Брайан Ламли - Дом Дверей: Второй визит
Джека Тарнболла. Рядом с ним стояла миска с чем-то… спиртным? И дыхание отдает тем же.
Джилл взял миску, увидел, что это вовсе не миска, а половинка большого кокосового ореха. Так какого же черта? Сброженное молоко? Джилл вынес кокос из пещеры и посмотрел на него при свете костра. Молоко Тарнболл выпил, но к внутренней стенке кокоса приклеилось пять-шесть комочков хорошо пережеванной мякоти, которую явно выплюнул спецагент. Был также и еще один предмет, пока не изжеванный: орех из мира двух обреченных солнц. Алкогольный орех!
– Ублюдок! – Джилл нырнул обратно в пещеру и пинком разбудил спецагента. – Здоровенный, тупой, пьяный ублюдок!
– Э? Э? – крякнул тот, пьяно пытаясь принять сидячее положение.
– Девушки! – заорал Джилл. – Исчезли! Твою мать, Джек Тарнболл! Ты и твое треклятое пристрастие к выпивке!
Джилл бурей вылетел из пещеры, наткнулся на Уэйта и Стэннерсли.
– Девушки исчезли, – бросил он. – Не спрашивайте меня, куда или почему. Кину Сун разбудил меня, когда не смог разбудить Джека.
– Да, – проворчал голос из затененного входа в пещеру. – Ну, теперь я пробудился. Господи, как болит голова!
Джилл круто повернулся к нему.
– Девушки исчезли, понял ты, ты…
– Я… я что? – огрызнулся Тарнболл. – Им полагалось разбудить меня. Если они исчезли, то не могли меня разбудить. Так зачем же винить меня?
– Ты жевал те треклятые алкогольные орехи, – обвинил его Джилл. – И запивал их сброженным молоком кокосового ореха. Ты пьянствовал, Джек! Чертовски напивался!
И до рослого спецагента, наконец, дошло, что, фактически, он оплошал.
– Боже, эта дрянь дала мне по мозгам, словно камнем! Но, Спенсер, я бы в любом случае уснул.
– Но ты мог бы что-то услышать, – Джилл теперь несколько успокоился. – Я хочу сказать, не слышал ли кто-нибудь, не видел ли чего-нибудь?
– Мы были в отключке, все как один, – сказал Стэннерсли.
– Я слышать, я просыпаться, – возразил Кину Сун. – Какой-то штука – штуки – двигаться. Шуметь в ночь, тихо. Слышать, как леди давиться крик. Потом мало-мало тихо. Потом Барни, он шуметь, но тихо. Я встать.
– Барни? – переспросил Джилл. Затем глаза его расширились, и он, сложив руки рупором, громко крикнул:
– Барни! – направив свой крик в сторону леса. И с линии теней, образованных основанием утесов в стороне от водопада, донесся в ответ негромкий лай пса.
Джилл сразу же двинулся за звук, почти в лихорадочной спешке, но спецагент нагнал его и схватил за руку.
– Спенсер, мы понятия не имеем, против чего выступаем.
– Насрать мне, против чего выступаем! – прорычал Джилл.
– Одного из скорпионов? – лицо Джорджа Уэйта выглядело бледным при свете одной маленькой белой луны.
– Нет, – ответил Джилл. – Иначе мы бы услышали, как он ломиться через лес или лязгает, спускаясь с утеса. И на кой ему женщины? Или одни лишь женщины?
– Что же тогда? – спросил Стэннерсли.
– Что-то бесшумное, крадущееся, – Джилл вырвался из захвата Тарнболла. – Что-то… вроде нас? О, Боже! – Его было не удержать. Да никто и не хотел его удерживать.
Тарнболл нагнал Спенсера, когда тот безрассудно устремился в темноту. Спецагент успел выхватить из костра горящую ветку.
– Джилл, – тяжело дыша, окликнул он, – позже можешь посчитаться со мной, но сейчас начинай чуточку здраво мыслить, идет?
– Или что? Или ты застрелишь меня? – окрысился Джилл. – Только на это ты и годишься, Джек – застрелить того, стрельнуть сего? Анжела и Миранда в беде. Их захватили.
– Никогда не видел тебя таким, – крякнул Тарнболл, освещая путь впереди. – Если ты знаешь, что их заполучило, то почему так и не скажешь?
– Потому что меня это до смерти пугает, на хрен! – ответил Джилл и резко остановился – настолько внезапно, что спецагент врезался ему в спину. А остальная группа шла прямо за ними.
– Смотри! – показал Джилл. Тарнболл взмахнул факелом, освещая землю впереди. На песке у подножья утесов виднелись следы ног, а также лап, но Джилл видел только человеческие следы. Маленькие следы оставлены женщинами, в то время, как все остальные…
Были мужского размера. Эти следы оставили босые мужские, человеческие ноги, и их было много.
А потом сразу всех семерых следопытов поразил запах, – из вмятин в песке им в ноздри, казалось, ударила рыбная вонь. И следы эти выглядели влажными от какой-то слизи.
