Морган Райс - Судьба драконов
Теперь, когда на горизонте стало заметно Кольцо, на небе показались два солнца, свидетельствуя об идеальном ясном дне. Ветер надувал паруса, подарив им целый день счастливого отдыха от гребли. Тор стоял у штурвала вместе с Кроном. Его окрепшие за это время ноги более прочно упирались о корабль. Он стал выше, шире в плечах, его челюсть стала полнее. Своими узкими серыми глазами Тор смотрел на очертания родины, пока ветер развевал его волосы.
В своей руке Тор держал сверкающий камень Оретист, который он подобрал в качестве трофея на берегу драконова острова. Молодой человек ощущал его силу, пульсирующую через него. Он улыбнулся от предвкушения, представляя, как отдаст его Гвен. Тор был не в состоянии прогнать ее из своих мыслей весь путь домой, теперь понимая, что она значила для него как никто другой в этом мире, встречу с ней он ждал с нетерпением. Он надеялся на то, что девушка не забыла его. Может быть, она решила жить дальше. В конце концов, Гвен была дочерью короля и ей, должно быть, за это время ей представили сотни других молодых людей. Тор крепче сжал драгоценный камень. Закрыв глаза, он молча молился о том, чтобы у нее осталась к нему хотя бы крупица тех чувств, которые питал к ней он.
Открыв глаза, Тор заметил на горизонте густой лес, очерчивающий берега Кольца. Он сделал глубокий вдох. Это были долгие сто дней – самые долгие в его жизни – и Тор все еще не мог поверить в то, что выжил. Молодой человек гордился тем, что возвращается домой, тем, что выжил и стал настоящим членом Легиона. Он вспомнил о том, что им предстоит путешествие через леса, через Каньон, чтобы вернуться обратно в энергетический щит Кольца. Тор помнил, каким напуганным был, впервые покидая Каньон, и удивился тому, что сейчас чувствовал себя совершенно иначе. Он больше не испытывал страха. После ста дней изнурительных тренировок, всевозможных видов борьбы, встречи с Циклопом и с Драконом, теперь ничто не могло внушить ему страх. Тор начинал ощущать себя воином.
Услышав знакомый крик, Тор поднял глаза и увидел Эстофелеса. Сокол кружил высоко в небе, следуя за кораблем. Он устремился вниз и приземлился на борт корабля. Птица повернулась и закричала, глядя прямо на Тора.
Тор был счастлив видеть Эстофелеса, который служил ему напоминанием о доме.
В следующую минуту сокол быстро поднялся в воздух, хлопая широкими крыльями. Тор знал, что снова его увидит.
Тор опустил свободную руку на рукоять своего нового меча. Когда Сотня была позади, прежде чем они сели на корабли, чтобы вернуться домой, командиры Легиона дали каждому выжившему парню оружие, которое станет символом того, что отныне они являются полноправными членами Легиона. Рис получил украшенный драгоценными камнями щит. О’Коннору, который теперь хромал, все еще не оправившись от удара дракона, дали лук из красного дерева и стрелы. Элдену вручили цеп с шипованным серебряным шаром. А Тору подарили этот меч, чья украшенная драгоценными камнями рукоять была обернута тончайшим шелком, а лезвие – самым острым и гладким из всех, что ему приходилось видеть. Ощущать его в своей руке было приятно.
Покрепче сжав рукоять меча, Тор ощутил, что теперь он был членом Легиона, частью этой группы молодых людей навсегда. Они вместе прошли через все такие трудности, которые никто другой никогда не поймет. Тор посмотрел на своих собратьев, замечая, что они тоже выглядят старше. Теперь они были сильными, закаленными. Все парни выглядели так, словно побывали в аду. Впрочем, так и было. Он подумал обо всех тех товарищах, которых они там потеряли – парней, с которыми они начали свой путь на этом судне, но которые не вернулись; парней, которые выбыли по пути из-за своей трусости; парней, которые были убиты. Эти мысли были отрезвляющими. Сегодняшний день был одновременно и поводом для праздника, и для скорби. Все члены Легиона несли на себе этот груз, и Тор обнаружил более серьезный, более зрелый вид – юношеское легкомыслие, которым они отличались еще несколько месяцев назад, теперь исчезло и на смену ему пришло нечто иное, ощущение смертности.
Теперь Тор мог сделать что угодно ради этих парней, ради своих настоящих братьев. И все они, после того как он спас их от дракона, смотрели на него с уважением. Возможно, даже с чувством благоговения. Даже Кольк смотрел на него по-другому – в его взгляде скользило нечто, похожее на уважение, и с тех пор он ни разу не сделал Тору выговор. И, наконец, у Тора появилось чувство принадлежности.
