Глен Кук - Наступление тьмы
Выходит, здесь всё не так хорошо, как кажется.
Следовало догадаться об этом, как только он поднялся на подиум. Два кресла среди почетных гостей занимали послы из Хаммад-аль-Накира – доверенные люди их самого старинного недруга Эль Мюрида. Посланцы гигантской страны за хребтом Капенрунг к югу от Кавелина. Сейчас мало кто помнил о кровавых событиях двадцатилетней давности, получивших название войн Эль Мюрида, когда лишь совместные усилия дюжины королевств смогли сдержать экспансию этого фанатично-религиозного государства.
Эти двое пережили истребительный рейд, совершенный по их землям Насмешником, Браги и людьми со стальным взором, стоящими в тени среди общего веселья. Эта парочка всё помнила и знала, что старый спор еще не решен.
Один из них, оказывается, помнил прошлое лучше, чем остальные гости. Он помнил гораздо больше, чем этот упоенный самим собой смуглый толстый коротышка.
Посланник помнил тот далекий день, когда они встретились в последний раз.
Он не забыл того, кто явился в Пустыню Смерти с севера и при помощи дешёвых трюков сумел выдать себя за могущественного чародея, чтобы нанести удар в самое сердце властелина Эль Мюрида. В самое сердце Ученика. Посол в то время был всего лишь юным воином в арьергарде Непобедимых под командованием генерала Нассефа, Но он все помнил.
Толстый молодой человек со смуглым лицом явился, чтобы развлекать охрану семьи Эль Мюрида своими побасенками и фокусами. И вот однажды ночью, прикончив полдюжины часовых, этот молодой толстяк бежал, прихватив с собой самую большую ценность Ученика, его Бесценную, то единственное, что Эль Мюрид ставил выше миссии, для которой предназначил его Бог. Юный толстяк похитил невинную дочь Эль Мюрида. С тех пор её никто не видел.
Это несчастье вконец сломило Эль Мюрида, по крайней мере на срок, вполне достаточный для того, чтобы позволить неверным изгнать всадников пустыни из своих земель.
И он, Хабибулла, тогда встретил толстяка грудью и сражался как дьявол. Однако коварный удар уложил его с распоротым брюхом. Он лежал и рыдал, но не от боли или ожидания неминуемой смерти, а оттого, что не смог оправдать доверия своего владыки, оттого, что было невыносимо видеть страдания Эль Мюрида.
И вот теперь он сидел во дворце неверных и молчаливо наблюдал за ними из-под опущенного капюшона. Улучив момент, когда его никто не мог слышать, Хабибулла шепнул своему компаньону:
– Ахмед, Бог милостив. Бог справедлив. Бог передает своих врагов в руки правоверных.
Ахмед не знал, о чем идет речь, но понял, что их миссия к этим варварам наконец принесла плоды. А если судить по реакции Хабибуллы, то эти плоды были неожиданными, но тем не менее сочными и приятными.
– Посмотри на этого болтуна-шарлатана, – прошептал Хабибулла. – Мы еще с ним встретимся.
Их беседа прошла незамеченной.
Все взоры обратились к затененной части зала за подиумом. Насмешник успел обернуться и увидеть момент появления королевы Фианы Меликар Сардиги, в супружестве Криф. Он не видел королеву уже много лет, несмотря на её привычку бродить по улицам Форгреберга и общаться с простыми людьми. Время обошлось с ней жестоко. Несмотря на то, что Фиане не было и тридцати, она выглядела настолько старой, что по виду вполне могла быть мамашей стройной блондинки.
И дело даже не в том, что её оставила красота. Напротив, она сохранилась, став более зрелой и пышной по сравнению с той девичьей привлекательностью, которую помнил Насмешник. Королева выглядела совершенно обессиленной, создавалось впечатление, что она держится на ногах только из чувства долга перед своей страной и преданности её народу.
Похоже, что её появления никто не ждал.
Фиана подошла прямо к Браги, и в её глазах промелькнуло нечто такое, что проливало новый свет на горькое замечание Эланы.
В кварталах силуро до него доходили некоторые слухи.
Впрочем, это никого не трогало, пока сердечные дела королевы не мешали делам государственным.
Насмешник внимательно посмотрел на Рольфа Прешку. Та боль, которая отразилась на лице этого железного человека, подтвердила его предположения.
– Ваше величество, – произнес Браги с такой виртуозностью, что Насмешник хихикнул про себя, припомнив прошлые манеры этого типа. – Какая неожиданная честь.
Гости, в зависимости от обычаев своих стран, поклонились или приклонили колени. Даже послы Хаммад-аль-Накира приветствовали леди, низко склонив голову. Только Насмешник остался стоять как столб, глядя в глаза королевы через плечо Браги.
