Росс Кинг - Экслибрис
Она перевернула этот том, но не сразу закрыла его промокшую крышку, от которой исходил запах мокрой сапожной кожи, – внимание Эмилии привлек отрывок на середине открытой страницы, подсвеченной неярким светом костра:
Где твоя восхитительная красота, дорийский Коринф, где твоя башенная корона? Где твои древние сокровища, где бессмертные храмы, где дворцы и где жены Сизифидов и десятки тысяч твоих бывших жителей? Ибо даже и следа, о великая печаль, не осталось от тебя, и война смела все воедино и начисто поглотила все…
Вилем читал ей эти строки одним пасмурным сентябрьским вечером, когда до Праги долетели вести, что войска испанского генерала Спинолы вторглись в Пфальц и вскоре будут осаждать Гейдельберг – в замкнутом круге вражды, то расширяющемся, то сужающемся, захватывающем полушария и столетия, начиная с гибели Коринфа и Константинополя, – и то, что осталось от пфальцской библиотеки, включая это издание Anthologia Graeca .
С другого конца берега донеслись какие-то беспорядочные крики. Грабители убегали, в спешке натыкаясь друг на друга и взметая за собой комья грязи и песка. Сама не зная зачем, Эмилия сунула эту книгу в карман и попыталась закрыть деревянную крышку.
– …на Стрэнде, – добавил сэр Амброз. Они с Вилемом принесли очередной ящик. – Йорк-Хаус. На берегу Темзы. Мне уже приходилось раньше пользоваться его услугами.
– Да?
– Он один из лучших. Живопись, скульптура, книги. Никаких сомнительных делишек. К тому же он уберег изрядное количество безделушек от алчных ручонок графа Арундела, уж я-то знаю, о чем говорю.
Вилем тяжело дышал:
– А он знает о нашем плане?
– Безусловно знает. Он знал обо всем с самого начала. Не беспокойтесь. – Опутавшие ящик водоросли свалились на песок. – Он настоящий профессионал.
– И заслуживает доверия?
– Заслуживает ли он доверия? – Сэр Амброз фыркнул от смеха и, приподняв одну бровь, глянул на Вилема. – О, Монбоддо платит хорошей монетой, мы можем не волноваться на сей счет. Вы оба будете в безопасности. Главное – добраться до Лондона, – добавил он, кивком указав на грабителей, которые, поскальзываясь и спотыкаясь, бежали в их сторону. Недалеко за ними виднелись три человека, сошедшие с лодки. – К несчастью, я, кажется, потерял пистолет, – сказал он небрежным тоном и медленно зашагал к баркасу. – Не говоря уже о моей сабле. Похоже, друзья, нам предстоит выпутаться еще из одной опасной ситуации.
Ни один экипаж не двигался по дорогам Англии в те дни так быстро, как те, что принадлежали почтовой службе Ведомства иностранных дел, возглавлявшейся Де Кестером. Любой транспорт в службе Де Кестера специально предназначался для того, чтобы миновать семидесятимильное расстояние от Лондона до Маргита, или от Маргита до Лондона, меньше чем за пять часов, даже с несколькими пассажирами на борту и тяжелым грузом, насчитывающим десяток почтовых мешков, привязанных к кожаной крыше или уложенных внутри экипажа. Все деревянные детали упряжи изготавливались из легчайшей сосны, оси смазывались графитом, подрессоренные колеса оковывались железом. Все это хитроумное изобретение тащили по дорогам упряжки берберийских лошадей, которых именно для этой цели выращивали в конюшнях Кембриджшира. И вот когда над Чизлетскими топями рассвело, там можно было увидеть необычное зрелище: одна из этих стремительных почтовых карет ползет, увязая в грязи, еще медленней, чем нагруженные ящиками и запряженные ослами повозки, ползущие в противоположном направлении.
В низменных краях Кента этот участок дороги особо славился своими рытвинами и тем, что его затопляло при первых же признаках дождя. Кучер почтовой кареты, некто Фокскрофт, прищурившись вглядывался в туманную изморось и, поеживаясь в своей брезентовой куртке, вел упряжку по этой коварной дороге. Он выехал из Маргита шесть часов назад и уже не поспевал доставить к сроку в Лондон почтовые мешки из Гамбурга и Амстердама. Он мог бы прибыть в столицу вовремя в любую погоду, если бы поехал по главной дороге через Кентербери и Фавершам, а не по этому злосчастному окольному пути, вдоль продуваемого ветрами берега. Но конечно, он не осмеливался теперь ездить по главной дороге, так же как не осмеливался больше носить и красно-золотую ливрею Де Кестера. В данное время лорды совета все еще спорили, не посягает ли монополия Де Кестера на права лорда Стенхопа, начальника почтовой связи, который с недавних пор стал использовать своих собственных агентов – банды негодяев, по мнению Фокскрофта, – для перевозки писем в Гамбург и Амстердам. Еще и месяца не прошло, как Фокскрофт попал в засаду у стен Кентербери; а недели две назад бандиты в масках напали на другую карету в Гэдс-Хилле. В обоих случаях грабители были одеты как разбойники с большой дороги, но все знали, что за этими нападениями стоят наемники лорда Стенхопа. И потому вот уже несколько недель Фокскрофт был обречен ездить этим окольным путем – путем настолько безлюдным и заброшенным, что даже самые отчаянные разбойники и не подумали бы появиться здесь, тем более декабрьским утром, таким холодным и промозглым, как сегодня.
