Владимир Серебряков - Оборотень в погонах
Удивительным было, что занятие мне понравилось. Наверное, мнимая независимость от системы потакала волчьей стороне моей натуры. И я втянулся. Пускай первые мои символы можно было клеить на стены в сортире, пусть у меня уходили недели на то, что средний чародей выколдовал бы за час – это был мой талант, моя способность! Постепенно оказалось, что у меня твердая рука, цепкий глаз и неплохая интуция. Я начал доверять собственным амулетам – они порой срабатывали лучше казеных.
Теперь мне предстояло выяснить, чего стоит моя редкостная магия так сказать, в поле.
Самым сложным было не ошибиться в размере рамки. Сделаешь пошире – она не наложится на страницу, и читать станет неудобно, сделаешь поуже – и на нее не поместится орнамент. Вопреки распространенному мнению, узоры начертательной магии не обязаны быть сложными. Главное – точность исполнения. Я выбрал один из самых простых, так называемое «лучистое плетение». Обычный твердый карандаш, линейка с жирной надписью «КАЗЛЫ» (буква «А» кудрявилась завитушками) и транспортир.
Подумав, я добавил по углам будущей рамки миниатюрные знаки отвержения. С топологической точки зрения такой знак есть не что иное, как нарушенная соломонова печать, а что может скрывать секреты лучше, чем старинная придумка иудейского царя? Старик обогнал свое время – к тому времени, когда появились достаточно точные измерительные инструменты, чародейство достигло высот, сравнимых с нынешними, и геометрическая магия оказалась попросту не нужна. Та же история, что и с пулеметами – кому нужна эта здоровая железная дура, когда огневой жезл даст ей сто очков вперед?
На весь узор у меня ушло минут двадцать. В такой спешке я еще никогда не работал, и здорово опасался за результат, когда по три раза примеривался, чтобы провести одну линию – малейшая ошибка в начертательной магии может привести к тому, что весь знак придется перерисовывать. Но, к моему большому удивлению, рамка заработала. Когда я вырезал ее из листа плотной писчей бумаги и с внутренним трепетом наложил на первую страницу Евангелия от Матфея, четкие печатные буквы расплылись и моему завороженному взгляду предстали угловатые каракули господина Парамонова.
Те самые, что послужили причиной его гибели.
На первых страницах ничего интересного я не нашел – похоже было, что книга заполнялась от случая к случаю, и начальные записи датировались прошлым годом. Как раз тогда Парамонов раскручивал дело «Модемага» и г-на Трубенцова лично – о том были и заметки. Трубенцов к настоящему моменту уже третий месяц куковал в американской тюрьме, ожидая процесса, после которого его должны были выдать не то в Гишпанию, не то в Россию – смотря чьи аргументы суд признает более убедительными. Так что начало книги я пролистал, не раздумывая.
Дальше стало поинтереснее. Похоже было, что тайную книгу покойный Парамонов не только для работы использовал. Во всяком случае, я обнаружил там список доступных журналисток с исчерпывающими комментариями о степени доступности и целесообразности пользования оной. Наряду с подобными экскурсами в сексологию книга содержала наметки статей – как написанных, так и отложенных, загадочные комментарии типа «Читал В-С. Мура редкая, все хвалят. Обо…рать?», и тому подобное. Я уже отчаялся выудить что бы то ни было полезное с этих страниц, когда заметки оборвались. Несколько разворотов были намеренно оставлены пустыми, а потом через всю страницу шла жирная надпись: «Оркск». И подзаголовок «Дело века».
Скромностью и христианским смирением покойный Парамонов явно не страдал. Что ж, пусть будет «дело века». А что я помню про Оркск? Да только одно – городишко этот никак не входит в зону ответственности столичного благочиния. Я мысленно пометил себе справиться хотя бы в энциклопедическом словаре, и перелистнул страницу.
Следующий разворот был сплошь покрыт затейливой вязью, которую я, не разобравшись, принял за арабскую, но пригляделся и сообразил – простая стенограмма. Сделанная от руки, а не самопишущим пером, и, похоже, руки у Парамонова крепко дрожали – вон как строки ходят… Стоп. Вот в это не верю. Газетчики наши трезвенниками не бывают, но прожженный журналюга Парамонов и после ящика водки строчил бы ровненько. Значит, писал он в очень неудобной позе. Строки заносит вправо вверх… ну да, все понятно. По зеркалу говорил господин Парамонов. Притом не дома, а где-то на улице, не то в будке, потому что блокнота не смог положить на стол – вот и стенографировал на весу.
Было бы еще интереснее, если б я умел читать стенограммы. Обращаться за помощью к коллегам покойника мне отчего-то не хотелось.
