Галина Гончарова - Не сотвори себе вампира
И мне это решительно не понравилось.
– Даниэль?
– Да, Юля?
– У меня к тебе небольшой вопрос. Почему Андре назвал тебя шпионом?
Серые глаза моргнули.
– Потому что я им и был.
– Неужели? Приехал и нашпионил, как последний сукин сын?
– Даниэль действительно шпионил для меня, – голос Мечислава был теплым и уютным, как мой халат. В него хотелось завернуться и никогда не выглядывать наружу. Хотелось верить и доверять. Ага, всем вам, пионерам!
– А зачем тогда было мне лапшу на уши вешать?
У Даниэля хватило совести опустить глаза.
– Я боялся, что ты этого не одобришь.
– Ну да, одно дело – невинная жертва, а другое – разоблаченный шпион, который, в общем-то, огреб по заслугам! Нет, Дюшка хоть и скотина, но он мне не лгал! А ты хоть и называешь меня своим другом, но я не могу верить тебе ни в едином слове! – Я засмеялась, но вышло плохо. Лицо словно маской стянули.
– Неправда, Юля. Ты можешь мне верить во всем, что я говорю и рисую. Но я не клялся Андре в верности. И не обязан был любить и уважать его.
– А сразу ты мне рассказать все не мог?
– Я тогда совсем тебя не знал. А как бы ты отреагировала тогда, если даже сейчас…
Я задумалась. А как бы? Ну да, я доверилась Даниэлю, а он начал с того, что наврал мне о причинах попадания на пыточный стол! А я, идиотка несчастная, утешала себя сказочками о том, что он – художник. А надо бы не забывать, что он еще и вампир! И вообще, кто сказал, что художники не бывают сволочами? Взять того же Бенвенуто Челлини. От одного его имени у половины Европы наверняка изжога начиналась! Кто сказал, что Даниэль – другой? Я? Просто потому, что мне так хотелось? Грустно…
С другой стороны, я же изначально предполагала, что Даниэль меня в чем-то обманывает. Сейчас это подтвердилось. И с чего я разозлилась? В обществе серых крыс, которыми являются вампиры, просто нельзя выжить, оставаясь белым и пушистым. Даниэль гениальный художник, но – увы – слаб характером. Если поставить человека в тяжелые обстоятельства…
Даниэль… Я люблю его, но что такое любовь? Любовь – это принимать человека таким, какой он есть. Слабым, жестоким, с недостатками и достоинствами. И никак иначе. Да и… не смогу я без него…
Приняв решение, я потянулась к Даниэлю.
– Знаешь, в следующий раз постарайся от меня ничего не скрывать.
Серые глаза вспыхнули радостью.
– Юля, ты…
– Да. Я. Я могу понять и простить тебя в этот раз. Хотя мне и неприятно твое недоверие. Сам подумай, я уже при первой встрече приготовила бы форшмак из Дюшки. И то, что ты шпионил против него и пострадал за дело, не поменяло бы моего отношения. Но в следующий раз я тебе просто не поверю. И больше никогда верить не буду. Поэтому подумай, что ты хочешь от меня скрыть и что ты сможешь скрыть. Потому что больше я оправданий не приму.
– А мое предложение?
Мечислав не упустил случая вставить свои пять копеек. Сволочь. Я зло оскалилась на него. Если Даниэль просто… такой, какой он есть, то Мечислав – хитрая самодовольная сволочь. Самоуверенная и наглая. И шанс я ему давать не стану.
– Нет, господин хороший! Фиг вам, а не моя Сила. И фамилиаром я тоже ничьим не буду! Перетопчетесь! А если вас пришибут – плакать не стану!
В этот момент я была полностью уверена в своем решении. Мне жутко не хотелось быть на всю жизнь связанной с Мечиславом. Этак сама смерти запросишь. А что до партнерства – такого не бывает. Всегда в паре кто-то лидер, кто-то ведомый. Я лидером быть не смогу. Хотя бы по возрасту, по уму, по способностям, по… по… по… Значит, главным будет вампир. И будет постоянно давить на меня. Не-ет, шалишь, господин хороший, так дашь вам пальчик – и челюсти руку по плечо заграбастают!
– Станешь, кудряшка. Даниэль, выйди вон.
– Нет!
– Пошел вон.
Мечислав даже голоса не повысил. Но Даниэль вдруг съежился и зашагал к дверям. И вышел, плотно прикрыв за собой створку. Да и у меня от его последних слов было такое чувство, словно мне льда за шиворот насыпали. Я даже сразу возражать не рискнула. А потом было уже поздно. Мечислав легко поднялся с кровати, подошел к дверям, выглянул, потом опять закрыл двери и повернул ключ в замке.
– И что это вы делаете, позвольте узнать?
