Алан Фостер - Конец материи
Естественно, в кабинках симиспина можно рассчитывать на анонимность. Вторжение в такую кабинку, где посетитель переживает какое-то интимное видение, одно из наиболее осуждаемых в Федерации преступлений. Потому что в них скромный посетитель может избавиться от своих самых ужасных фантазий, какими бы дьявольскими они ни были, никому не повредив. Поскольку владельцев не интересовали фантазии посетителей и они их не ограничивали, сими когда-то считались непристойными и были запрещены.
Развернулось сражение законников, результатом которого явилась победа производителей сими. В этом споре апеллировали к свободе мысли, одному из главных принципов Федерации, и именно это в конечном счете позволило отменить запрет. Это, а также торжественное свидетельство медицинской церковной группы. Группа заявила, что хоть иногда сими используются предосудительно, одновременно они имеют определенную терапевтическую ценность.
То, перед чем стоял Флинкс, являлось одновременно и более респектабельным, и более тревожащим. В сущности симиспин – это значительно увеличенная кабинка сими, окруженная различными вспомогательными заведениями: рестораном, баром, иногда туристическим агентством. Заранее запрограммированные, механизмы симиспина производят массовую трехмерную иллюзию. Она предоставляет постоянно меняющееся окружение, настраиваясь на мысли посетителей. Главное заключается в том, что посетитель никогда не знает, где окажется в следующую минуту. Симиспины различаются подробностями программы и интенсивностью иллюзии. Известны случаи, когда неосторожные посетители испытывали приступы безумия, не в силах справиться с постоянно меняющимся окружением, но таких случаев оказалось слишком мало, чтобы закрывать заведения. Соответствующие предупреждения у входа останавливали неосторожных и неуверенных в себе.
Заплатив за вход и войдя, Флинкс обнаружил, что принимаются и другие меры предосторожности. Он оказался в длинном коридоре, темном и украшенном светящимися фресками с изображением сцен с различных планет. Это не просто проход. Он почувствовал покалывание в сознании.
За декоративными росписями располагается дорогое чувствительное оборудование, которое закон считает необходимым. Если оно обнаружит, что мозг Флинкса или любого другого посетителя не в состоянии справиться с постоянно меняющимся окружением, прозвучит тревога и тут же появится человек или робот. И с сожалением заявит, что этому посетителю лучше поискать развлечений в другом месте.
Интересно, что хотя в симиспине подают еду и напитки, которые сами по себе могут вмешиваться в работу сознания, закон не устанавливает возрастных ограничений. Требуется только устойчивая связь с реальностью. Дети, как известно, уязвимы в этом отношении, и поэтому обычно вход им запрещен. Но некоторых детей машины пропускают, в то же время преграждая вход взрослым. Это могло привести и приводило к замешательству слишком самоуверенных родителей, когда им вход не разрешали, а их потомка пропускали.
Флинкс подумал, сколько политиков не получили бы разрешения войти в симиспин. Он не удивился, когда механизмы пропустили и Аба. Его «хвостик»-чужак вообще не имеет представления о реальности и потому допускается к гораздо более слабой форме безумия.
Перед Флинксом оказалась пульсирующая рубиновая дверь, она обещала скрытые удовольствия. Чувственный механический голос негромко произнес:
– Вы заплатили и получили разрешение отведать нашу палитру тысячи миров. Ваше животное, – это относится к Абу, – тоже может войти, но должно находиться под постоянным присмотром. С вас будет причитаться… – голос начал произносить числа; чем больше находишься в симиспине, тем меньше средняя плата за единицу времени. – По пути познакомьтесь с предлагаемыми освежающими напитками, – закончил голос. Флинкс кивнул. Как он и подозревал, это бар.
Пульсирующая дверь плавно ушла в пол. Флинкс мысленно напрягся и вошел. И сразу же испытал разочарование. Помещение симиспина оказалось огромным, высотой в три этажа. Но в данный момент оно не казалось обычным местом для сборищ. Вместо скамей, кабинок и стойки он увидел пологий берег, усеянный камнями. Вечер. Солнце, гораздо более яркое и горячее, чем на Моте или Аляспине, окрасило кучевые облака в цвет вина. Небо походило на океан, чьи пурпурно-зеленые волны плескались о желтый песок. Несколько странных растений лениво раскачивались на жарком ветерке, почти в такт гудению из неизвестного источника.
Поблизости, сплетясь, лежали мужчина и женщина. Грязная одежда старателей удивительно не соответствовала идиллической сцене, но никто не обращал на это внимание. Особенно эти двое, которые потягивали из ближайшего камня какую-то жидкость через длинные пластиковые трубки.