А что там дальше? Очень разборчиво выписанный список имен и фамилий, и каждой присвоен номер.
Первым идет… надо же. Под кого копать вздумал, Парамоша? Совсем ума лишился? Таких людей задевать… А вот дальше совсем интересно. Что может связывать уже упомянутого новобоярина и орского (правильно было бы, конечно, писать «оркского», но получалось двусмысленно, и орчане, они же оркчане, страшно обижались) градоначальника? Какие у пресловутого Ледащицкого интересы в этой дыре?
Дальше шли совсем непонятные фамилии. Городницкий, Виссарион Николаевич, с пометкой «п-к сгб» – вероятно, «полковник службы ГБ», хотя с тем же успехом это могло значить «покойник сгубил». Некие господа Тончик и Барятов, без имен и пометок. За шестым номером значился некто преп.Лукиан, конс.по запр.маг.д. – понимай как знаешь.
Следующим шел Оэларион ап Ыгвейн ыд Орласт Гиладрелиен. Семерка около его имени была подчеркнута трижды.
Каким ветром эльфа занесло в эту, до сих пор чисто людскую компанию? Дивный народ не стремится превзойти человека на его собственном поле, предпочитая существовать с нами по соседству. Возможно, причиной тут банальная опаска – эльфы еще не выиграли ни одной войны с людьми. Мы плодимся быстро, как орки, но прогрессируем куда быстрее. Эльфы побеждали нас раз за разом… а им это не помогало. Древнейшая раса оказалась в нелепом и унизительном положении взрослого, которого заплевывают жеваной бумагой обнаглевшие первоклашки. А пока лесные жители раскочегаривались дать дерзкому пацанью сдачи, пацанье поднакачало мышцы, и лезть в драку стало не только противно, но и опасно.
Но отдельные эльфы все же выходят из своих лесных анклавов, и мало кто из них прозябает в безвестности. Эльф среди людей, как правило, добивается высокого положения, несмотря на все предрассудки. Не то, чтобы «дивьи люди» были умнее – просто долгая жизнь наделяет их богатым опытом.
Гиладрелиен… встречалась ли мне эта фамилия? Паспортной Парамонов, зараза такая, не указал. Сам он ее, небось, помнил… а мне как догадываться? Оэларион Гиладрелиен… созвучного ничего не выходит. А если по смыслу? Говорили мне, дураку – учи языки!
Кленов. Вот его как зовут – Олег Кленов.
Неудивительно, что я не признал его по имени. Иные эльфы настолько плотно ассимилируются, что даже фамилии принимают человеческие. Кленов – из таких. Не удивлюсь, что половина имеющих с ним дело даже не догадывается, что он эльф, причем из пермских, особенно замкнутых. За что его изгнали, вряд ли кто помнил – полтораста лет спустя. Во всяком случае, диплом он получал уже в Московском университете. После революции он как-то выплыл – вначале главным технологом на Камском маготехническом. Потом Нижнекамск переименовали в Исаво-похлебкинск (согласно апокрифу, изначально хотели назвать Иосифо-похлебкинском, но кто-то из вышестоящих поправил согласно Священному Писанию, отчего верноподданический порыв несколько смазался). Оэларион Кленов остался, уже технологом на ИПМТЗ – кто хочет, пусть сам расшифровывает. Потом эпоху оголтелой акривии сменила краткая оттепель икономии, город стал – обратно – Нижнекамском, а Кленов – директором завода. К концу раешных времен эльф-отщепенец добрался до поста зам.министра – недюжинное достижение для разумного, числившегося в ордене сугубо формально.
Когда грянула всеобщая секуляризация, брат Кленов перекрасился в господина одним из первых. Не знаю уж, какими заслугами он заполучил контрольный пакет акций своего родного Камского маготехнического, но с тех пор к ним прибавились еще много разных пакетов и пакетиков. Конечно, до скверной славы наших олигархов ему было далеко, но, по-моему, больше из-за того, что эльф Гиладрелиен не стремился выделяться. Имея за спиной такие гиганты оборонки, он не нуждался в бесконечном бессмысленном хапанье, стыдливо прикрываемом репортажиками по скупленным на корню эфирным каналам.
И вот теперь эта личность всплывает в связи с журналистским расследованием. Которое вел Парамонов, эта, по выражению Хельги Аведрис, «гиена с пером в заднице». Что-то тут не вяжется…
Дальше пошли через одну фамилии знакомые и совершенно мне не известные. Впрочем, допускаю, и это были люди в своем роде замечательные, но до сих пор все же чтившие Десять заповедей, как завещал великий Бендер.
