Темень - Михаил Максимович Шашков
Мария чувствовала, как на неё смотрели. Говорили только Саша и Игорь, но её ответа выжидали и Николай, и Антон, и рабочий, чьё имя она забыла. Мария хотела выпить, но сидр кончился.
– Даже не знаю, что ответить. Работа, конечно, сложная, но я могу уверить вас, что сама справлюсь.
– Мы знаем, сегодня ты уже доказала, что сильна. Но речь ведь идёт не об убийстве чудища, – продолжил Саша, – речь о спасении жизней. Ты не можешь отрицать, что сложность работы твоей в том, что ты одна. Я понимаю, всё это немного внезапно. Но ещё я могу добавить, что ты в накладе не останешься. Если ты нам поможешь, мы покроем твои убытки всей шахтой. Нас, шахтёров, триста человек!
– И тридцать семь работников склада. И прочих рабочих ещё человек, наверное, сорок! – добавил Антон.
– Если ты нам поможешь, мы соберём тебе деньги. Кто по четыре рубля, кто по три, кто совсем не может, даст два или хотя бы даже один рублик. Даже если согласится только половина шахты, это уже больше двух ста! А того и гляди человек триста может согласится!
Мария не могла не задуматься. Такие деньги ей, конечно же, пригодились бы. Да и согласна она, что подвергать рабочих опасности нельзя. Она и раньше думала об этом, но тогда она прогнала эту мысль. Сейчас же, когда она окружена взглядами людей, чья жизнь зависит от её решения, так просто она эту мысль не отпугнёт. Конечно, эти рабочие не смогут сделать её госохотником. Но большие деньги – тоже неплохо, а шанс у неё ещё будет. Она не так давно работает охотником. С другой стороны, Мария вспоминает свой указ, который дала сама себе – не помогать другим себе в ущерб. А ущерб есть, ведь деньги большие, но разовые, в то время как доступ к госзаказам откроет ей дорогу к постоянному большому заработку.
– Простите, я не могу пока ответить. Мне нужно подумать.
Только рабочие заголосили одновременно и начали убеждать Марию, как Саша их остановил.
– Довольно! Она сказала, что подумает. Не давите.
Рабочие замолчали. Со временем разговор вернулся в прежнее русло дружеских историй. Мария не стала покидать компанию, хоть и ночь была испорчена для неё. Ненадолго: она купила ещё два стакана.
Разговор окончательно вернулся в прежнее русло. Мария вновь могла смеяться со всеми, и смеялась она громко. Будто и не было того разговора. Но разговор продлился недолго. Был уже шестой час. На улице было ещё темно, но все понимали, что утро скоро – решили расходиться. Лишь Мария, попивая вишнёвый сидр, не хотела уходить и грустила, что все уходят, но виду не подала.
Саша уговорил Марию всё же пойти домой. Он помог ей встать и надеть шинель. Они вместе вышли и пошли.
Было черно, темно, но снег не падал. Мария шла по заснеженной дорожке мимо сугробов, а Саша придерживал её. Мария шла, повиснув на плече мужчины.
– Ох, Саш, хорошо мы посидели! Давно я так не развлекалась, – Мария говорила громко. К стыду Саши, слишком громко.
– Хорошо-хорошо, только тише. Ты ж пьяна.
– Есть такой грешок, – Мария улыбнулась и засмеялась, – я и не думала, что ты умеешь так развлекаться. Ты казался таким хорошим мальчиком. Хозяйственный, семьянин…а ты то вон какой шалунишка. Хочешь петь? Вот я хочу! Хочу, чтобы ты спел что-нибудь весёлое.
– Не стоит, люди спят.
– Да плевать! Ладно, сама спою. Давай, в такт! Аты-баты! – Мария потянула Сашу на себя. – Шли солдаты! – девушка толкнула шахтёра в другую сторону. – Аты-баты! На базар! Аты-баты! Что купили? – Мария сильно дёрнула Сашу на себя, мужчина чуть не упал. – Аты баты! Самовар! – громко крикнула Мария и прыгнула на плечи.
Саша не удержался, девушка повалила его в сугроб. Когда Саша смахнул снег с лица, он увидел лицо девушки прямо перед своим. Волнистые волосы, покрытые снежным пушком, укрыли её лицо, но шахтёр видел её хитрые глазки. Мария улыбнулась и тут же прикусила клыком Саше нос. Пошла кровь. Девушка засмеялась звонко, вздохнула и легла Саше на грудь. Он чувствовал её жар, её лёгкое дыхание, как она давила собой на его грудь. Сейчас девушка казалась Саше такой маленькой, крохотной, пока лежала на его груди. Словно дочь, уснувшая в объятиях отца. Саше было неловко за такую мысль. Отчего-то ему стало жаль девушку.
Мария не долго лежала на Саше. Очень быстро она сползла с него в сугроб и отвернулась. Шахтёр встал, отряхнулся.
– Вставай, Мария. Пошли домой. Спать пора.
– Иди, я тут посплю.
– Нельзя! Замёрзнешь ведь.
– И ладно. Оставь меня здесь мёрзнуть. Брось меня на снегу. Я помёрзну чуть-чуть и приду.
– Не годится, пошли. Тебе на работу завтра.
– Да кому нужна такая работа.
Саша взял девушку за руку и поднял, взял её под плечо. Мария пошла с ним. Больше они не говорили. Когда они вернулись домой, Саша помог девушке разуться, снять шинель. Он помог Марии стянуть бригантину и акетон, но решил не помогать с остальной одеждой. Уложил Марию в кровать – девушка сразу же заснула с приоткрытым ртом, словно ребёнок. Саша спустился на первый этаж и сам разделся, уже через силу: устал. Лёг в постель.
– Хорошо погулял? – спросила сквозь сон Ася, разбуженная мужем.
– Не знаю пока, – ответил Саша после короткого раздумья, – завтра ясно будет.
Саша поцеловал жену в лоб и заснул с мыслями горькими и печальными.
Глава 7
В чёрный вечер понедельника, когда вернулась на поверхность ночная смена, Мария сидела в кабинете главного бухгалтера. Сегодня ей снова не посчастливилось наткнуться на монстра, тем не менее охотник собирается продолжить поиски и проигнорировать просьбы рабочих. Сидя одна в кабинете, Мария не могла отвадить мысли, что в одном из шкафчиков лежат те самые документы о закупках, которые она могла бы взять в качестве компромата. Однако шкафчики Мария не проверяла: Катерина в любой момент могла вернуться.
Охотник сидела на стуле, уперевшись локтями в высоко поднятые ноги, одна нога пританцовывала. Девушке хотелось затянуться сигаретой; аж живот скручивало, но она не могла выйти: ждала учётную книгу. Мария посматривала на дверь в ожидании. Она усердно размышляла над всевозможными вариантами разговора с Сашей, отчаянно пыталась просчитать ход их беседы. Она чувствовала, что эта беседа обязательно свалиться ей на голову, Саша не отступиться. Охотника метало из крайности в крайность: от желания объясниться и успокоить до желания послать к чёрту и поставить перед фактом, с которым Саше придётся смириться. Она принимает решение, не он. Он не влияет вовсе. Конечно, можно было бы быть с ним откровенной, ведь его семья радушно принимают её у себя. С другой стороны, им платят за это: «Не велика заслуга».
Дверь аккуратно отворили. Мария
