Валерий Вайнин - Но Змей родится снова?

– Еще раз бибикнешь, глаз на жопу натяну, понял! Вместо ответа Глеб сжал пальцами его нос и гуднул еще трижды. Затем включил зажигание и медленно поехал к особняку, тащя верзилу за ноздри. Взбешенные охранники бежали следом с автоматами наперевес. Глеб моментально приобрел среди них такую популярность, что они были готовы растерзать его в клочки.

Но тут наконец появился златозубый в сопровождении парней еще более крутых, приближенных, видимо, к особе владельца дачи. Глеб выпустил нос верзилы и, поднимая стекло, посоветовал:

– Наплюй на все и ложись спать. Златозубый приоткрыл дверцу.

– Пойдем, Папаня икру мечет.

Пока Глеб выходил из “вольво”, между парнями из охраны, алчущими линчевать его на месте, и парнями крутыми еще более произошел короткий базар, который завершился восстановлением дисциплины. И под усиленным конвоем, флагманом которого был златозубый, Глеба сопроводили в особняк, где роскошь и безвкусица соперничали на равных.

– Обувь снимать? – спросил Глеб.

Но шутка его успеха не имела. Парни более крутые буквально из рук в руки передали его четверке парней, крутых во всех отношениях. Один из этой четверки профессионально обыскал Глеба и кивком пригласил следовать за ним. Трое остальных, что называется, прикрывали тылы, а златозубый семенил сбоку.

Они вошли в огромную комнату с паркетным полом и зеркалами по периметру стен. Комната эта походила скорей на танцкласс, чем на жилое помещение. В углу стоял низенький столик, уставленный снедью и напитками. В кресле возле столика сидел, нога на ногу, невзрачный мужчинка с реденькими волосами, в кроссовках и в костюме “адидас”. На небритом лице мужчинки, под бесцветными бровками, поблескивали живые плутоватые глаза, которые прямо-таки ощупывали Глеба.

– Так ты и есть Француз? – явно разочарованно произнес Папаня.

– Ну, – подтвердил за Глеба златозубый.

Глеб шагнул к хозяину дачи. И вместе с ним синхронно шагнула четверка парней, крутых во всех отношениях.

– А ты, значит, Митька Грач? – уверенно предположил Глеб.

Тут между Папаней, златозубым и четырьмя парнями начались странные переглядки.

– При чем здесь Грач, не ко сну будет помянут? – удивился мужчинка в кресле, подергивая ногой. – Я с ним на одном гектаре срать не сяду.

– Тогда кто ж ты такой? – удивился в свою очередь Глеб.

– Я Дока, – представился мужчинка с таким видом, словно устал раздавать автографы.

– Верю, что ты дока, – буркнул Глеб. – Но звать-то тебя как?

Босс хохотнул. Челядь почтительно подхихикнула.

– Дока – моя фамилия, а звать Игнатом. Неужто не слыхал?

Глеб чертыхнулся с досады.

– И на фиг я сюда перся?! Знал бы, что ты не Грач… – Он подошел к столику, взял с блюда индюшачью ногу и с аппетитом вонзил в нее зубы.

Охранники двинулись было к нему, но Дока остановил их жестом.

– А что за дела у тебя с Грачом? – полюбопытствовал ой небрежно. – Или секрет?

– Никаких секретов, – мотнул головой Глеб, прожевывая индейку. – Вчера его “быки” подловили меня возле дома. Троих я отправил в больницу, а четвертого послал передать Грачу привет.

Парни, крутые во всех отношениях, недоверчиво переглянулись.

– Не заливаешь? – усмехнулся один из четверки.

– Без понтов, – убежденно возразил ему златозубый. Их босс вскочил вдруг с кресла и хлопнул себя по тощим ляжкам.

– Ну, Француз!… Вот уважил! Если разведка подтвердит, я тебе… проси, что хочешь!

– Вот поэтому сегодня, – объяснил Глеб, расправляясь с индейкой, – когда твои отморозки наставили на меня стволы, я решил, что Грач получил мой привет, и согласился с ним перебазарить. Чисто из любопытства. И вдруг слышу: я не Грач, я Дока, фамилия у меня такая. Вот ведь недоразумение… Короче, вези меня обратно, Игнат.

Один из парней, преданно заглядывая в глаза боссу, задорно предложил:

– Может, его отмудохать?

– Подгузник смени, – посоветовал ему златозубый. Глеб вытер салфеткой пальцы.

– Спасибо за угощение, мне пора.

– Хочешь перебазарить с Грачом? – осклабился в кресле Дока. – Могу тебе устроить.

– Не трудись, – ответил Глеб, – завтра я с ним увижусь. Тебе-то я зачем понадобился?

– Тоже из любопытства. – Папаня дотянулся вилкой до соленого грибочка, положил в рот и пожевал. – Сперва ты вон, – он ткнул вилкой в сторону златозубого, – брата Васиного в школе обидел…

– Медведев твой брат? – обернулся на златозубого Глеб.

– Ну, – хмуро подтвердил тот.