Те враги, с которыми он столкнулся на берегу, больше не пугали его. В действительности же, теперь Тор не возражал против боя.
Теперь он понимал, что означает быть воином.
* * *Тор ехал верхом вместе с членами Легиона: по одну сторону от него ехал Рис, а по другую – О’Коннор, Элден и близнецы. Крон следовал за ними внизу. Молодые люди направлялись в королевский двор. Тор с трудом верил своим глазам – перед ним, растянувшись длинными рядами вдоль дороги, стояли тысячи людей, которые лестно кричали, приветствуя их. Они размахивали знаменами, бросая в членов Легиона конфеты и осыпая их путь цветочными лепестками. Военные барабаны били с точностью, повсюду раздавалась музыка и удары в цимбалы. Это был самый грандиозный парад, который Тору приходилось видеть. Он въехал в центр парада в окружении своих братьев.
Тор не ожидал такого приветствия их возвращения домой. К счастью, их путешествие через Каньон прошло без приключений. Тор был ошеломлен в тот момент, когда они переходили мост, сотни королевских солдат опустили головы перед ними в знак уважения. Перед ними, мальчишками. Стражники протянули руки и опустили свои алебарды, все по очереди, оказывая им честь и уважение. Проходя мимо них, Тор никогда не чувствовал себя более принятым в своей жизни, он никогда не испытывал такого чувства принадлежности. В тот момент он почувствовал, что каждая минута каждого испытания того стоила. И теперь все эти люди уважали его, он был частью их рядов. Он хотел этого больше всего в своей жизни.
Когда они ступили на безопасную сторону Каньона, их ждал очередной сюрприз – их ждал целый караван лошадей. Это были самые красивые лошади, которых Тору когда-либо приходилось видеть. Теперь, вместо того чтобы ухаживать за ними, убирать их навоз, Тор получил своего собственного коня – великолепного черного коня с длинным белым носом. Он назвал его Персиваль.
Они ехали верхом большую часть дня, пересекая небольшой холм, прежде чем подъехать к королевскому двору. Взобравшись на вершину, Тор замер из-за представшего его взору зрелища – вдоль королевской дороги выстроились огромные массы людей, которые приветствовали их радостными криками.
Горизонт был наполнен осенней листвой и цветами. День был идеальным. Они уехали в разгар лета, а вернулись осенью, и это изменение было ошеломляющим.
Когда они все проезжали на своих лошадях через парад в королевском дворе, солнце начало клониться к закату. Тору казалось, что все это происходит во сне.
«Можешь ли ты поверить в то, что все это для нас?» – спросил О’Коннор, подъехав к Тору.
«Теперь мы – члены Легиона», – сказал Элден. – «Настоящие члены Легиона. Если начнется война, нас призовут в качестве резерва. Мы больше не простые ученики, теперь мы тоже солдаты».
Толпы людей издавали приветственные крики, когда молодые люди проезжали мимо, но среди всех этих лиц Тор искал только одно – лицо Гвендолин. Он думал только о ней. Ни о богатствах, ни о славе, ни о чести, а только о ней. Тор просто хотел увидеть Гвен, узнать, что она все еще здесь, что она все еще питает к нему чувства.
Приветственные крики достигли крещендо, когда их группа подъехала к королевским воротам и пересекла деревянный мост, который скрипел под тяжестью лошадиных копыт. Они продолжали свой путь через парящий арочный камень под рядами железных шипов. Молодые люди проехали через затемненную часть туннеля, выехав с другой стороны на королевский двор.
И тут их встретили приветственные крики, толпы людей наводняли площадь со всех сторон, выкрикивая их имена. Тор был поражен, услышав и свое собственное имя. Он с трудом верил в то, что кто-то вообще знает, кто он такой.
Когда они продолжали проезжать по площади, Тор увидел банкетные столы, подготовленные к празднествам. Он начал осознавать, что этот день объявлен праздником, и все эти торжества были только для них. Все это было сложно понять.
Они подъехали к центру площади, где, ожидая их, стоял Бром, главный генерал всех вооруженных сил, в окружении своих генералов и дюжин членов Серебра. Один за другим молодые люди спешились и подошли к ним, встав по стойке смирно, выстроившись в ряд.
Вперед вышел Кольк и встал рядом с Бромом. Они стояли бок о бок лицом к юным воинам. Толпа замолчала.
«Мужчины», – выкрикнул Бром. – «Отныне вас будут называть мужчинами. Мы приветствуем вас дома в качестве членов Легиона!»
