Боб Шоу - Астронавты в лохмотьях

– Наверно, – растерянно произнесла Джесалла. – Это глупо, но я лечу с тобой.

– Ты уже мой, Маракайн! – странно, нараспев, прокричал Леддравор, вытаскивая меч. – Иди ко мне!

Словно зачарованный Толлер все еще сжимал свой меч, когда Джесалла бросилась мимо него и всем весом навалилась на рычаг. Горелка взревела, вдувая газ в оживающий баллон, но Толлер заглушил ее и отпихнул Джесаллу к перегородке.

– Благодарю, но это бесполезно, – сказал он. – Рано или поздно мне придется столкнуться с Леддравором, и, кажется, время настало.

Легко поцеловав Джесаллу в лоб, он повернулся к перилам и встретился взглядом с принцем, который оказался на одном уровне с ним всего в дюжине ярдов. Леддравор, поняв, что намерения противника изменились, заулыбался. А Толлера уже охватывало постыдное возбуждение, желание раз и навсегда решить спор с Леддравором, чем бы это ни кончилось, узнать наверняка, правда ли, что…

Но тут он заметил, что принц больше не смотрит на него и явно встревожился. Оглянувшись, Толлер увидел Джесаллу, сжимавшую в руках приклад одной из корабельных противоптертовых пушек. Она уже вытащила зажигательный штырь и нацелила орудие на Леддравора. Не успел Толлер опомниться, как пушка выстрелила, и в облаке стеклянных осколков, двигаясь неясным пятном, снаряд развел свои смертельные лезвия.

Рванув поводья, Леддравор увернулся, но осколки все же попали ему в лицо, потекла кровь. Принц охнул от неожиданности, но тут же уверенно вернул синерога на прежний курс, спеша восстановить утраченные позиции.

Не отрывая взгляда от Леддравора и понимая, что правила поединка изменились, Толлер снова зажег горелку. Поскольку Чаккел с семейством покинул корабль, он стал легче и уже давно стремился вверх, но из-за инерции многих тонн газа баллон реагировал невыносимо медленно. Однако Толлер поддерживал горение, и под оглушающий рев гондола начала отрываться от травы. Леддравор уже скакал рядом, приподнявшись в стременах, и глаза его безумно сверкали с окровавленной маски.

«Неужели он настолько вышел из себя, что попытается прыгнуть в гондолу? – подумал Толлер. – Неужели он хочет напороться на мой меч?»

В следующую секунду Толлер осознал, что Джесалла прокралась у него за спиной ко второй пушке. Леддравор тоже увидел это, отвел руку и метнул меч.

Толлер крикнул, чтобы предупредить Джесаллу, но Леддравор целился не в нее. Меч описал высокую дугу и по самую рукоятку вонзился в нижнюю секцию баллона. Ткань разошлась, а меч, кувыркаясь, полетел в траву. Осадив синерога, Леддравор спрыгнул, подобрал черное лезвие, а затем снова вскочил в седло и пришпорил скакуна. Но теперь он не спешил догнать корабль, видимо, решив пасти добычу на расстоянии. Джесалла выстрелила из второй пушки; снаряд, не долетев до Леддравора, зарылся в траву. Принц в ответ учтиво помахал рукой.

Продолжая жечь горелку, Толлер посмотрел наверх. Он увидел, что разрыв в лакированной льняной ткани пробежал по всей длине панели, а края его вывернулись, извергая невидимый газ; но корабль все-таки получил толчок, направленный вверх, и по инерции продолжал подниматься.

Толлер вздрогнул: совсем рядом раздались резкие крики. Он обернулся и понял, что, пока отвлекался, гондолу несло прямо на беспорядочную группу солдат. Она проплыла всего в нескольких футах над их головами, и вояки припустились за ней, подпрыгивая и стараясь ухватиться за выступ.

Лица солдат выражали не враждебность, а тревогу, поэтому Толлер решил, что они весьма смутно представляют себе происходящее. Он молился, чтобы не пришлось драться с ними, и продолжал вдувать газ в баллон; корабль медленно и мучительно набирал высоту.

– Корабль может лететь? – Джесалла подошла близко и кричала, чтобы Толлер услышал ее за ревом горелки. – Это безопасно?

– Может… кое-как. – На второй вопрос Толлер отвечать не стал. – Зачем ты это сделала, Джесалла?

– Ты знаешь. – Нет.

– Ко мне вернулась любовь. – Она одарила его ласковой улыбкой. – И я не могла иначе.

Вместо радости такое признание внушило Толлеру леденящий страх.

– Но ты же стреляла в Леддравора! А он не щадит никого. Даже женщин.

