Наталья Корепанова - Селена. По следу Жезла
– Всё в порядке, – сквозь слёзы улыбнулась я. – Просто я поняла, что я – пророк.
– И тебя это так расстроило? – удивился Стэнн.
Я кивнула, потом замотала головой и снова кивнула, а потом уткнулась ему в плечо и разревелась.
– Мам, что тут произошло? – растерянно спросил Стэнн, но леди Икэсса только руками развела:
– У неё спроси. Захочет – расскажет.
Но Стэнн не стал ни о чём спрашивать. Одним лёгким рывком поднял меня на руки, сел на стул, усадив меня к себе на колени, крепко прижал и так и сидел, поглаживая меня по спине, пока я, наконец, нарыдавшись, не отстранилась от него, шмыгая носом и пряча покрасневшие глаза.
– Ну, вот… я тебе всю рубашку вымочила.
– Да не беда, – отмахнулся он и, взяв со стола салфетку, начал вытирать мне мокрые щёки…
***Я проснулась с мыслью, что мне снилось что-то важное. Полежала немного с закрытыми глазами, пытаясь вспомнить, но, конечно же, так и не вспомнила. И, с досадой махнув рукой на свои попытки реанимирования сна, встала и пошла в ванную.
Собираясь на встречу с Ларисой, порадовалась, что наконец-то наступила суббота, и впереди – два выходных. Что-то устала я к концу недели капитально, поэтому, несмотря на нерабочий четверг, была рада возможности пофилонить ещё два дня. Думаю, просто перенервничала из-за «мадам Брошкиной».
Выйдя на улицу, я заторопилась к остановке. С неба сыпалась какая-то морось: не поймёшь, то ли дождь действительно идёт, то ли мерещится со сна. Наклонив голову, чтобы защитить лицо от этого недоразумения, я вдруг услышала, что я что-то напеваю. Со мной такое бывает, всё-таки, профессия даёт о себе знать. Я очень часто мурлычу себе под нос какие-то песенки, даже не осознавая этого. Прислушавшись к собственному бурчанию, я услышала повторяющуюся фразу: «И шестикрылый Серафим на перепутье мне явился»9. Она вертелась у меня в голове, непонятно откуда взявшись. Я с трудом сообразила, что это – цитата из какого-то стихотворения, которое очень любила моя мама, но почему я вдруг вспомнила эти строки, я так и не поняла. Попыталась припомнить автора, но попытка успехом не увенчалась, и я решила вечером пошарить в Интернете.
Тут я увидела подходящий к остановке трамвай и прибавила шаг. Не хотелось мне стоять под дождём в ожидании следующего средства передвижения. И к тому времени, когда я, заскочив в салон, и успев захватить освободившееся сидение, начала искать деньги на проезд, стихотворные строчки благополучно вылетели из моей головы…
Я приехала в пиццерию буквально на пару минут раньше Ларисы. Только за столиком расположиться успела.
Поразглядывав меню, мы сделали заказ.
– Вам напитки сразу? – спросила принимавшая заказ девушка.
– Да, конечно, – хором ответили мы.
– Хорошо. Остальное будет готово минут через двадцать, – лучезарно улыбнулась нам официантка и испарилась. Правда, вскоре материализовалась снова, принеся мне чай, а Ларисе – кофе.
– Ну, рассказывай, давай, – пригубив свой любимый капучино, сказала Лариса.
– О чём? – не поняла я. – Я, вообще-то, тебя слушать собиралась.
– Ты мне позавчера говорила о какой-то мадам Брошкиной, которая тебя, по твоим словам, задолбала. Кто это такая, и чем она перед тобой провинилась?
– А, это… – протянула я, собираясь с мыслями. – Знаешь, такая неприятная история получилась.
И я рассказала о сложившейся ситуации.
Лариса только головой покачала:
– Да, дела… Ну и вляпалась ты, мать.
– И не говори, – уныло подтвердила я. – Самой смешно.
– А ты уверена, что мужик, который к тебе приходил, настоящий адвокат, а не какой-нибудь мадамский родственник? Ты у него удостоверение посмотрела?
– Нет. Он не показал, а мне как-то в голову не пришло. Он так уверенно держался, – растерялась я.
– Ну, ты даёшь! А если он просто аферист? – возмутилась Лариса.
– Да какая разница! – махнула я рукой. – Даже если он и не адвокат… Нотариус-то будет настоящий, я их сама поведу к нему. Отдам деньги, получу расписку и закрою эту историю. Не люблю, когда вокруг моей работы вонь поднимают.
– А если тебе первой иск подать на неё? Пусть она выкручивается, – предложила Лариса.
– Ни-ког-да! – отчеканила я. – Мне что, по-твоему, делать больше нечего, как по судам таскаться? Тем более, я уверена: эти деньги ей удачи не принесут. Она их либо потеряет, либо их у неё украдут.
