Александр Рудазов - Битва полчищ
– Вот и молодец, – удовлетворенно кивнул Логмир.
Взгляд Погонщика Рабов упал на его руку. Все остальное скрывал черный балахон, но кисти рук оставались на виду – красные, гладкие, совершенно человеческие.
– Ты… ты не будха! – на уже понятном языке воскликнул демон, хватаясь за кнут.
– Так я и не претендовал, – пожал плечами Логмир.
В следующий миг на мостовую упал отсеченный кончик кнута. Логмир с невероятной скоростью взлетел по одной из лап шилопаука и крутанулся вокруг Погонщика Рабов, взмахивая катанами. Надзиратель не успел даже моргнуть, как разъехался на две половинки.
Шилопаук, оставшись без всадника, попытался напасть на Логмира, но получил по морде плоской стороной катаны и противно зашипел. Решив, что спокойная еда лучше дерущейся, чудовище опустилось на брюхо и принялось жрать собственного хозяина.
Логмир задумался, куда идти теперь. Он прикончил уже дюжину куклусов и троих настоящих демонов. Слабоваты они оказались против величайшего героя Закатона. Но если и дальше бесцельно бродить по этим улицам, удача может в конце концов изменить. Что, если Логмиру встретится целая ватага чудищ? Или одно, но крупное?
Немного поразмыслив, Логмир решил пробираться на главную площадь, к ратуше. Наверняка именно там разместились на ночь демонские султаны, или кто там у них за главного. Будет очень неплохо посмотреть на них, послушать, о чем болтают… а то и прирезать кого-нибудь, если выпадет шанс. Хорошо бы того жирного колдуна, который чуть не отправил командира к предкам.
Жирного колдуна Логмир не нашел – тот, видимо, смотрел сны или развлекался с девками… если в этом мертвом городе остались девки. Зато он нашел временный штаб демонов – в ратуше, как и рассчитывал. Особой охраны там не было – Астрамарий Целебор Краш ограничился тем, что посадил на колокольни несколько эг-мумий, приказав следить за небом. Если противник пришлет ракету или еще что-нибудь дистанционное, эти демоны-колдуны отклонят ее или взорвут в воздухе. А всем прочим займутся летучие демоны.
Надежно защищенный балахоном будхи, Логмир спокойно прошел через караул из куклусов, обошел здание вокруг и взобрался на второй этаж по увивающему стены плющу. Оказавшись на балконе, он затаился – из-за двери доносились приглушенные голоса.
– …Население массово снимается с мест и уходит на север и восток, – монотонно вещал кто-то. – Если не считать отдельных эпизодов, сопротивления почти не встречено. Простой народ при нашем появлении впадает в панику и либо бежит, либо сдается.
– Конечно, так и должно быть! – ответил другой голос – старческий, дребезжащий. – Разве эти смерды осмелятся сопротивляться своим богам?! Они познают гнев Древних, они познают его в полной мере! Они встретят свою участь как подобает – стоя на коленях и корчась в непереносимых муках!
Логмир рискнул заглянуть в окно. Полутемная комната была освещена лишь парой свечек, но собравшиеся, кажется, вовсе не нуждались в свете. Во главе стола восседала внушительная фигура в алой мантии и глухом шлеме – сам маршал Астрамарий. По правую руку от него устроился один из эг-мумий, по левую – мерзкого вида старуха-лич. Если приглядеться, в углу можно было заметить еще кого-то – невзрачного, почти невидимого человечка, прячущего лицо.
Кроме того, здесь присутствовал какой-то старик… частично присутствовал. В воздухе колыхалась расплывчатая иллюзия, обрывающаяся в области пояса. Именно она сейчас потрясала руками… точнее, рукой и чем-то вроде мутного щупальца. Из дряблого рта доносился торжествующий визг:
– Они поплатятся!.. Горько, горько поплатятся!.. Они будут корчиться, как черви под сапогом!.. А я буду смотреть на это и громко хохота-а-ать!!! Хэх-хэ-хэ-э-э-э!.. Хэх-хэ… бхуэ!.. бхуэ!..
Безумный хохот прервался истошным кашлем – старикашка поперхнулся. Иллюзия поплыла, затуманилась – видно было только, как скрюченный уродец трясется, пытаясь прочистить горло. Какой-то миг казалось, что он прямо сейчас и окочурится, однако минуту спустя колдун все же пришел в себя и сдавленно произнес:
– Продолжайте доклад, маршал. Вы уверены, что не нуждаетесь в дополнительных силах?
– Совершенно уверен, – холодно ответил Астрамарий. – Единственное, чего я немного опасался поначалу, – народное сопротивление. Оно могло бы доставить нам некоторые осложнения. Однако в данных условиях его возникнуть не может.
– Почему? – пробулькала старуха-лич, переплетя полуразложившиеся пальцы.
