Кэтрин Куртц - Высший Дерини
Однако, несмотря на все его слова, дети были перепуганы.
Дункан взял поводья лошади и повел ее к скалам. Морган шел рядом и поддерживал спящих детей, чтобы они не сползли с седла, беспокойно поглядывая на тех, что были на другом берегу.
Он невольно ахнул, когда вступил в ледяную воду, и чуть не потерял контроля над светящимся кругом, но взял себя в руки и пошел дальше.
Вдоль скалы тянулась узкая полоса, где вода доходила всего лишь до пояса, но дно было покрыто слизью и усеяно гладкими камнями, на которых скользили ноги людей и животных. Однако они двигались вперед без серьезных происшествий.
Когда лошадь поднялась наверх, Дункан осторожно снял детей с седла и положил их на траву. Морган, успокоив лошадь, направился к остальным детям, которые все еще сидели на другой лошади, дрожа от страха. Они с ужасом смотрели, как Морган прошел сквозь огненную стену и приблизился к ним. Стена за его спиной стала медленно таять.
– Ну, скажите мне, зачем вам понадобились наши лошади? – спокойно спросил он.
Девочка, сидящая впереди, оглянулась на своего товарища, а затем снова широко раскрытыми глазами стала смотреть на Моргана.
Мальчик постарше, руки которого держали девочку за талию, сказал ей что-то успокаивающее и встретил взгляд Моргана. Несмотря на страх, в его глазах проглядывал гордый блеск.
– Вы Дерини? Вы шпионите за нашим лордом епископом?
Морган с трудом спрятал улыбку и снял девочку с седла. Она напряглась от страха в его руках, но он тут же передал ее Дункану.
Мальчик выпрямился в седле, глаза цвета индиго на его загорелом лице зажглись холодным светом. Он закутался в тунику и снова спросил:
– Вы Дерини? Шпионы?
– Я первым тебя спросил. Зачем вы взяли наших лошадей?
– Мы с братьями хотели отвести лошадей отцу, чтобы он мог вступить в армию епископов. Капитан ему сказал, что его лошадь слишком стара и не сможет выдержать длительных походов.
– Значит, вы собирались отдать наших лошадей отцу, – медленно кивнул Морган. – Парень, ты знаешь, как называются люди, которые берут то, что им не принадлежит?
Мальчик выкрикнул:
– Я не вор! Мы посмотрели вокруг и никого не увидели. Поэтому мы решили, что лошади откуда-то сбежали. Кроме того, это лошади боевые, а не рабочие.
– Да? – спросил Морган. – И ты подумал, что такие лошади могут свободно пастись без присмотра.
Мальчик кивнул.
– Ты, конечно, лжешь, – твердо сказал Морган, хватая его за руку и сдергивая на землю. – Но этого следовало ожидать. Скажи мне, есть еще препятствия на дороге отсюда в Джассу?
– Вы шпионы! Теперь я уверен в этом! – крикнул мальчик, вырываясь из рук Моргана. – Пустите меня! О, вы делаете мне больно!
Морган заломил мальчику руку за спину и усиливал давление до тех пор, пока тот не согнулся пополам. Когда мальчик прекратил борьбу, Морган освободил его руку и повернул лицом к себе.
– Успокойся, – приказал Морган, устремив на него свои глаза. – Мне некогда слушать твои истеричные вопли.
Мальчик пытался сопротивляться взгляду Моргана, но, конечно, не мог тягаться с ним: всего несколько секунд он сумел выдержать взгляд серых глаз, а затем воля его ослабела, и он отвел глаза.
Когда мальчик успокоился, Морган выпрямился, затянул пояс и откинул прядь волос со лба.
– Ну, – невозмутимо повторил он свой вопрос, – так что же ты скажешь о дороге в Джассу? Сможем мы пройти туда?
Мальчик спокойно ответил:
– Не на лошадях. Пешком, вы, может, и пройдете, но верхом – нет. Впереди болота и глинистая почва. Даже горные лошадки не могут пересечь ее.
– Болото? – спросил Морган. – А обойти его можно?
– Можно, но тогда вы не попадете в Джассу. По этому пути никто не ходит, так как караванам с грузом здесь не пройти.
– Ясно. Ты можешь еще что-нибудь добавить об этом болоте?
– Очень немного. Самое трудное место имеет протяженность около сотни ярдов, но на другой стороне сразу виден путь дальше, так что заблудиться невозможно.
Морган посмотрел на Дункана.
Тот, в свою очередь, тоже задал вопрос:
– Ну, а как насчет ворот при въезде в город? У нас могут быть неприятности на входе в Джассу?
Мальчик посмотрел на Дункана, увидел на его шляпе эмблему Торина и покачал головой.
– Ваши эмблемы помогут вам пройти. Только смешайтесь с людьми, идущими от лодок с озера. Сейчас сотни путешественников спешат в Джассу.
