Крис Вудинг - Водопады Возмездия
Он твердо смотрел на неё, чтобы она почувствовала, как он искренен.
— Нет, — соврал он, прямо и основательно.
Амалиция вздохнула, а потом поцеловала его очень сильно, обхватив его с неопытной юношеской яростью. Она неистово стащила с него одежду. Он боролся со своим покрытым копотью пальто, пока она нащупывала шнуровку его рубашки, наконец стянула ее и отбросила в сторону. Он стащил её ночную рубашку через голову, поднял Амалицию и поцеловал ее, наконец удовлетворенно представляя, что финальная часть фантазий об изголодавшихся по сексу молодых девушках в хижине становится реальностью.
После этого они обнаженные лежали на пальто Фрея, его кожу приятно покалывало холодом ночи. Он пробежал пальцем по линии ее тела, а она смотрела на него с восхищением. В ее глазах было изумление, словно она все еще не могла поверить, что он снова с ней.
— По пути сюда я видел Императоров, — сказал он.
Она открыла рот от изумления.
— Не может быть!
— Здесь, на улице. Группа охранников принесла им сундук, а они положили его в самолет и отчалили. Один из них посмотрел прямо на меня.
— Какой ужас.
— Они ревностно охраняли этот сундук.
— Ты спрашиваешь меня, есть ли у меня идеи, что там внутри?
— Другими словами, да.
— Я не знаю, Дариан. Несомненно, какие-то старые свитки. Может быть оригиналы Криптономикона. Они очень бережны к таким вещам.
— Напомни мне, что это?
— Книга учений. Они записывали безумные бормотания Короля Андреала Сумасшедшего, и поместили их в эту книгу.
— А, — сказал Фрей, мгновенно утратив интерес.
— Нам нужно уйти вместе, — сказала она, — сегодня ночью.
— Мы не можем.
— Это единственный путь, Дариан! Единственный путь, чтобы мы были вместе!
— Я хочу этого, больше всего на свете. Но есть кое-что, что я не сказал тебе. Твой отец …
— Что он сделал, — крикнула она, немедленно вскочив на защиту Фрея.
— Ты, может быть, не захочешь этого знать.
— Скажи!
— Твой отец … ну, он … случилось ужасное. Самолет взорвался, погибли люди. Никто не знает, кто это сделал, но твой отец обвинил меня. Меня и мою команду. Если тебя поймают со мной, они повесят и тебя. Это слишком опасно. Здесь тебе безопаснее.
Амалиция посмотрела на него с подозрением.
— Я много кто, но я не хладнокровный убийца! — запротестовал он. — На том самолете был сын эрхгерцога, Амалиция. Твой отец подстроил это, но половина Вардии охотится на меня.
— Хенгар мертв? — изумилась она.
— Да! И твой отец в этом виноват.
Амалиция злобно тряхнула головой, глаза ее сузились.
— Этот ублюдок. Я ненавижу этого ублюдка!
— Так ты мне веришь?
— Конечно, я тебе верю! Черт побери, я знаю, на что он способен. Посмотри на меня! Единственная дочь, закрытая в этом месте потому, что пошла против его воли только однажды! У него нет сердца. Деньги — все, что его волнует … деньги и этот гнилой Всевышний — она виновато огляделась вокруг, как будто испугалась, что слишком далеко зашла. Потом ободренная присутствием Фрея, продолжила. — Все это глупости! Я не верю в это! Они говорят все дело в вере, но нет, потому что я могу делать это и не верить во Всевышнего. Он не принес мне ничего, кроме страдания. Любой дурак может учить тексты и читать символы. Любой полуобразованный может сказать учительнице, то, что она хочет слышать. Но там нет ничего, Дариан! Я не чувствую ничего! Я просто торчу здесь, в этой тюрьме и после двух лет они сделают эти ужасные татуировки на моем лбу, и тогда я буду Бодрствующей навсегда. Она обхватила подбородок ладонями и с отчаянием посмотрела ему в глаза. — Я не позволю, чтобы это случилось. Я скорее умру. Ты должен вытащить меня отсюда.
— Я вытащу — сказал он. — Вытащу. Но сначала мне нужен твой отец.
— Ох, Дариан, нет! Он сразу тебя повесит!
— Галлиан Фейд, единственная ниточка, которая у меня есть. Если я узнаю, почему он убил Хенгара … может тогда, смогу что-то сделать с этим, — увидев ожидающее выражение лица Амалиции, он добавил, — тогда я вернусь за тобой, и мы убежим вместе, как и планировали.
— Но, если ты обвинишь моего отца… — сказала Амалиция, настроение ее упало, — почему он будет единственным, кого повесят.
Фрей мысленно споткнулись. Он забыл об этом. Он совсем забыл его имя, Галлиана придется повесить. Он просил дочь, помочь отправить её отца на виселицу.
