Поцелуй со вкусом крови - Таня Свон
Когда я, сменив серое платье прислуги на свой более открытый наряд, вышла на улицу, Найвара и Каян уже ждали у фонтана. Найвара сидела на бортике, опустив руку в воду, окрашенную в розовый лучами закатного солнца. Она расположилась спиной к замку, а потому не сразу заметила меня. В воде покачивались лепестки цветов, что росли на раскидистых ветвях пышных деревьев. Их кроны куполом накрывали небольшую полянку, куда я и направлялась.
Каян увидел меня сразу, едва я ступила на усыпанную мелкими камушками тропинку. Он улыбнулся и что-то шепнул Найваре. Она вскочила на ноги, спрятала руки за спину и вытянулась в струнку, будто я хозяйка, а она – провинившаяся слуга.
Мне стало неловко, и я немного сбавила шаг. Однако уверенность вернулась ко мне, когда я посмотрела на Каяна. Такой расслабленный и спокойный! Рядом с Найварой он выглядел как ее старший брат – мудрый и надежный.
«Выдохни. Все будет хорошо», – попросила я себя и наконец-то выпустила из легких воздух. Даже не заметила, что задержала дыхание!..
Вблизи Найвара выглядела еще более юной, чем казалась мне раньше. А то, как она дрожала в моем присутствии и нервно отводила взгляд, когда Каян представлял нас друг другу, и вовсе сделало ее в моих глазах ребенком.
– Давайте посидим тут? – предложил Каян и первым сел на середину скамейки из белого дерева. – Я фрукты принес!
Он поднял с земли блюдце, на котором в избытке было все, что в Портэ считалось редкостью: цитрусы, ягоды и кусочки медовой дыни.
Я первая опустилась рядом с Каяном и нанизала на длинный коготь несколько ягод. Для меня – обычное дело, но Найвара побледнела. Я даже подумала, что девчонка сбежит, но она сделала над собой усилие, расправила подол и села, сцепив руки на коленях.
Настроение мое стремительно ухудшалось. Конечно, я не рассчитывала, что мы легко подружимся, но и нянчиться с напуганным ребенком не входило в мои планы. Я стянула губами с когтя несколько ягод и села в такую же позу, как и Найвара. Мне стало так неловко, будто я вторглась на праздник, где меня не ждали. Платье вдруг показалось слишком открытым, хотя верх оголял лишь плечи и руки. Никакого декольте или вызывающих вырезов на бедрах. Обычное голубое платье, в цвет моих глаз… Так мне казалось до этого вечера.
Еще и воспоминания о письме, которое Жан зачитал в кабинете Рафаэля, не давали покоя. Это правда, что драконорожденные приближаются к Гаратису? Зачем? И что будет дальше? Вряд ли Артери проигнорирует это событие.
Каян пытался расшевелить нас. Болтал без умолку и в основном о работе: о лошадях, о том, как занимается садом. Найвара порой подхватывала его, тоже рассказывала о круговерти на кухне, но умолкала, стоило в беседу вступить мне.
«Дохлый номер», – в конце концов подумала я. Наверняка Каян приврал, что Найвара сама захотела со мной пообщаться. Просто надеялся сдружить нас. Зачем?
Я искоса глянула на девчонку и поджала губы от досады. Загнанный зверек. Если она и осмеливалась посмотреть в мою сторону, то неизменно ее взор приковывали лишь рога.
Она не видела во мне человека. Только полукровку.
В тот момент моя надежда найти товарищей в замке окончательно задохнулась. В школе у меня была Анти, но у той просто не оказалось выбора – мы жили в одной комнате. Она волей-неволей узнала меня настоящую и перестала бояться. Здесь же подобного не случится. В мою мышиную норку больше одного человека не поселить при всем желании.
Я уже собиралась встать и уйти, когда Каян вдруг загнал меня в угол вопросом:
– Ну как, Тиа? Уже привыкла к новой жизни в Розе Гаратиса?
До этого момента они с Найварой говорили так, будто меня здесь нет. А теперь я была невольно втянута в разговор. Даже Найвара ждала ответа.
– Я привыкла к вкусной еде, но не к тому, что в замке почти нет окон. Я будто в подземельях постоянно брожу, – призналась я. – Куда обратиться, чтобы в моей комнате выдолбили окно побольше?
Удивительно, но Найвара вдруг рассмеялась, а затем смущенно ойкнула и отвела глаза, в пальцах покручивая кончик рыжей косы.
– Боюсь, пока встает солнце, наш господин будет против окон, – пролепетала она.
– А мы только в башнях слуг их выдолбим, – заговорщически предложил Каян. – Туда-то Рафаэль нечасто ходит.
– Это как посмотреть, – загадочно отозвалась Найвара, и мы с Каяном вопросительно уставились на нее.
Рыжие волосы, светлые глаза, веснушки… Проклятие, я только сейчас заметила сходство Найвары с одной из девушек, которые ехали в карете с Рафаэлем.
– Моя сестра Сариэль, – приближенная Рафаэля, – подтвердила мою догадку Найвара. – Он часто заглядывает в ее покои на закате.
Приближенная.
Обычно людей, которые добровольно или за деньги дают вампирам свою кровь, называют кормильцами. И все в курсе, что кормильцы позволяют себя не только кусать…
Это отчаянные люди, которые надеются покорить вампиров своей красотой и преданностью, чтобы стать одними из них. Бессмертными, вечно молодыми.
Когда ты красив, юн и ничего не умеешь, эта дорога кажется не такой уж и плохой. Но когда ты имеешь хоть горстку образования или талант, которым способен заработать на пропитание, участь кормильца видится унизительной и грязной. Ведь вряд ли вампиры ограничиваются лишь кровью… Они берут все, что могут взять, меняя это на надежду на обращение.
Я встретилась взглядом с Каяном, и он качнул головой.
«Ничего не говори», – словно попросил он без слов.
Значит, Найвара не знает, что ее сестра торгует собой.
– Вы из этой провинции? Ты и твоя сестра? – осторожно спросила я.
Найвара качнула головой:
– Переехали, когда старый дом сгорел, а родители погибли в пожаре. Мне было восемь. Сестра искала работу, а я просто всюду таскалась с ней, пока нас не подобрал господин Карстро.
– И сколько ты уже здесь?
– Шесть лет.
Значит, Сариэль уже точно не дождется обращения. Она и вовсе скоро наскучит Рафаэлю и из кормилицы превратится в обычную служанку. А когда Найвара повзрослеет, возможно, станет заменой сестры.
Только если у нее не хватит ума заняться чем-то другим.
– Ты умеешь читать?
– Н-нет. Сариэль тоже не умеет.
Ни капли не удивлена, что Сариэль безграмотна. Красива, и только. Но прелестное личико, пышные волосы и точеная фигура – увядающий бутон. Что будет с Сариэль, когда ее молодость и зрелость утекут сквозь пальцы? И что станет с Найварой, когда возраст отпечатается и на ее лице?
– Хочешь, я буду тебя учить? – неожиданно для всех, даже для