– Существует пять необходимых условий для народного сопротивления. Из них наша кампания удовлетворяет лишь одному – война ведется внутри страны.
– А каковы остальные четыре?
– Первое – война должна продлиться достаточно долго. Наша идет чрезвычайно стремительно и вскоре уже обещает закончиться полной нашей победой. Второе – театр военных действий должен охватывать значительное пространство. Мы ограничиваемся севером Сепа и югом Дрема – после захвата столицы остальная Серая Земля просто сдастся. Третье – народ должен обладать достаточной силой воли и умением защищать себя. Нынешние серые – это народ рабов, практически неспособный действовать без указки хозяина. Наконец, четвертое – поверхность страны должна быть труднодоступной, изобилуя горами, лесами, болотами или иными природными препятствиями. В Серой Земле всего этого достаточно, но ее дороги выше всяких похвал, а почти все населенные области легкодоступны. Надеюсь, я ответил на ваш вопрос?
Лекайя Трупная Гниль уставилась на Астрамария выцветшими глазами. Она давно утратила нить его рассуждений.
Подслушивающий на балконе Логмир тоже заскучал. Эта нудятина неприятно напомнила ему заседания ларийского совета министров. Облаченные в соболя и бархат сановники важно потрясали бородами, сгибались до пола перед царственной четой и бубнили, бубнили, бубнили…
Прекрасная Гвениола слушала их очень внимательно и даже вроде бы что-то понимала, а вот Логмир сразу решил, что не королевское это дело – тратить время на всякую ерунду. Все эти витиеватые словеса он благополучно пропускал мимо ушей, а когда спрашивали его мнения – говорил первое, что приходило на ум. Изредка ему удавалось попасть в точку, и тогда весь двор шумно восторгался мудростью своего владыки, однако гораздо чаще после его слов воцарялось неловкое молчание. Министры прятали глаза, делая вид, что ничего не слышали, а Гвениола бормотала что-то о закатонских варварах.
Ну и пусть ее. Гвениола Янтарновласая родилась в шелках, с изумрудной погремушкой и серебряной соской. Ей вся эта дворцовая галиматья – что белке орехи. А Логмир там задыхался. Здесь, в едином шаге от своры демонов, ему гораздо лучше.
И тем не менее слушать их речей он не стал. Просто повернул пимпочку на запоминающей штуковинке, предоставив все ей. Сам же принялся закрывать и открывать ладонями уши, отчего лекция Астрамария превратилась в смешное кваканье.
– …Корабли-бли двинуца-ца-ца по Мирахибе-бе-бе вниз – к заливу Бу-бурь. Они пойдут на опереже-е-ение-е-е, пронесутся по реке и ударят по Иххарию с моря-я-я-я, пока сухопутные войска-а-а-а…
И тут Астрамария прервали. Из угла комнаты выскользнула смутная, отдаленно похожая на человека тень и зашептала полководцу демонов на ухо… туда, где оно когда-то было. Астрамарий выслушал как всегда бесстрастно и слегка наклонил шлем.
– Что он сказал?! – тут же встрепенулся Тахем Тьма. – Что он сказал?! Что он там тебе сказал, кумбха?!!
– Архенбух говорит, что нас подслушивают, – равнодушно ответил Астрамарий. – Шпион находится прямо… вон там.
Железная рука поднялась, указывая на балкон. Эг-мумия и старуха-лич вяло повернули головы. Тахем гневно засучил морщинистой клешней, но ни Мдзгрвеш, ни Лекайя не потрудились подняться с мест. Астрамарию пришлось самому подойти к двери и распахнуть ее… только чтобы увидеть пустой балкон.
Поймав взгляд Тахема, вперед двинулся Архенбух Никто. Какой-то миг он смотрел на остывающий след ауры, а затем провалился сквозь пол.
Через несколько секунд едва различимая тень уже струилась по темной улице.
Глава 18
Насих Муфид ибн Рашад ал-Хезем, советник сардара Правого Крыла Огня, поднялся на галерею минарета, поднял лицо к небу, взялся за мочки ушей и пронзительно запел азан. Здесь, в чужом для джиннов мире, населенном одними гяурами, Насих Муфид исполнял обязанности муэдзина, ибо настоящего в Правом Крыле Огня не было.
– Ас-салат джамиатан! – трубно возвещал огненнобородый ифрит. – Ас-салат джамиатан! Ас-салат джамиатан!
Триста тридцать два ифрита во главе с грозноруким Гази Мунтасиром стояли на молитвенных ковриках, обращая лица к небесам. Они совершали обязательный утренний салат – как всегда, коллективно, не отрывая взглядов от жаркого солнца. В отличие от ничтожных смертных, что обращают взоры в сторону Мекки, бессмертные джинны глядят прямо в пылающее око Аллаха – Всемилостивого, Милосердного.
