Робин Хобб - Странствия убийцы

В детстве Регал постоянно отдыхал в этом месте. Он всегда презирал Баккип и говорил, что этот город ничем не лучше грязной деревушки. Я пытался вообразить мальчика, покидавшего все это осенью, чтобы вернуться в продуваемый сквозняками замок на залитой дождем скале над неряшливым маленьким портовым городом. Ничего удивительного, что он переехал сюда и перевез свой двор, как только смог. Я вдруг обнаружил, что начинаю понимать Регала. Это меня рассердило. Нужно хорошо знать человека, которого собираешься убить. Но понимать его ни к чему. Я вспомнил, что он убил собственного отца, моего короля, и снова обрел уверенность.

Пока я бродил по процветающим кварталам Тредфорда, я привлек к себе не один сочувственный взгляд. Если бы я собирался зарабатывать на жизнь нищенством, то преуспел бы. Но я искал более скромные кварталы, где бы можно было услышать какие-нибудь разговоры о Регале, о том, как организован его замок в Тредфорде и сколько в нем людей. Я шел вниз к реке, ожидая, что найду более привычное общество. Там я обнаружил настоящую причину возникновения Тредфорда. Река образовывала здесь огромные мели над покрытым гравием дном. Она разливалась так широко, что противоположный берег был скрыт в тумане. Казалось, вода доходит до самого горизонта. Я видел, как через реку переправляют целые стада овец и свиней, а ниже по течению, в более глубоком месте, плоскодонные баржи бесконечным челноком перевозили с берега на берег разные товары. Здесь Тилт и Фарроу обменивались богатствами садов, пастбищ и полей. Сюда прибывали товары из Бакка, Бернса и дальних стран и доставлялись аристократам, у которых хватало на них денег. В лучшие дни в Тредфорд приходили также янтарь, богатые меха, резная слоновая кость из Горного Королевства и редкая кора для курения из Дождливых Дебрей. Сюда привозили лен, чтобы делать из него тонкое полотно Фарроу, и коноплю, из которой вили веревки и ткали парусину.

Мне предложили поработать несколько часов, разгружая мешки с зерном с небольшой баржи в телегу. Я взялся за это больше для того, чтобы побеседовать, чем ради нескольких медяков. Я почти ничего не узнал. Никто не говорил о красных кораблях или о войне, шедшей у побережья, разве что мимоходом, жалуясь на низкое качество береговых товаров и высокие цены. Люди предпочитали не распространять слухи о короле Регале, и из того немногого, что мне удалось узнать о нем, я понял, как они гордятся его способностью привлекать женщин и много пить. Я был ошеломлен, услышав, что о нем говорят как о Маунтвелльском короле – это имя королевской семьи его матери. Потом я решил, что меня как раз очень устраивает, что Регал больше не называет себя Видящим. Еще чуть меньше общего между нами.

Однако было много разговоров о Королевском Круге, и от того, что я услышал, мне стало нехорошо.

Для защиты чести человека в Шести Герцогствах издавна использовалась дуэль. В Баккипе были огромные Камни Свидетели. Говорили, что, когда два человека встречаются там, чтобы разрешить свой спор при помощи кулаков, Эль и Эда видят это и следят за исполнением правосудия. И камни, и обычай очень древние. Под королевским правосудием в Баккипе чаще всего подразумевалась тихая работа, которую делали для короля Шрюда мы с Чейдом. Некоторые приходили, чтобы публично обратиться к самому королю Шрюду и подчиниться тому, что он найдет справедливым. Но бывали случаи, когда королю становилось известно о других беззакониях, и тогда он посылал Чейда или меня, чтобы тихо исполнить его волю в отношении преступника. Именем королевского правосудия я нес смерть милостиво быструю или беспощадно медленную. Мне следовало бы привыкнуть к смерти.

Но Королевский Круг Регала был придуман больше для развлечения, чем для правосудия. Идея была проста. Тех, кого король считал заслуживающими наказания или смерти, присылали в его Круг. Они могли сразиться с животными, умирающими от голода и доведенными до бешенства, или с бойцом, королевским чемпионом. Те из них, кому удавалось устроить хорошее представление, могли заслужить королевское помилование или даже стать королевским чемпионом. У «перекованных» таких шансов не было. Их бросали на съедение животным или морили голодом и науськивали на преступников. Подобные судилища стали настолько популярными, что толпы зрителей перестали помещаться на рыночной площади в Тредфорде, где вершилось «правосудие». Теперь Регал сооружал специальный круг. Для удобства он будет приближен к королевскому дворцу. Будут построены подземные клетки и высокие стены для того, чтобы животные и пленники не могли вырваться, и трибуны для зрителей. Постройка Королевского Круга дала Тредфорду новые рабочие места и стала двигателем торговли. Все считали, что это очень кстати, учитывая прекращение торговли с Горным Королевством. Я не встречал никого, кому бы это не нравилось.