И поэтому Фокскрофт поначалу не поверил собственным глазам, когда, сделав поворот, увидел вереницу приближающихся повозок, а за ними на берегу какой-то переполох – огонь, дым, мечущиеся фигуры. Опять наемники лорда Стенхопа? Он испуганно выругался и натянул поводья, пытаясь остановить лошадей, но было слишком поздно: от грохота, напоминающего ружейный залп, берберийские кони заржали и встали на дыбы. Фокскрофта сильно тряхнуло, но он успел выпрямиться, ухватившись за край сиденья одной рукой, а другой – удерживая вожжи. За миг до того, как шляпа съехала ему на глаза, он разглядел вдалеке нечто похожее на следы недавнего кораблекрушения.
Лошади очертя голову рванулись вперед по грязи, мимо вереницы мулов, по узкой дороге к берегу и его оранжевым кострам. На очередном повороте карета жалобно заскрипела и завизжала, дав резкий крен и выбрасывая куски грязи на обочину дороги, с обеих сторон заросшей ивняком. Фокскрофту показалось, что в кустах прячутся какие-то люди. Но затем одно из колес наскочило на камень и он подпрыгнул на козлах, как деревенская мегера на своем позорном стуле.
Меньше чем за минуту карета вылетела из этой грязи на еще более грязный и топкий берег. Тут колеса наткнулись еще на пару камней, и Фокскрофт чудом не вылетел с козел, но ему удалось ухватиться обеими руками за сиденье, хотя ноги его болтались едва ли не в дюйме от вращающихся спиц. За борт полетели два мешка с почтой и его собственная шляпа. Затем оправленные в железо колеса увязли в песке, движение кареты резко замедлилось, и тут грянул еще один выстрел, на этот раз уже гораздо ближе. Лошади вновь взвились на дыбы. Сделав отчаянное усилие, Фокскрофт подтянулся и рывком вскочил обратно на козлы.
И именно тогда он впервые увидел эти темные фигуры: к нему разом бросились человек пять или шесть. Пожалуй, все-таки какая-то засада. Он развернулся и поискал хлыст, но хлыст исчез вместе с почтовыми мешками и шляпой. Лошади вновь заартачились, и вдруг накренившаяся на один бок карета почти остановилась, ее колеса глубоко увязли в песке.
– Но! Пошли!
Фокскрофт полез за мушкетом, спрятанным за козлами, но тот тоже исчез, как и мешочек с дробью. Он развернулся на сиденье, чтобы взглянуть на нападающих, – их было явно больше, чем в Кентербери. Лошади снова заупрямились, потом сделали резкий рывок, но колесные валы вспахивали берег, и карета продвинулась не больше чем на пару дюймов. Затем послышался треск рвущейся кожи, и карета, выехав на твердую гальку, пошла быстрее.
Но было слишком поздно, понял Фокскрофт. Головорезы его светлости – добрых полдюжины – уже почти настигли его.
– Пресвятая Богородица, – прошептал он, готовясь к прыжку.
Спрятавшись за бочкой сельди, сброшенной с борта «Звезды Любека», капитан Квилтер следил за злоключениями кареты, запряженной шестеркой лошадей. Прикрывавшую его бочку уже пробила мушкетная пуля, и рассол вытекал через расщепленную доску на песок. Услышав крик от кустов ивняка, он повернул голову и заметил несущуюся к воде карету, из которой вывалилась в грязь пара мешков.
Ухватившись за обруч бочки, капитан приподнялся на пару дюймов. Мягкий песок проваливался под его коленями, как болотная кочка. Еще один крик, на сей раз с другого конца берега. Повернув голову, он заметил группу людей, бегущих к карете. Экипаж уже остановился, пробороздив песчаную илистую полосу у края воды. Лошади вставали на дыбы и брыкались, а одинокая фигура на козлах лихорадочно пыталась высвободить перепутавшиеся поводья.
Поднявшись на ноги, Квилтер пристально смотрел сквозь дождевую пелену на странную сцену, которая происходила перед его глазами. Три фигуры добежали до кареты, как раз когда Фокскрофту удалось распутать поводья и карета тронулась с места. Еще три человека – один из них с мушкетом – немного отстали, но быстро нагоняли первую тройку.