– Незачем мне напоминать. – Джесалла оглянулась на неторопливо скачущего за кораблем принца. Презрение и ненависть на мгновение исказили ее лицо. – Ты всегда был прав, Толлер. Мы не должны сдаваться палачу. Однажды он уничтожил во мне зарождающуюся жизнь, и мы с Лейном примирились с этим преступлением, но разлюбили друг друга и перестали уважать самих себя. Это слишком дорого нам обошлось.

– Да, но… – Толлер глубоко вздохнул, стараясь признать за Джесаллой те же права, которых всегда требовал для себя.

– Что «но»?

– Нам необходимо разгрузить корабль, – сказал он и передал ей рычаг горелки.

Пройдя в отсек Чаккела, Толлер принялся вышвыривать за борт чемоданы и ящики. Солдаты, которые бежали за гондолой, радостно завопили, но тут их догнал Леддравор и, судя по жестам, приказал доставить грузы на основную посадочную площадку. Через считанные минуты солдаты с вещами отправились назад, а Леддравор снова последовал за кораблем в одиночестве. Скорость ветра составляла примерно шесть миль в час, и синерог мог скакать ленивой рысцой. Леддравор держался немного дальше зоны эффективного поражения пушки и ссутулился в седле, экономя энергию и выжидая, когда обстоятельства переменятся в его пользу.

Толлер проверил запас пикона и халвелла. Оказалось, что его хватит на сутки непрерывного горения – корабли королевского рейса обеспечили лучше остальных; но главное, что беспокоило, – дирижабль плохо слушался управления. Разрыв в баллоне дошел до нижнего и верхнего швов и не переходил на другие секции, однако газа утекало достаточно, чтобы лишить корабль подъемной силы.

Горелка работала непрерывно, но и при этом корабль набрал всего двадцать футов высоты. Толлер знал, что малейшее неблагоприятное изменение условий заставит его опуститься. Например, неожиданный порыв ветра может смять одну сторону баллона и выдавить драгоценный газ, отдав их с Джесаллой прямо в руки терпеливо выслеживающего врага. Будь Толлер один, он бы только порадовался поединку с Леддравором, но теперь от исхода сражения зависела жизнь Джесаллы.

Он подошел к перилам и, схватившись за них обеими руками, посмотрел назад, на Леддравора, страстно желая иметь оружие, способное сразить принца на расстоянии.

Прибытие на Верхний Мир оказалось совсем не таким, как ожидал Толлер. Вот он попал на планету-сестру – на Верхний Мир! – но пагубное присутствие Леддравора, воплотившего в себе все зло Колкоррона, лишало Толлера радости, превратив новую планету в подобие старой. Как и птерта, которая все увеличивала смертоносную силу, Леддравор увеличил свой радиус поражения, расширив его до Верхнего Мира.

Зрелище чистого неба, разделенного пополам неровной линией хрупких кораблей, протянувшейся с зенита, где дирижабли по мере снижения появлялись из ниоткуда, словно семена, летящие по ветру в поисках плодородной почвы, – это зрелище должно было захватить Толлера, но присутствие Леддравора…

Куда ни денься – всюду Леддравор!

– Ты беспокоишься из-за гор? – спросила Джесалла. Она встала на колени, чтобы скрыться с глаз принца, и для управления горелкой ей пришлось держать одну руку поднятой.

– Мы можем привязать рычаг, – сказал Толлер, – и тебе больше не придется о нем заботиться.

– Толлер, ты беспокоишься из-за гор?

– Да. – Он достал из рундука отрезок веревки и привязал рычаг. – Если мы перелетим через горы, у нас появится шанс вымотать его синерога, но не знаю, удастся ли нам набрать такую высоту.

– Знаешь, я не боюсь. – Джесалла коснулась его руки. – Если хочешь, можешь спуститься и встретиться с ним сейчас.

– Нет. Продержимся в небе сколько сможем. У нас есть еда и питье, и мы будем экономить силы, а Леддравор их теряет. – Толлер улыбнулся Джесалле по возможности ободряюще. – И потом, скоро наступит малая ночь, а в холодном воздухе баллон лучше работает. Может быть, нам удастся основать на Верхнем Мире свою маленькую колонию.

Малая ночь на Верхнем Мире тянется дольше, чем на Мире, и когда она миновала, гондола летела на высоте чуть больше двухсот футов – выше, чем ожидал Толлер. Под кораблем проплывали нижние отроги холмов, и ни одна из гор видневшегося впереди хребта не казалась высокой настолько, чтобы помешать их движению.

Толлер сверился с картой, которую нарисовал во время полета.

– За горами, примерно в десяти милях, есть озеро, – сказал он. – Если мы переберемся через него…

– Толлер! По-моему, там птерта. – Джесалла схватила его за руку и показала на юг. – Смотри!

Толлер бросил карту, взял бинокль и осмотрел указанный участок неба. Он уже собирался усомниться в словах Джесаллы, но тут заметил нечто прозрачное, еле уловимый отблеск солнечного света на чем-то круглом.