От радостного изумления лицо Фианы помолодело лет на пять.
– Ах вот в чем дело. Теперь я понимаю, почему весь этот шум. И где же они тебя откопали?
– Ваше величество, мы нашли его в месте, где никто не догадался посмотреть, – ответил Рагнарсон. – А мне следовало бы сообразить, ведь я его знаю лучше всех. Все это время он оставался в городе.
– Добро пожаловать домой, старый друг, – произнесла Фиана и совершила один из своих поступков, которые возмущали аристократов и приводили в восторг простой народ.
Она крепко обняла Насмешника и затем, развернув его лицом к благородному собранию, встала рядом с ним, обхватив рукой за плечи.
Он, сияя от счастья, поймал взгляд Непанты, и жена ответила ему тем же счастливым сиянием. Насмешник без труда прочитал её мысли. «Я же тебе говорила», – думала она в этот момент. А все из-за его упрямой гордости, опасения оказаться нищим просителем перед лицом более преуспевающих сотоварищей.
Насмешник ухмыльнулся, приложил указательный палец к носу и заклеймил образ жизни королевы так же, как только что обличал излишества других.
Фиана хохотала ничуть не меньше остальных.
Через некоторое время, совладав с собой, она поднялась на цыпочки и что-то шепнула на ухо Рагнарсону. Браги кивнул. Когда Насмешник закончил обличения, Фиана заняла пустующее кресло, ранее лишь символизирующее её присутствие. Обратившись к гостям, она попросила продолжить веселье.
Охрипший Насмешник уселся, скрестив ноги, у подножия трона и принялся вместе с остальными обитателями подиума наблюдать за празднеством. Один раз королева тихо сказала:
– Это лучший День Победы из всех, что мы праздновали когда-либо.
А через некоторое время добавила шепотом:
– Я думаю, не назначить ли тебя моим представителем в Совете. Им иногда будет полезно расслабиться.
Насмешник кивнул с таким видом, словно предложение было сделано серьезно, но тут же рассмешил королеву, выдвинув чудовищные условия своего согласия, не забыв при этом сообщить, какими средствами он станет запугивать Совет.
Тем временем Браги спустился с возвышения, чтобы протанцевать со своей женой и поговорить с Непантой. Последнюю он подвел к братьям, которых она не видела уже много лет.
У Насмешника было хорошо развито чувство смешного. Он знал, что смешное бывает забавным, но бывает и вызывающим жалость. Его танец с супругой на несколько дюймов выше его вызвал бы смех жалости. А ему следовало блюсти свое достоинство.
Глава 3
Весна, 1010 год от основания Империи Ильказара
СТАРЫЕ ДРУЗЬЯ
Наступил следующий день, а Насмешник остался в замке Криф. Общее веселье прекратилось, и только он продолжал испытывать радостное возбуждение. Все возвращались к делам, и Браги взял его с собой на совещание для того, как он объяснял, чтобы Насмешник лучше понял, что происходит и почему старые друзья не предавались веселью, а оставались в тени, надев боевые одежды.
– Лично я, – разглагольствовал Насмешник, когда они шли на совещание, – должен признаться в грандиозной самообманчивости. Я думал, что до конца познал моего большого друга Медведя за столько лет знакомства. Больше лет, чем лично я могу сосчитать. – Он поднял руки и уставился на свои пальцы. В те редкие моменты, когда Насмешник не выдавал себя за самого великого специалиста, он прикидывался несмышленым младенцем.
Рагнарсон взял Насмешника с собой не потому, что тот был невежественен или глуп. Толстяк уже начал подозревать, что его, как выразилась королева, «откопали» не потому, что он принадлежал к когорте старых друзей и должен был получить свою долю славы. И даже не потому, что Браги хотел дать ему возможность разыграть маленький спектакль, представив таким образом потенциальным «клиентам».
Браги верил в его интуицию и мудрость и хотел получить совет или даже согласие на прямое участие в какой-нибудь глупейшей затее.
В своих предположениях Насмешник оказался прав по обоим пунктам.
В штабной комнате Рагнарсон собрал всех, кто стоял в тени прошлым вечером. Кроме них, там присутствовали Фиана и послы Алтеи и Тамериса. Обе страны были традиционными союзниками Кавелина, а их послы – старыми друзьями Браги.
– Насмешник, – начал Рагнарсон после того, как были закрыты двери и выставлены часовые. – Я позвал тебя потому, что ты являешься единственным специалистом в вопросе чрезвычайной важности. Экспертом, мнению которого я полностью доверяю.