Жестокая улыбка появилась на лице Амалиции, страшная улыбка ребенка, с которой он давит насекомых. Злоба ради злобы. Она видела свою месть, и она ей нравилась. Фрей был удивлен, он не представлял себе её способной на такие мысли. За время нахождения в хижине она сделалась озлобленной, казалось.
— Если его повесят, сказала она медленно, то я стану главой семьи. И никто не сможет удержать меня здесь, когда я буду хозяйкой Тэйдес.
— Я даже не думал о таком раскладе, — Фрей заявил, правдиво. — Я был настолько увлечен идеей спасения тебя … ну, это никогда не приходило в голову, что твой отец умрет …
— Ох, Дариан, это великолепно! — сказала она, с блеском в глазах. Она перебросила вперед одну ногу через его бедро и страстно прижалась к нему. Мозг Фрея начал путаться в его махинациях и вернулся к предыдущим мыслям. — Убей его! Пусть ублюдка повесят! Тогда я буду свободна, и мы будем вместе, нам не придется ни от кого убегать! Мы поженимся, и наплевать на то, что говорят другие!
Рвение Фрея поутихло при упоминании о женитьбе.
— Но почему? — спросил он себя. — Почему бы и нет? Она очень богата и хитрая к тому же! Не имеет значения, что она на почти десять лет моложе тебя и думает, что весь мир заключен в твоих штанах. После того, как ты не смог получить пятьдесят тысяч дукатов, почему бы и не жениться на ней?
Но, не смотря на веские причины, Фрей не мог отрицать ощущение забвения, что овладевало им, каждый раз, когда он слышал слово на букву Ж…
— Я даже не смел надеяться на это, — сказал он. — Сейчас все так опасно … мне бы просто выжить…, может быть, просто может быть, я смогу победить. И тогда ты будешь свободна, и мы сможем быть вместе.
— Сможем, — добавил о мысленно. — А не будем.
— Что я могу сделать? — спросила она, пропуская факт, что Фрей избегает обещаний жениться. Она услышала, то, что хотела слышать. Фрей заметил, что женщины имеют тенденцию к этому.
— Ты знаешь, почему твой отец мог хотеть смерти Хенгара? Какая ему от этого польза?
Она легла ему на спину и посмотрела в потолок. Фрей восхищался ей, наполовину слушая, что она говорит.
— Он очень близок к Бодрствующим, ты знаешь это. Но Бодрствующие ничего не имеют против Хенгара. Они ненавидят Эрхгерцогиню, и все, что с ней связано.
— Почему?
— Потому, что Элоиз — критикует Бодрствующих. Она не верит во Всевышнего. Она говорит, это просто империя бизнеса — зарабатывать на суевериях. И она вдохновила Эрхгерцога, он начал принимать всевозможные меры по ослаблению их силы. Но ничего из этого не имеет отношения к Хенгару, — она немного подумала, и сказала, — знаешь, что я думаю? Я не думаю, что за всем этим стоит отец.
— Амалиция, нет никаких сомнений. Я говорил с…
— Нет, нет, я имею ввиду … Мы землевладельцы, Дариан. Мы зарабатываем на аренде. Нет причин убивать сына Эрхгерцога, — внезапно она села, ее лицо напряглось от уверенности. — Я знаю его, Дариан, он бы не сделал этого. Кто-то еще стоит за этим.
— Ты думаешь, что есть кто-то еще?
— Я бы поставила на это.
— Хорошо… кто?
— Этого я не знаю. Я очень долго была далеко, если ты забыл. Тяжело следить за делами отца, когда ты закрыта на два года в тюрьме.
Ее тон стал строже, пока она говорила, и Фрей — испугавшись еще одного удара — поспешно успокоил ее.
— Ладно, ладно. Я посмотрю. Мне просто нужно подобраться к нему поближе.
— Зимний Бал приближается, — предложила она.
— Зимний Бал?
— Ты должен знать! Бал! Который устраивает мой отец, каждый год в нашем поместье на Островах Фледспар.
— Ах, бал! — воскликнул Фрей, хотя не имел ни малейшего понятия, о чем она говорит. Вероятно, они говорили об этом, но он был уверен, что никогда там не был.
— Мой отец всегда зарабатывает на нем. Все важные шишки приезжают. Если кто-то подбил его на убийство, я уверена, ты найдешь его там. И можно спрятаться в толпе. Это событие года, знаешь!
— Ты можешь меня провести?
Она вскочила и подошла к письменному столу, вытащила бумагу и ручку и начала писать. Фрей лежал на боку, изучая изгиб ее спины, шишечки ее позвоночника.
— Все еще есть члены семьи, которые не одобряют того, что делает отец. Это письмо уведомление. Ты можешь отдать его моему троюродному брату, — он сделает остальное.
— Мне нужно два приглашения.
Её плечи напряглись, и она перестала писать.
