Галина Гончарова - Не сотвори себе вампира
– Не знаю. Для меня это было слишком… слишком интимно.
Мечислав сделал два быстрых шага – и оказался рядом со мной. Его палец скользнул по моему лицу, стирая кровь. Вампир положил палец в рот, пососал его, а потом улыбнулся мне. И надо было видеть эту улыбку. Просто приглашение в постель, сказанное прямым текстом.
– Это не страшно, кудряшка. И совсем не больно, что бы ни говорила мамочка. Но я подожду, пока твой страх рассеется.
– Долго ждать придется!
Я отвернулась и услышала, как хлопнула дверь.
Ключ торчал в замке. Я повернула его, рухнула на кровать – и разревелась в три ручья. Прорвалось.
Все-таки я далеко не терминатор. И чего мне стоит постоянно быть спокойной и наглой – ведомо одному Богу. И то не факт. А на самом деле мне бывает больно и тошно, тоскливо и грустно. Но лучше не показывать своих слабостей тем, кто может ими воспользоваться.
Ревела я не слишком долго. Не больше двадцати минут. Это только в кино героини могут реветь с утра до вечера. У меня так не получилось. Я начала задыхаться, нос покраснел и распух, глаза ничего не видели, меня мутило… Пришлось отправиться в ванну. Горячий душ и холодные примочки помогли. До рассвета оставалось еще больше часа, когда я спустилась вниз. Разумеется, вампиры были там. Все четверо с удобствами устроились в гостиной и потягивали кровь из высоких бокалов. Откуда-то я знала, что там именно кровь. Снегирев сидел в углу и выглядел как сирота казанская. Тише воды ниже травы, только не гоните.
– Как ты себя чувствуешь, кудряшка?
Конечно же, Мечислав. Только вот как он понял, что я иду? Он же сидел спиной ко мне!
– Вы меня услышали?
– Нет. Просто Даниэль смотрел вверх с таким благоговением…
Я засмеялась.
– Благоговение? Этого я не стою.
– Юля, ты не обязана была этого делать.
Даниэль смотрел на меня в упор. Мне стало неловко, и я пожалела, что не сменила халат на джинсы и свитер. С другой стороны, кого мне тут стесняться? Все свои. Снегирев меня и в купальнике видел, а вампиры за свою жизнь, наверное, видели женщин не то что в халатах, а даже вовсе без кожи.
– Чего я была не обязана делать?
– Печать. Ты могла отказаться.
– Могла. Но если Дюшка выиграет, это будет гораздо неприятнее. Так я хотя бы останусь человеком.
Ну, почти человеком. Или мне все-таки что-то не сказали?
Я смотрела прямо на Мечислава. Но вампир глаз не отвел.
– Я не солгал тебе ни в одной мелочи.
– Но дали одно обещание.
– И постараюсь его исполнить.
– Какое обещание? – не понял Даниэль.
– Никакого, – отозвались мы в один голос.
Я обернулась к Борису.
– А кое-кто мне проспорил.
– На что спорили и о чем?
– О том самом. Не каждый осмелится козлить в лицо Князю Города!
– Это верно. Свои щелбаны я заслужил честно, – подтвердил Борис, опускаясь передо мной на колени и весело улыбаясь. Никогда не думала, что вампиры могут так улыбаться. Легко, без всякого подтекста, просто наслаждаясь жизнью. Я отвесила ему четыре щелчка и протянула руку.
– Больше не рискнешь со мной спорить?
– Отчего же? Просто выберу спор, в котором не проиграю.
– Ну например?
– Ну вот спорим на два щелчка, что ты не рискнешь поцеловать… Снегирева?
– Еще чего не хватало! – возмутилась я. – Снегирева?! Да я лучше с Дюшкой поцелуюсь! Он мне больше по возрасту подходит.
– Интересно как? Он же старше тебя лет на семьсот, если не больше.
– Ну вот, я всегда питала интерес к древностям!
Мы смеялись, подшучивали друг нал другом и старались ни о чем не думать. Оказалось, что Борис знает множество анекдотов, а Вадим не может держать язык на привязи. Впрочем, ко мне это тоже относилось. Мечислав смотрел на нас как на расшалившихся детей и даже рассказал два исторических случая из своей жизни, а Даниэль, как обычно, вцепился в бумагу и карандаш. До рассвета оставалось всего несколько минут, когда Мечислав поднялся из кресла.
– Доброго дня, кудряшка. А мне пора спать. Я должен быть сильным этой ночью.
Борис и Вадим поднялись следом за ним. Даниэль остался сидеть. Мечислав посмотрел на него.
– Ты не собираешься спать?
– Я хотел бы поговорить с Юлей перед сном.
– Ты уверен, что так будет лучше?
Мечислав надавил голосом так, что Снегирев поморщился. Предполагалось, что подчиненные тихонько поднимут лапки и заползут в норки, слушаясь и повинуясь. Но ко мне это не относилось. Вот!