– Почему ты так думаешь? – заинтересовалась подруга.
– Не знаю, – я пожала плечами. – Почему-то мне так кажется. Может, конечно, мне просто хочется, чтобы так было…
Я замолчала, прислушиваясь к своим ощущениям. Интересно, почему у меня вдруг появилась такая твёрдая уверенность, что я всё делаю правильно, и что эти деньги счастья мадам Брошкиной не добавят? Так ничего и не поняв, я махнула рукой:
– Да ладно, хватит о ней. У нас более интересные темы для разговора есть. Расскажи, лучше, как ты съездила.
И тут нам принесли заказ. Расставив тарелки и пожелав нам приятного аппетита, официантка ушла, а Лариса начала рассказывать про свою поездку в Ярославль. Потом мы повозмущались очередным повышением платы за проезд в общественном транспорте, которым нас собирались «порадовать» со следующего месяца, затем поговорили об общих знакомых. Словом, когда мы, умиротворённые сытным завтраком, выходили из кафе, я уже и не вспоминала о своих неприятностях.
На улице стоял восхитительный день. Дождь давно закончился, тучи разбежались, открыв взору удивительно голубое небо. Омытые дождём листья весело шелестели под лёгкими порывами тёплого летнего ветра, а асфальт под ногами был уже сухим и таким пыльным, будто и не было утреннего дождика, пытавшегося привести его в порядок.
– Ну, ты на трамвай? – спросила Лариса.
– Погода хорошая, я, наверное, пешком пойду, – мотнула я головой.
– В такую даль? – удивилась подруга.
– Да какая ж даль. За час доберусь.
– Вот ведь, не лень человеку
– В движении – жизнь! – наставительно подняла я указательный палец.
Лариса фыркнула:
– Ну, а я не такой фанат двигательной активности. Так что я, пожалуй, поеду на автобусе.
– Пошли, я тебя провожу. По пути ведь.
И мы зашагали на остановку.
***Выходные пролетели незаметно и спокойно. Да и в последующие дни никаких особых неприятностей не произошло, если не считать получасовой встречи с мадам Брошкиной у нотариуса в четверг. Но даже она вела себя вполне прилично, только поглядывала надменно, да губы поджимала, подписывая расписку. Возможно, сказалось благотворное влияние адвоката, которому я еще на стадии переговоров о дне встречи заявила, что если она мне хоть слово скажет, то никаких денег от меня не увидит. Более того, я немедленно подам на неё в суд, а нотариуса привлеку в качестве свидетеля. Адвокат пообещал поговорить со своей клиенткой и, видимо, сдержал своё обещание.
Выйдя от нотариуса, я с облегчением выдохнула и позвонила Ларисе:
– Мой кошелёк немного похудел, зато настроение поправилось. Поэтому приглашаю тебя отметить это торжественное событие.
– А давай-ка в честь этого в театр сходим? – предложила та. – Мы с тобой уже сто лет свой культурный уровень не повышали.
– Ну, да. За последние четыре месяца мы побывали всего лишь на концерте симфонического оркестра, джазовом фестивале, оперном спектакле и выставке авангардного искусства. Культурный уровень – ниже плинтуса, – рассмеялась я.
– Но, согласись: это всё ты меня на музыкальные и художественные мероприятия водишь. А вот в нормальном театре мы давненько не были.
– Тоже верно, – согласилась я. – Давай, сходим. А что там сейчас?
– На днях премьера нового спектакля состоялась. Какая-то история: то ли тёмная, то ли страшная, то ли ужасная – не помню точно название. Рекламировали они её здорово.
– Так здорово, что ты даже название не запомнила? – улыбнулась я.
– Ну, ты же знаешь, у меня названия в голове никогда не задерживаются дольше нескольких секунд. Им там, видимо, тесно.
– Им там, наверное, очень одиноко и страшно. Не так уж часто умные мысли навещают твою светлую голову, – подколола я подругу.
– Ну, может, и так, – благодушно согласилась та, и мне стало стыдно:
– Ладно, не расстраивайся, у других людей этих мыслей ещё меньше бывает.
– Спасибо, утешила, – фыркнула Лариса. – Кончай уже издеваться, лучше билеты закажи.
– Хорошо, сейчас зайду в театр, узнаю название и куплю билеты.
– А через Интернет?
– Да я тут рядом, пять минут ходу. Зато потом ничего выкупать не надо будет.
– Ну, хорошо. Звони, как всё выяснишь.
Лариса отключилась, а я прогулялась до касс и выяснила, что нужный нам спектакль состоится завтра, в пятницу, и даже смогла купить билеты на очень неплохие места, чему была несколько удивлена: обычно на премьерные спектакли билеты раскупались за пару недель до показа. Это показалось мне не слишком хорошим знаком и, как позже выяснилось, мои ощущения меня не обманули. Спектакль оказался весьма паршивеньким, несмотря на всю многообещающую рекламу.