Когда телега была нагружена, я получил свою плату и вместе со всеми грузчиками отправился в ближайшую таверну. Там вдобавок к элю и пиву можно было купить горсть трав и поставить на стол курильницу. Воздух в таверне был густым от дыма, и глаза мои скоро стали слипаться, а в горле защипало. Никто другой не обращал на дым никакого внимания. По-видимому, дым не действовал ни на кого, кроме меня. В Баккипе никогда не курили наркотических трав, и я с трудом выносил их запах. На заработанные деньги я купил порцию медового пудинга и кружку очень горького эля, который, как мне показалось, был сильно разбавлен речной водой.

Я спросил нескольких человек, правда ли, что в конюшнях короля набирают подручных, и если так, где можно попытаться устроиться на эту работу. То, что такой, как я, может хотеть работать на короля, развлекло их, но я выслушал их грубые шутки с вежливой улыбкой. Наконец один весельчак посоветовал мне пойти и попросить самого короля, показав мне, в каком направлении находится королевский дворец. Я поблагодарил его, допил остатки пива и вышел.

Думаю, я ожидал увидеть огромное каменное строение, окруженное мощными укреплениями. Чего-то подобного я и искал, следуя в указанном направлении, вверх от реки. Но в результате я подошел к низкому холму, с которого открывался хороший вид на реку, и прекрасные каменные строения на нем в полной мере использовали это преимущество. Я стоял на оживленной дороге внизу, только что не разинув рот от удивления. В замке не было ничего от воинственной неприступности Баккипа. Наоборот, покрытые белым гравием дорожки, сад и деревья окружали одновременно величественный и приветливый дом. Дворец Тредфорда и окружающие его здания никогда не использовались в качестве военной крепости. Он был построен как элегантная и дорогая королевская резиденция. Камень был украшен резьбой, входы сделаны в виде изящных арок. Башни тут были, но без бойниц. Они, очевидно, воздвигались для того, чтобы любоваться окрестностями, а не для наблюдения за подходами к дворцу.

Низкие толстые каменные стены между оживленной общей дорогой и особняком были покрыты мхом и увиты плющом. В обрамленных цветущими лианами нишах стояли статуи. Одна широкая проезжая дорога вела прямиком к огромному дому. Другие, более узкие дорожки манили подойти поближе к прудам с лилиями, искусно подрезанным деревьям и тенистым рощам. Для каких-то мечтателей садовники высадили здесь дубы и ивы – по меньшей мере лет сто назад. Теперь они тихо перешептывались под легким речным ветерком. Королевские владения занимали больше места, чем хорошая ферма. Я пытался вообразить правителя, у которого были время и средства, чтобы создать такую красоту.

Вот что можно иметь, если тебе не нужны военные корабли и боеспособные армии. Видела ли Пейшенс что-нибудь подобное в доме своих родителей? Это ли пытался повторить шут в изящных вазах с цветами и мисках с серебряными рыбками в своей комнате? Я чувствовал себя неряшливым и неуклюжим – не из-за одежды. Внезапно я подумал, что именно так должен жить король. Среди искусства, музыки и изящества, поднимая до этого уровня жизнь своего народа. Я отметил собственное невежество и, хуже того, уродство человека, обученного только убийствам. Кроме того, я ощутил внезапную ярость. Разве Регал и его мать не приложили к этому руку, стараясь, чтобы бастард помнил свое место? Я был безобразным функциональным орудием, так же как скалистый аскетический Баккип был крепостью, а не дворцом.

Но сколько красоты сохранилось бы здесь, если бы Баккип не стоял, как сторожевая собака, в устье Оленьей реки?

Мне в лицо как будто плеснули холодной водой. Это была правда. Баккип был построен именно затем, чтобы контролировать речную торговлю. Если бы когда-нибудь он сдался пиратам, наши широкие реки стали бы отличной дорогой для их легких судов. Они бы вонзились как кинжал в мягкое брюхо Шести Герцогств. Эта ленивая знать и нахальные фермерские парни проснулись бы ночью от криков и дыма, и у них не было бы замка, куда можно бежать, и никаких стражников, которые бы встали, чтобы сражаться за них. Тогда они поняли бы, что вынесли другие во имя их безопасности, и могли бы восстать против короля, который оставил свои крепости, чтобы бежать внутрь страны и предаться наслаждениям.