– Я уверена, что так будет лучше, – огрызнулась я.
– Как пожелаешь, кудряшка.
Мечислав отвесил мне грациозный поклон и скрылся за дверью. Даниэль встал из кресла и потянул меня за собой.
– Юля, нам надо поговорить.
– Отлично. Моя комната тебя устроит?
– Более чем.
По лестнице мы поднимались молча. В комнате Даниэль запер дверь, повернул в замке ключ и сердито уставился на меня. Я выдержала его взгляд, не моргнув и глазом.
– Юля, ты хоть понимаешь, что ты натворила?!
– Понимаю.
– Вряд ли. Если бы ты понимала, то никогда не согласилась бы на условия Мечислава. Женщины для него – игрушки. И ты будешь одной из них.
– У меня есть небольшое преимущество. Я буду не женщиной, а фамилиаром. И потом, он мне вовсе не до такой степени нравится, чтобы соглашаться на все остальные Печати.
– Он умеет заставить женщин исполнять свою волю. Ты и сама не заметишь, как это произошло.
– Да, но это наше личное дело. Мое и его. Разве нет?
У Даниэля стал такой вид, словно я его ногой пнула.
Как у бездомного щенка.
– Простите, госпожа. Я действительно лезу не в свое дело. Это ваше и его личное дело. Доброго дня.
Он вытащил из кармана ключ и повернулся к двери. И этого я вынести уже не смогла. Я бросилась ему на шею.
– Даниэль, прошу тебя, не уходи! Не надо!
Он не обернулся. Только спина напряглась.
– Даниэль, ты прекрасно знаешь, что он для меня ничего не значит! Мечислав хорош собой, умен, обаятелен, но это такие мелочи! Это всего лишь желание! Не любовь!
Даниэль коротко и зло рассмеялся. Словно хрупнуло под ногой стекло.
– Действительно – какие мелочи! Это же не любовь! Это так, погулять выйти!
– Прекрати! – сорвалась я. – Ты прекрасно понимаешь, что нас с ним ничего не объединяет, кроме желания! И это желание объединяет его и со всеми остальными женщинами мира, от десяти до семидесяти. Будь на моем месте моя бабушка, было бы то же. И ничего у меня с этим зеленоглазым клыкозавром не было, кроме Печати! И не будет! Секс – это далеко не все в моей жизни! Черт побери, мне с Мечиславом даже говорить не о чем! Он как секс-машина! Но для меня этого мало, всегда было мало! Должно быть и что-то в душе!
Серые глаза были тоскливы и печальны.
– Между вами есть Первая Печать.
– Но Второй не будет! Первая была необходима для того, чтобы пользоваться моей силой! А я не хочу проиграть Дюшке. Он убьет нас, а меня сделает вампиром!
– Тебя это так ужасает?
Я закрыла глаза, чтобы ничего не видеть, и выпалила:
– Меня ужасает вечная жизнь… без тебя.
Я произнесла это так, словно бросилась в ледяную воду. Даниэль осторожно высвободился из моих рук и взял мое лицо в ладони.
– Юля? Посмотри на меня.
Я послушно открыла глаза. Даниэль смотрел прямо на меня, и от его взгляда я едва не заплакала. Нежность, тепло, любовь – все было в этих прозрачно-серых глазах.
– Я тебя тоже люблю, Юля. Еще с того момента, как увидел в камере пыток. Ты была похожа на ангела. Мне сначала показалось, что я умер. А потом ты поделилась со мной кровью. И я почти всю ночь нес тебя на руках. Знаешь, даже если все будет плохо, это все равно останется одним из самых лучших воспоминаний в моей жизни.
– Правда?
– Правда. Ты ведь видела мои рисунки.
– И ответила – ДА.
– Да – что?
– Все. Что бы ты ни пожелал. Я тебя люблю, пусть даже это и не взаимно.
Даниэль наклонился, и его губы скользнули по моему лицу. Я открыла губы ему навстречу. Клыки царапнули меня, но я даже не обратила внимания на боль. Во рту появился привкус крови, но кого это волнует? Уж точно не меня! Для меня весь мир сосредоточился в Даниэле, его глазах, руках, губах…
Вампир внезапно отстранился от меня.
– Прости, пожалуйста. Я потерял голову.
Я смотрела на него с удивлением.
– Но мы сами этого хотели?
– Ты устала и не знаешь что говоришь.
Но я знала что говорю. И знала, чего хочу. Час – да мой! Я прижалась к вампиру всем телом и обняла его руками за шею. Запрокинула голову, чтобы глядеть ему прямо в глаза. Я не боялась ни гипноза, ни магии. Я доверяла Даниэлю больше, чем кому-либо.
– Я все понимаю. Даниэль, у нас остался один день. А что будет дальше? Минута? Вечность? Выиграет Мечислав или проиграет? Мы не можем быть уверены в завтрашней ночи. Давай возьмем все, что можем взять от этого дня?