– Это дерьмо похоже на потоп в тех гигантских моллюсках, – скорчил гримасу Стэннерсли и отвернулся.
– Туземцы? – охнул Уэйт.
Джилл бешено замотал головой.
– Не думаю, что в этом мире есть какие-то туземцы, – выдавил он из себя. – Вы видели каких-нибудь туземцев?
– Тогда что? – проскрежетал пересохшим горлом Тарнболл.
Но Джилл лишь посмотрел на него безумным взором и поспешил дальше в ночь…
Глава тридцатая
– Боже, мы могли бы догадаться об этом с самого начала! – прохрипел Джилл, с трудом продвигаясь по песчаной, усеянной валунами кромке у подножья утесов.
– О чем? – не понял державшийся вровень с ним Тарнболл. – О чем мы могли бы догадаться?
– Нас слишком надолго оставили в покое и предоставили самим себе, – ответил Джилл. – Целый день хорошей еды, чистоты, небольшого отдыха! Мы находились на «лесенке», на одной из проклятых «лесенок» Сита. Спроси себя вот о чем: почему скорпион не последовал за нами через дверь в туннеле? В конце концов, он ведь наступал нам на пятки?
– Море? – предположил спецагент. – Может, он не умеет плавать?
– Нет, – покачал головой Джилл. – Эти штуки должны быть амфибиями вроде тех ггудднских конструкций в виде крабов и зудней там, на Земле. – Он зарычал от досады. – Черт, как жаль, что я не мог спокойно подумать об этом! Ведь мы же и находимся на Земле, в Замке, на бесплодном выступе скалы, где-то у юго-западного побережья Англии. И все же мы также находимся здесь.
Уэйт шел сразу позади двух лидеров. Он тоже выхватил из костра горящую ветку. Когда тропа под утесами расширилась, он вышел вперед и зашагал слева от Джилла.
– Так почему же эти штуки должны быть амфибиями? – пропыхтел он.
– Потому что на складе обязательно должно найтись множество водных миров, вроде этого, – ответил Джилл. – Или вроде нашей родной Земли. Понимаете, быть охотником-убийцей – не нормальная функция этой конструкции. Обычно они используются в качестве – ну, не знаю – пылесосов? Для общей уборки и удаления постороннего мусора из складируемых миров после загрязнения их любой конкретной группой тестируемых существ.
– Ты точно это знаешь? – не отставал Уэйт.
– В стародавние времена я знал очень много, – голос Джилла сделался теперь хриплым от страха. Страха за Анжелу и Миранду. Но разговор не давал ему разразиться бранью, мучительно завыть от расстройства, совершенно потерять рассудок. – Именно так память синтезатора держат в чистоте, незагроможденной событиями, произошедшими со времени первоначальной записи, – продолжал он. – Скорпионы подобны сканерам, которые двигаются по синтетическим мирам, подчищая мусор.
– Ладно, – согласился Тарнболл. – Так теперь я спрашиваю себя, почему скорпион не последовал за нами? Но не получаю никаких ответов.
– Попробуй вот такой, – так и выплюнул эти слова Джилл. – Он не последовал за нами потому, что Сит загнал нас как раз туда, куда хотел, в мир, который может терроризировать девушек, а через них – и нас обоих.
– Девушек? – повторил за ним спецагент. – Мир, который приводит в ужас… – И тут он громко охнул. – Тот тип – Род? Ты именно об этом говоришь? Тот ублюдок, муж Анжелы? Но он же мертв!
– Не думаю, – возразил Джилл. – По-моему, он находится в компьютере, в лимбе, всего лишь дожидается, когда его синтезируют – или уже синтезировали!
– Но в любом случае, это всего лишь один человек, – вставил Джордж Уэйт.
– Правильно, – поддержал Тарнболл. – И если в ответе за это он, то когда мы доберемся до него, я лично сверну ему шею. Конструкция он там или нет, этот ублюдок пропадет навсегда!
– А ты не забываешь кое-что? – напомнил ему Джилла, когда рослый спецагент с отвращением сплюнул, зашвырнув свою догоревшую ветку далеко в лес, и они зашагали дальше при колеблющемся свете мерцающего факела Уэйта. – Ты можешь подавлять его сколько угодно, хоть по десять раз на дню, а Сит может снова и снова возвращать его. Род Денхольм, если это его рук дело, всего лишь копия. А у Сита есть копировальная машина. Боже, мы ведь не знаем, сколько его копий может быть там!
Тарнболл снял с плеча автомат.
– Не знаю, и в данную минуту, меня это не особенно волнует. Баннермен не мог выдержать пулю, и этот тип тоже не сможет. Ладно, он копия. Но копия человека. И даже если мы не можем убить их, то определенно можем посшибать.
И Джилл понял, что Тарнболл теперь мертвецки трезв.
В голосе его снова зазвучал скрежет.
И как раз в этот миг факел Уэйта замерцал и погас, выбросив небольшой сноп искр. А Кину Сун сказал:
