Вячеслав Шалыгин - Падение Галактики

– Увидим, – спокойно ответил старший офицер. – Если не сгорим в лучах упреждающего залпа вражеских пушек.

– Господь с вами, – я махнул рукой. – Лучше бы до этого нам дело не доводить…

– Ну, что вы тут намудрили? – спросил Сыромятин, появляясь в кабинете.

Вместе с генералом в комнату вошел его адъютант и два офицера охраны. Убедившись, что, кроме нас с Крауссом и прокурора, в помещении никого нет, охранники удалились. Адъютант скромно отошел к дверям, но кабинет не покинул. «Краб» многозначительно покосился на офицера, и генерал кивнул.

– Галл, ты пока свободен, – сказал он адъютанту, и тот покорно вышел за дверь.

– По-моему, он остался недоволен, – заметил я.

– Нянчится со мной, как сиделка, – сказал Сыромятин. – Хороший парень…

– А вы уже нуждаетесь в сиделке? – ехидно спросил я.

Генерал взглянул на меня с досадой, словно я был его подросшим, но так и не повзрослевшим племянником.

– Чем тебя не устраивает мой адъютант?

– Серийным номером, – вместо меня ответил Краусс.

– Не понял, – признался Сыромятин.

– На его тканях нет серийного номера, – пояснил Краусс, и мы с генералом удивленно переглянулись. – Как и у охранников Викторова, а также у всех остальных андроидов из экипажа флагмана и некоторых прочих, вышедших в отставку семь лет назад.

Я почувствовал, что вправе задать союзнику очень неудобные вопросы. Получалось, что Лютер скрыл от меня некоторые детали своих исследований. Яков был не просто андроидом, а еще и несерийным экземпляром? Тогда его способность к смене профессий становилась вполне объяснимой. Смущало то, что по древней традиции сотрудники специальных служб не бывают «бывшими». Неужели Якова нам подсунули намеренно, чтобы сбить со следа?

– Вы уже нашли остальных? – спросил я.

– Да, – ответил «краб». – Наш «псевдо-Галл» – один из офицеров охраны адмирала Смердова. Вместо имен эти типы использовали номера, его номер тысяча сто пятьдесят три…

– «Покойный» адмирал, в таком случае, может быть весьма хорошо информирован о наших планах, – заметил я и обернулся к Сыромятину. – Вы, господин генерал, в курсе того, что Смердов выбрался из черной дыры и теперь придумывает всякие каверзы?

– Да, – ответил командующий, – мне доложили о ваших находках… «Галактика» так и цепляется за жизнь…

– Самое интересное заключается не в том, что все солдаты Смердова не были маркированы, – повышая голос, продолжил Краусс. – Странно другое. В Галактике таких искусственных людей никогда не выпускали. Ни на одной фабрике. Даже подпольной или секретной.

– Очень мило, – ошарашено качая головой, пробормотал я. – Сыромятин, это так?

– Да, – подтвердил генерал. – Не выпускали.

– Но кто тогда мог произвести их на свет? – возмущенно спросил я.

– Пока этот вопрос лучше оставить открытым, – ответил Сыромятин. – Ладно, что думаете предпринять?

– Для начала мы лишим Смердова и его сообщников глаз и ушей внутри нашего штаба, – указывая на дверь, ответил Краусс, – а потом заставим их выйти на сцену лично.

– Не уверен, что мой адъютант и те, кто попал в ваши «черные списки», являются последними кадрами адмирала, – возразил Сыромятин. – Уберем этих, он наймет других…

– Но другие не смогут проникнуть в наши ряды, – ответил Краусс. – Когда-нибудь это им, возможно, и удастся, но мы не станем тянуть время. Сообщники Смердова как-то связаны с нашествиями чужаков, и поэтому мы обязаны выявить главарей до подхода очередной волны пришельцев. Я предлагаю спровоцировать противника, начав судебный процесс…

– Постойте! – поднимая руки, сказал я. – Заочные приговоры еще никого не убили. Я лично знаю нескольких человек, которым светит от одного до двадцати лет, но они совершенно спокойно живут на свободе, правда, далеко от родных мест. Судебным процессом заговорщиков не напугать!

– Все зависит от положения, которое занимает наш главный враг, – ответил Краусс. – Если он просто негодяй с заштатного астероида, то терять ему действительно нечего – приговором больше, приговором меньше, – но в ситуации, когда одно подозрение в совершении преступления может лишить человека всего, что он имеет, процесс становится действенным оружием.

– И сколько собственности, по-вашему, должен иметь такой человек? – скептически спросил я.

– Много, – ответил Краусс, – От солидной корпорации до Империи…

– Что? – Я внезапно понял, на кого намекает «краб». – Вы шутите?