– Отлично, Дункан, у тебя еще есть вопросы? Мы оставим их здесь и отдадим лошадей. Только нужно ввести в их память блоки ложной памяти. А лошади нам все равно не понадобятся.
Морган коснулся лба мальчика, а когда тот начал оседать на землю, подхватил его и отнес туда, где лежали остальные дети.
– Заносчивый дьяволенок, верно?
Дункан улыбнулся.
– Не удивлюсь, если узнаю, что это он укусил меня.
Морган снова коснулся лба мальчика, стерев его память и введя новые блоки, а затем взял седельную сумку и перебросил через плечо.
– Ну что, пошли, кузен? – усмехнулся он.
Переход через болото едва не стоил им жизни.
Тропа совершенно исчезла в топкой грязи. И хотя путь оказался короче, чем они ожидали, зато гораздо труднее и опаснее.
Они шли, еле вытаскивая ноги из чавкающей грязи. Дункан потерял во время пути свой дорожный мешок, да и сам чуть не утонул, провалившись в бездонную яму. Только вовремя протянутая рука Моргана спасла его.
Но, как и говорил мальчик, болото быстро кончилось. Уже к полудню они добрались до берега озера Яшан, на котором и находилась Джасса.
Следуя совету мальчика, они смешались с толпой людей, переправившихся через озеро на лодках, и беспрепятственно прошли через ворота города.
В Джассе действительно оказалось много чужих людей, так как этот день и следующий были базарными днями.
Морган и Дункан, не обращая на себя внимания, прошли вместе с толпой на базарную площадь, расположенную прямо перед дворцом епископа. Морган выбрал немного фруктов из корзины торговца, бросил ему несколько мелких монет, а потом вернулся в толпу, продолжая слушать и наблюдать.
Они уже больше часа бродили по площади среди людей, изредка задавая вопросы, но большей частью слушая разговоры, однако так и не нашли возможности незамеченными проскользнуть во дворец. По рынку ходили патрули солдат, так что им следовало держаться настороже и не задавать вопросов, которые бы вызвали подозрение.
Но и медлить далее нельзя, надо действовать, а то скоро наступит темнота, площадь опустеет, и тогда сложно будет избежать вопросов и подозрений. Ведь им некуда пойти, когда наступит вечер.
Площадь Джассы в этот рыночный день представляла собой причудливую смесь ярких красок. В воздухе, звенящем от пронзительных криков людей и ржания лошадей, плавали запахи специй и клубы ароматного дыма из хлебопекарен и жаровен. Прямо на улице на вертелах жарились аппетитные туши. В уши врывались визг свиней и блеяние овец и коз, кудахтанье кур, гогот гусей.
Морган остановился на минутку посмотреть представление жонглеров перед входом в шелковый шатер, откуда слышались звуки веселой музыки и взрывы хохота.
Рядом с ним остановились две веселые девушки с корзинками в руках. Они переговаривались между собой, преувеличенно громко смеясь, и явно стараясь привлечь его внимание. Морган покосился на них, увидел, что они одеты довольно неопрятно, и отвернулся. Они были не в его вкусе.
Морган поправил мешок на спине и надкусил яблоко, которое держал в руке, ощутив во рту приятный вкус. Он неспешно шел по рынку, рассеянно поглядывая по сторонам, как вдруг заметил Дункана, который покупал хлеб и кусок душистого деревенского сыра.
Дункан тоже немного задержался у шатра, откуда слышались музыка и смех, а затем, нахмурившись, пошел дальше.
Морган улыбнулся и стал протискиваться к нему сквозь толпу, жуя на ходу. Наконец, Дункан остановился там, где посвободнее, и, пристроившись на скамье, приступил к еде, отрезая куски сыра своим кинжалом.
Морган, пробившись к нему, положил свой мешок на скамью рядом с ним, прислонился к стене и стал глазеть по сторонам, чтобы его поведение казалось естественным.
– Очень много народу, – тихо сказал он, доев яблоко и сунув огрызок в зубы проходящего мимо осла, взял кусок сыра и хлеба и стал жевать, задумчиво рассматривая разношерстную толпу. – Надеюсь, ты разузнал больше, чем я.
Дункан прожевал пищу и осторожно оглянулся.
– Очень немного. Но должен сказать, что у епископов скоро будут неприятности, если они не начнут действовать. Пока народ поддерживает епископа Кардиеля и его армию, но есть и такие, кому планы епископа не по душе. Они считают, что верховное духовенство не должно ссориться, и не могу сказать, что не согласен с ними, особенно сейчас, когда над страной нависла опасность.
– Хм, – Морган отрезал себе еще сыра и, осторожно оглянувшись, наклонился к Дункану. – А ты ничего не слышал о старом епископе Вольфраме?
