Эрик Рассел - И не осталось никого
Гаррисон хранил молчание.
– Вот тебе пример, – продолжал Глид. – Предположим, я возвращаюсь на корабль, и этот рыкающий носорог Бидворси отдает мне приказ. А я ему отвечаю, не моргнув глазом: «Нет, и точка». Тут либо его кондрашка хватит, либо он меня бросит в карцер.
– То-то тебе будет здорово!
– Да подожди, я же не кончил еще. Так вот, я сижу в карцере, но работа-то остается несделанной. Значит, Бидворси приказывает кому-то другому. А другой, будучи со мной заодно, смотрит на него ледяным взглядом и отвечает: «Нет, и точка». Его тоже бросают в карцер, и у меня появляется компания. Бидворси отдает приказ следующему. Повторяется та же история. В карцер влезает только двадцать человек. Значит, им придется теперь сажать арестованных в инженерскую столовую.
– При чем здесь наша столовая? – запротестовал Гаррисон.
– Именно в столовую, – стоял на своем Глид, преисполненный решимости покарать инженеров. – Скоро и она будет битком набита отказчиками. А Бидворси продолжает их сажать одного за другим, если только у него к этому времени сосуды не полопаются. Следующую партию придется запирать в инженерский кубрик.
– Да чего ты привязался к инженерам?
– Их там придется штабелями укладывать до самого потолка, – сказал не без садистского удовольствия Глид. – А кончится все это тем, что придется Бидворси самому взять ведро и швабру и драить медяшки, пока Грейдер, Шелтон и вся остальная братия будут караулить карцеры. А его пузатое превосходительство и его блюдолизы попрутся на камбуз стряпать арестантам обед. – Глид перевел дух и добавил: – Вот это да!
К ногам его подкатился цветастый мяч. Глид наклонился и подобрал его. Тут же подбежал мальчишка лет семи.
– Отдайте, пожалуйста, мой мяч.
– Нет, и точка, – ответил Глид.
Никакого протеста, ни гнева, ни слез. Мальчик просто разочарованно отвернулся и пошел прочь.
– Эй, сынок, держи. – Глид бросил ему мяч.
– Спасибо, – схватив мяч, мальчишка убежал.
Гаррисон сказал:
– Что произойдет, если каждый гражданин империи на всей ее территории от Прометея до Кальдора, на всех ее 1800 световых годах космического пространства разорвет полученное им извещение об уплате подоходного налога и скажет; «Нет, и точка!» Что случится тогда?
– Тогда правительству потребуется еще одна вселенная для карцера и другая для караульных.
– Начнется хаос, – продолжал Гаррисон. Он кивнул на фонтан и на играющих около него детей. – Но не похоже, чтобы здесь у них был хаос. Я, во всяком случае, этого не замечаю. Отсюда можно сделать вывод, что они не перебарщивают с этим бескомпромиссным отказом. Они применяют его рассудительно, на основании какого-то общепринятого соглашения. Но что это за соглашение – не пойму, хоть убей.
– И я тоже.
Пожилой человек остановился у их скамейки, посмотрел на них, колеблясь, потом решил обратиться к проходившему мимо юноше:
– Не скажете, где остановка роллера на Мартинстаун?
– В конце Восьмой улицы. Отходит каждый час. Перед отъездом вам прикуют конечности.
– Конечности? – Старик поднял недоуменно бровь. – Это еще зачем?
– Этот маршрут проходит мимо корабля антигандов. Они могут попытаться вытащить вас из машин.
– Да-да, конечно, – проходя мимо Глида и Гаррисона, он окинул их взглядом и сказал: – Эти антиганды т-а-кие зануды!
– Это уж точно, – поддержал его Глид. – Им говорят: «Убирайтесь», а они отвечают: «Нет, и точка».
Пожилой джентльмен сбился с ноги, странно посмотрел на него и скрылся за углом.
– Они все-таки замечают наш акцент, – сказал Гаррисон. – Хотя, когда я обедал в тот раз у Сета, никто на это внимания не обратил.
– Где удалось поесть один раз, – неожиданно оживился Глид, – можно попробовать и другой. Что мы теряем?
– Ничего, кроме терпения, – ответил Гаррисон и поднялся со скамейки. – Попытаем счастья у Сета. Не получится, пойдем куда-нибудь еще. А если нигде не получится, то успеем похудеть, прежде чем помрем голодной смертью.
– Похоже, что именно до этого они нас и хотят довести, – ответил Глид. Потом проворчал: – Но они добьются своего только через мой труп.
– Именно так, – согласился Гаррисон, – только через твой труп.
С салфеткой через руку подошел Мэтт.
– Антигандов я не обслуживаю.
– Но в прошлый раз ты меня обслужил, – сказал Гаррисон.
– Тогда я не знал, что ты с того корабля. Зато теперь знаю! – Он смахнул салфеткой крошки со стола. – Антигандов я не обслуживаю.
