, что вы с Тихомирой делаете…
– Ясно, потому и умер, – кивнул Вадим. – Даже защититься от охотников не смог. Не удивлён теперь.
– Ведьмы и колдуны и посильнее от рук охотников погибли, – обиженно буркнула Мила. – Тут совсем не в этом же дело.
– А в чём? – Вадим подпёр рукой подбородок. – В том, что он тебя обучил добренькой быть, да жизни чужие жалеть?
– Никто смерти не заслуживает, – Мила кивнула, нахмурившись, и высыпала перемолотые травы в баночку, взяв следующий пучок.
– Неужели? – Вадим усмехнулся. – Тот, кто детей своих голодом морит, не заслуживает? Вор и убийца тоже? А как насчёт княгини, из-за которой тебе теперь приходится у незнакомой ведьмы прятаться, да не факт, что помощь получишь? Ты расскажи эту сказочку охотникам, которые тебя убивать придут.
– Может, и не придут, – Мила пожала плечами. – Мы с Баженом пока ни одного тут не встретили. Наверное, они и не знают…
– Наивность – ваш с ним главный враг, – перебил Вадим. – Того и гляди ночью просто прирежут.
– Чем больше про плохое думаешь, тем сильнее зло к себе привлекаешь, – возразила Мила. – Потому с тобой и неприятности случаются.
– Где же ты у меня в жизни неприятности-то нашла? – хмыкнул Вадим.
– Не зря же ты с утра грустный какой-то, – девушка лишь пожала плечами. – Случилось чего-то, значит, у тебя неприятное.
Вадим немного опешил. Не ожидал он, что его настроение для незнакомки таким заметным будет. Думал, что поиздевается над ней немного и повеселеет, а теперь ещё хуже в душе стало. Наивность и доброта этой особы сейчас совсем не казались забавными. Настолько она наивная, что сидит и ожидает, что Вадим сейчас же с ней проблемой своей поделится.
– Но я рада, что ты бабушке своей помогать стал, – с улыбкой продолжила Мила. –