– Нисколько, – серьезно ответил Лютер. – Мы уже давно работаем над этой версией. Так что координаты куполов могут оказаться не таким уж невинным совпадением. Добавьте к этому довольно странный способ прятаться от любопытных глаз вражеской, то есть вашей, разведки. Какой здравомыслящий человек будет жить в гиперпространстве? Однако вы сами можете подтвердить, что Император ничуть не похож на параноика. Почему же он так много времени проводил за пределами мироздания?

– Но пришельцы! – воскликнул я. – Ведь Смердова завербовали пришельцы?

– Не факт, – возразил Краусс. – Точно известно лишь то, что это были существа, отличные от людей или андроидов, хотя и похожие на нас внешне. Те, кого гипертрофированная интуиция андроидов отторгает как неестественную для человеческих галактик форму жизни…

– Вампиры и оборотни? – с усмешкой спросил я. – «Живущие, но не живые»?

– Нет, – оставаясь совершенно серьезным, сказал Краусс. – Пока что ответить на этот вопрос я не в силах, но никакой мистики в происхождении чужаков нет.

– Жаль, – продолжая ухмыляться, заметил я, – под это можно было бы многое списать…

– Посерьезнее! – присоединяясь к беседе, потребовал Сыромятин. – Мы сможем начать процесс, господин прокурор?

Молчавший до этого как рыба прокурор судорожно кивнул. Наши панибратские отношения с Сыромятиным совершенно сбили его с толку, поскольку всего за минуту до появления генерала мы вели себя как простые смертные и даже позволяли прокурору относиться к себе, как к нижестоящим. Теперь внутренняя табель о рангах хозяином кабинета была кардинально пересмотрена. Он с легким почтением взглянул на меня, потом на Краусса и произнес:

– Если требуется основательно помотать подозреваемым нервы, то проводить заседания следует на Симарине.

– Отличная идея, – сказал я и рассмеялся. – Я слышал, что ваши судьи еще энергичнее, чем ведущие учебных программ инфопотоков? Терпение злодеев будет испытано самым главным калибром! А что нужно для начала процесса?

– Заявление и парочка улик, – прокурор развел руками. – Ну, и несколько свидетелей…

– У нас есть все, что необходимо! – сделал вывод я.

– Обычно с момента подачи заявления до начала слушаний мы выдерживаем интервал в три недели, – добавил прокурор.

– Так и поступим, – решил Сыромятин. – Краусс за это время попытается добыть еще какие-нибудь сведения, а Спиваков организует самую шумную в истории рекламную кампанию и набросает тексты выступлений для всех свидетелей. Если нашим объектом является Император, то он клюнет…

– Я уверен, что это он, – убежденно произнес Краусс.

– Тогда как же быть с баргонцами? – разочарованно спросил я.

– А кто тебя заставляет делиться подозрениями со всей Вселенной? – спросил, в свою очередь, Сыромятин. – Пиши им тексты и никаких косых взглядов. Вдруг мы ошибаемся и наш любезный Император ни при чем? Правда, тогда мы провалим весь спектакль, но это уже следующий вопрос.

– Ясно, – ответил я.

– Завтра, в это же время, жду вас всех с отчетами о проделанной работе… – сказал генерал и поднялся из-за стола. – По местам… Кстати, Краусс, арестуйте по пути этого Галла. Как ни печально, но с ним мне придется расстаться… Спиваков, ты уже обедал?

– Никак нет, шеф…

– Господин командующий, – поправил меня Сыромятин.

– Тем не менее, – нахально ответил я.

– Тогда не откажись составить мне компанию…

– Что у тебя нового? – спросил генерал, когда мы расположились в уютной кабинке ресторана.

– Полный разгром, – ответил я. – В целом Краусс изложил все верно. Мой личный источник в баргонской среде мысль о причастности руководства имперской армии к заговору полностью отрицает.

– Твоему источнику пока еще неизвестны все подводные течения, – возразил Сыромятин. – А жаль…

– Почему? – удивленно спросил я.

– Обстановка осложняется. Перед самым штурмом Баргона Ветер арестовал нашего главного резидента, причем – что весьма интересно – с подачи самого Императора. Шпион работал на «Галактику», однако он одновременно поставлял сведения и лично мне. Видимо, мне он докладывал все-таки больше, и потому Викторов не стал его спасать, а предоставил баргонцам возможность выбить из резидента все сведения, какие только в нем были. Пока мы поддерживаем с Империей нормальные отношения, Ветер будет молчать. Но, как только мы снова разойдемся по окопам, он тут же начнет грандиозную чистку, и тогда нашим агентам придется очень даже непросто. Те, кто был внедрен до Саблина, возможно, останутся вне подозрений, но более молодые агенты пойдут в расход, это без сомнений. Нам следует перевести всех, кого только сумеем, поближе к Галактике. Например, в штаб Объединенного командования или в структуры Межгалактического Союза. Таким образом в критической ситуации мы сможем их выручить.