– А нет другого места, где мы бы могли пообедать?
– Если вам удастся обязать кого-нибудь. Никто, конечно, этого не сделает, если поймет, кто вы, разве что ошибется, как я ошибся в прошлый раз. Но я два раза подряд ошибок не делаю.
– Как раз сейчас и делаешь, – сказал жестким командным голосом Глид. Он толкнул Гаррисона локтем. – Смотри. – И выходил из кармана маленький бластер. Напротив его Мэтту в живот, он продолжал: – В нормальной обстановке меня отдали бы за это под суд, но сейчас начальство вряд ли расположено поднимать шум из-за этих двуногих ослов. – Он значительно повел оружием. – Ну, живо тащи нам две порции.
– Нет, и точка, – выпятив челюсть и не обращая внимания на бластер, ответил Мэтт.
Глид щелкнул предохранителем.
– Учти, он сейчас от кашля сработать может. Шевелись!
– Нет, и точка, – ответил Мэтт.
Глид с отвращением сунул бластер в карман.
– Я просто тебя пугал. Он не заряжен.
– Заряжен или не заряжен, значения не имеет. Антигандов я не обслуживаю, и точка.
– А если бы я психанул и всадил в тебя полный заряд?
– А как бы я тогда мог тебя обслужить? Что о мертвеца возьмешь? Пора бы вам, антигандам, поучиться логике.
Выпустив эту последнюю стрелу, он ушел.
– Что-то в этом есть, – сказал Гаррисон уныло. – Что ты сделаешь с мертвецом? Над ним ты не властен.
– Не скажи. Вид нескольких трупов может привести остальных в чувство. Сразу забегают.
– Ты рассуждаешь по-земному, – сказал Гаррисон. – Это неправильно. Как ни крути, они давно уже не земляне. Они – ганды, хоть и не понимаю, что они под этим имеют в виду. – Он задумался, потом добавил: – Создание Империи привело к образу мышления, согласно которому Терра неизменно права, в то время как остальные шестнадцать тысяч сорок две планеты неизменно не правы.
– От твоих разговорчиков мятежом попахивает.
Гаррисон не ответил. Глид, заметив, что внимание собеседника отвлечено чем-то другим, оглядел комнату и увидел только что вошедшую брюнетку.
– Хороша, – одобрил сержант. – Не слишком юна, не слишком стара. Не слишком толста, не слишком худа. В самый раз.
– Я с ней уже знаком.
Гаррисон помахал ей в знак приветствия. Она подошла легкой походкой и села за их стол. Гаррисон представил:
– Мой друг сержант Глид.
– Артур, – поправил его Глид, пожирая брюнетку взглядом.
– Меня зовут Илисса. А что такое «сержант»?
– Вроде шишки на ровном месте. Я только передаю парням приказы, кому что делать.
Ее глаза широко раскрылись.
– Неужели люди действительно позволяют другим людям указывать себе, что им делать и как?
– Разумеется. Как же иначе?
– Мне это кажется диким. – Девушка перевела взгляд на Гаррисона. – А твоего имени я так и не узнаю?
– Джим.
– Мэтт подходил к вам?
– Да. И отказался нас обслуживать.
Она передернула полными плечиками.
– Это его право. Каждый человек имеет право отказаться. На то и свобода.
– У нас такая свобода называется бунтом.
– Не будь ребенком, – упрекнула девушка инженера и поднялась со стула. – Подождите здесь. Я пойду, поговорю с Сетом.
– Ничего не понимаю, – сказал Глид, когда Илисса отошла. – Судя по тому, что говорил толстяк в лавке, нас все должны игнорировать, пока мы не дадим деру с тоски. Но эта дамочка ведет себя дружелюбно, Она не ганд.
– Ошибаешься, – возразил Гаррисон. – Она просто пользуется своим правом сказать: «Нет, и точка».
– Верно! Я об этом и не подумал. Они могут его применить, как им нравится.
– Конечно, – инженер снизил голос. – Тихо, она идет обратно.
Сев снова за столик, девушка поправила прическу и сказала:
– Сет лично вас обслужит.
– Еще один предатель, – усмехнулся Глид.
– Но с условием, – продолжала она, – что вы оба поговорите с ним перед уходом.
– Цена подходящая, – решил Гаррисон. – Но это значит, что тебе придется погашать обед за нас троих своими обами?
– Нет, только за себя.
– Как так?
– У Сета свои соображения. Он такого же мнения об антигандах, как и все остальные, но обладает склонностью к миссионерству. Он не согласен с тем, что всех антигандов нужно игнорировать. По его мнению, так можно относиться только к слишком глупым и упрямым, кого не перевоспитаешь. Сет уверен, что каждый разумный антиганд является потенциальным гандом.
– Да что это такое «ганд»? – спросил Гаррисон.