– Потом молодняк отлупил, – прищурясь, продолжил Дока, – а потом и Ваську самого с его придурками. Вот Васька-то и прибежал ко мне жаловаться. Мне, конечно, стало интересно: что там за Француз такой?

– И ты вручил этим ябедам стволы? В качестве, так сказать, пригласительного билета?

– Надо больно. У них этого добра и без меня… Спать с оружием ложатся. Видать, прихватили с собой для храбрости…

– Ну хватит, – перебил Глеб. – Некогда мне твою бредятину слушать.

Плутоватые глаза Доки оледенели, губы сжались в линию. Уловив реакцию хозяина, охрана двинулась на Глеба.

– Язык можно и выдернуть! – пообещал один из парней.

– Игнат, если они сделают еще один шаг, – пообещал в ответ Глеб, – я отправлю их загорать, а тебя положу сверху.

– Без понтов, – поддакнул златозубый Вася, прежде именуемый Сильвестром, благоразумно пятясь к стене.

Однако ни босс, ни охранники его благоразумия, увы, не оценили. И то, что произошло дальше, трудно было даже вообразить. Парни, крутые во всех отношениях, приняв наработанные боевые стойки, атаковали Глеба с четырех сторон. Глеб прыгнул с места и, сделав невероятное сальто, как в цирке, встал на плечи одному из нападавших. И щиколотками ног легонько ударил его по ушам. Трое остальных в полном смятении метнулись скопом на выручку. Глеб мягко перепрыгнул на плечи к ближайшему и, ударив его щиколотками по ушам, проделал тот же трюк с третьим и с четвертым. Затем вновь сделал сальто и встал на ноги прямо перед креслом босса. Все это шоу длилось не более двадцати секунд.

Сжимая ладонями уши, охранники верещали – кто на коленях, кто на четвереньках. Вжавшийся в стену Вася хрипло выдохнул:

– Во б…!

Игнат Дока был, мало сказать, ошеломлен – он был потрясен до глубины своей забубенной души. И на губах его застыла такая улыбочка… будто он увидел шагающую к нему статую Командора.

Глеб расстегнул “молнию” на куртке.

– Натоплено тут… Хоть бы форточки открыли.

Дока схватил бутылку “спрайта” и судорожно глотнул из горлышка.

– Все это херня, – пробормотал он. – За тобой лишь первый раунд.

– Хочешь начать второй? – Глеб налил себе яблочного сока и выпил. – В таком случае зови подмогу, Игнат. Человек двадцать, тридцать… Сколько твоих придурков здесь поместится? Потом еще спецназ можешь вызвать. Дока недоверчиво осклабился.

– Со всеми сладишь?

– А ты попробуй, Игнат. Проведи эксперимент.

– А как насчет пули, Француз? Она ведь, говорят, дура. Глеб приблизил к нему лицо.

– Я бы не советовал. Можешь, конечно, проверить. Но результатов этой проверки ты уже не узнаешь.

Взгляд Доки вновь сделался плутоватым: он быстро приходил в себя.

– Ладно, поверю на слово.

– Вот это правильно. Можно от тебя позвонить? Игнат протянул ему “сотовый” телефон.

– Не в ментовку, случаем?

– Ну и шутки у тебя… – Глеб набрал номер Даши. Никто не подходил, и после десятого гудка Глеб в досаде вернул телефон владельцу. – Надо ехать. Чего все-таки ты от меня хотел, Игнат?

– Чтоб ты в поединках поучаствовал, – признался наконец Дока. – В боях без правил.

– Чего-о? – вылупился на него Глеб. – Американских фильмов насмотрелся?

Плутоватая физиономия Доки стала прямо-таки обаятельной. Он вновь контролировал обстановку.

– Не я один, – развел он руками. – Многие московские тузы балуются: телохранитель против телохранителя. Тут и азарт, и личные амбиции… Ставки, сам понимаешь, какие.

Глеб растерянно почесал переносицу.

– С ума сойти. Ну и как там у вас: проигравшему смерть?

– Да ну, – отмахнулся Дока. – Травмы, конечно, бывают всякие, но без мокрухи. Нормальный мордобой. Грач, кстати, тоже бойцов выставляет, фраер ссученный.

Глеб усмехнулся:

– Хитрый ты мужик, Игнат. Хочешь выставить меня, и, чтоб я не отказался, приплетаешь к делу Грача.

– Думаешь, горбатого леплю? – как бы обиделся Дока.

– Да нет, просто все для тебя кстати пришлось: одним выстрелом двух зайцев. Грач ведь и тебе точно кость в горле. Так, Игнат?

– Скорей заноза в жопе. Ну как, по рукам? Я хорошо заплачу.

Пожав плечами, Глеб пошел к двери.

– Видно будет. Смотря как повернется. Если узнаешь о Граче что-нибудь интересное, разыщи меня через него. – Глеб кивнул на златозубого. – Пойдем, Сильвестр, отвезешь меня обратно.

Златозубый отлепился от стены и, даже не взглянув на босса, затрусил вслед за Глебом. Оклемавшиеся охранники проводили их мрачными взглядами.