– Где мы? – спросил Флинкс; любопытство победило в нем нежелание вторгаться в частную жизнь этой пары.
Но мужчина не возражал. Оторвавшись от трубки, он посмотрел на Флинкса и сонно пробормотал:
– На Квофуме, я думаю. На Квофуме.
Об этой планете Флинкс как-то слышал. Предположительно она находится далеко от границ Федерации, где-то на внешнем краю Рукава. Лишь несколько людей и транксов побывали на ней. Что-то не в порядке с пространством в той районе, что-то заставляет Квофум появляться на зарегистрированных координатах только время от времени.
Легендарный Квофум, где небо ясно, как совесть девственницы, и где окрашенные в винный цвет моря имеют вкус от узо до сладкого ликера. Океаны Квофума различны, хотя обычно в их воде 9 процентов алкоголя. И в этих океанах, как говорит легенда, плавают всегда довольные и счастливые рыбы. Сойдя с деревянной площадки, Флинкс обнаружил, что его ноги мягко увязают в теплом песке. И вот он на самом берегу моря, которое уходит за горизонт. Флинкс склонился к воде. Закат превзошел себя. Пурпурный комфорт распространился по ногам и вытянутым рукам. Пип беспокойно шевельнулся на плече Флинкса, заставив его вернуться к реальности. Такой совершенной иллюзии Флинксу не приходилось встречать.
Сложив руки, Флинкс зачерпнул морской воды, поднес ко рту и сделал глоток. У морской воды богатый и сильный фруктовый вкус с разнообразным букетом и с добавочным согревающим эффектом.
Распрямляясь, Флинкс заметил пятна на костюме, и нахмурился. Кто-то рассмеялся.
Оглянувшись, Флинкс увидел двоих укротителей минидрагов, за которыми вошел сюда. Они сидели у обветренной скалы. К нему обратился человек с орлиным носом. Невозможно было определить происхождение его акцента.
– Присоединяйся к нам, юный повелитель драконов. Посиди с нами вместе со своей рептилией.
Флинкс оглядел берег, тщетно пытаясь очиститься.
– Не волнуйся, – успокоил его смуглый, – когда выйдешь, пятна исчезнут. Они так же нереальны, как песок и этот пьяный океан.
Все равно Флинкс чувствовал во рту вкус вина, влажность океанской волны. Песок под ногами оставался горячим. Но Флинкс вдруг понял, что, несмотря на жару, ему очень приятно. Неудивительно, что только людям с устойчивым сознанием разрешается посещать такие места! Человек, не очень прочно связанный с реальностью, здесь вообще может спятить.
И тут, словно для проверки его состояния, небо вверху неожиданно расплылось вместе со всем окружающим ландшафтом. Миновал краткий момент потери ориентации, и Флинкс увидел над головой грозовые тучи. Шел сильный дождь, вокруг сверкали молнии.
Флинкс смахнул с глаз капли, которые – он это знает – нереальны. Они производное оборудования, такого сложного и чувствительного, что лишь немногие хьюманксы понимают, как оно действует. Но пришлось мигать, потому что капли мешали смотреть.
Вокруг сомкнулись джунгли и высокие папоротники – поразительная растительность дождевого леса в холодную погоду. Флинкс был подавлен, он лихорадочно озирался в поисках выхода из симиспина. И, естественно, не нашел ничего, что нарушало бы полноту иллюзии леса. Дождь продолжал стегать его по голове и плечам, заставив Пипа заползти поглубже под складки одежды. Аб напевал сзади, не обращая внимания на холодный поток. Но только… Флинксу не было холодно.
– Мы здесь, – послышался смеющийся голос.
Флинкс поискал, но никого не увидел.
– Где?
– За большим деревом, прямо впереди. Мы не сдвинулись.
Флинкс обошел метровой толщины ствол, нечто среднее между земной секвойей и пучком плотно связанных черных ящериц. Проходя мимо, он постучал по стволу. Тот ответил громогласным лаем, отчего Флинкс подпрыгнул. Его реакция вызвала взрыв смеха поблизости. За деревом, в той же позе, что и раньше, стояли два укротителя драконов, только на этот раз они опирались о прогнивший пень. На мертвом дереве росли грибы радужной окраски.
– Первый раз в симиспине, компадре? – спросил маленький человек с улыбкой.
– Да. Я представлял себе, что меня ожидает, но… – Флинкс перевел дыхание – …все равно ужасно сбивает с толку. Особенно неожиданность изменений.