Я даже особенно не встревожилась. Кто бы мне, дуре набитой, сказал, что надо прыгать в окно и бежать без остановки до города! Никто ведь не сказал! Черт побери!
– Ты знаешь, как становятся фамилиарами, кудряшка? Это не происходит за одну ночь. У вампиров есть такое понятие, как Печать. Если я поставлю ее на тебя – это будет первый шаг.
– Неужели? – больше я ничего не смогла из себя выдавить.
– Всего нужно четыре Печати. Три первых ставит сам вампир. Четвертую можешь поставить только ты и только по доброй воле.
– Зачем вы мне это рассказываете?
– Потому что еще раз прошу твоего разрешения на первую Печать.
– Нет!
Кажется, это становится моим любимым словом. Но Мечислав даже и не подумал расстроиться из-за моего отказа. Только хищно улыбнулся. И я опять залюбовалась им. Ну до чего же красив… Эти грациозные движения, невероятно красивое лицо, кожа цвета меда…
Юля! Да сколько ж можно! Опять у тебя мозги по шли налево! Я скривила физиономию, показывая, что и не таких видали, а и тех послали.
Вампир понял, что его внешность не действует, – и пошел с другой карты.
– Я не стал говорить этого при Даниэле, но есть вероятность, что я проиграю.
– И какова же она?
– Пятьдесят на пятьдесят. Я понимаю, что моя жизнь тебе практически безразлична. Хорошо. Я не настаиваю на большем. Но так ли тебе безразличен Даниэль?
– Что вы хотите этим сказать?
– Ты сердишься на него, кудряшка, но ты ведь не позволишь злости взять над тобой верх. Если погибну я – погибнет и он. Медленно и мучительно. А что до тебя – ты останешься жить. Кажется, Андре уже пообещал тебе место в свите?
Меня передернуло.
– Это что – шантаж?!
– Нет, кудряшка, это просьба.
Голос был таким мягким, таким успокаивающим, таким… родным! Зеленые глаза – непроницаемо темными. Они очаровывали, они успокаивали, они уговаривали не сопротивляться. Но я не сдавалась!
– И насколько повысятся ваши шансы, если я позволю поставить Печать?
– Процентов на тридцать-сорок. Ты и сама не знаешь своей Силы.
– А вы уже успели узнать? Очень мило!
– Сегодня ночью, кудряшка. Когда ты делилась Силой с Борисом и со мной.
– Но вы сами сказали, что я копила это в течение всей жизни?!
– Я действительно думал так – вначале.
Вампир поднялся и заходил по комнате. Потом обернулся и посмотрел на меня в упор.
– Потом я понял еще одну особенность твоей Силы. Ты не просто накапливаешь и отдаешь Силу, кудряшка. То, что происходит с тобой потом, – гораздо сложнее. Я готов поспорить, что ты никогда никому не завидовала. И больше любишь дарить подарки, чем получать.
Я сглотнула внезапно пересохшим горлом и кивнула.
– Прямо в точку.
– Я знаю, кудряшка. Это твоя Сила. Так с тобой будет всегда. Ты будешь счастлива отдать свою энергию другому человеку или вампиру, но как только ты избавишься от нее, энергия, Сила, опять хлынет к тебе – и ее станет еще больше. Отдавая, ты увеличиваешь свой потенциал. Сколько раз ты уже делилась Силой с вампирами?
– С вами и Борисом был третий раз, – отозвалась я.
– Я так и думал. Я даже не представляю, что будет с твоей Силой, если заставлять тебя регулярно избавляться от ее излишков. Ты станешь страшным противником, кудряшка. Или – грандиозным источником Силы. И я хочу тебя.
Признание было откровенным. Похоже с моей силой – как с мышцами. Будешь использовать – будут накачиваться. Похоже на правду. Первый раз мне было плохо, второй – получше, на третий раз я и не чихнула. Может вампир и не врет. И это возвращает меня к его последнему признанию. Чего же он хочет на самом деле?
– Меня или мою Силу? – я попыталась расставить все точки над «i».
– И то и другое.
Зеленые глаза не отрывались от моего лица. Я на миг задумалась, а потом подняла голову.
– Давайте договоримся так. Или Сила – или мое тело и разум.
Вампир захлопал глазами. И что я такого непонятного сказала?
– Прости, малышка? Я не совсем тебя понял.
– Я могу согласиться на вашу игру при одном условии. От меня не потребуется никакой близости. Сила – да! Я отдам вам все, что только смогу. Говорю сразу – все, что я делаю и еще сделаю, – это не ради ваших очаровательных глаз. Это только ради Даниэля. Потому что он – единственный вампир, которому я доверяю. И может даже чуть больше, чем просто доверяю. Первый же вред, причиненный ему, разорвет любую нашу договоренность ко всем чертям.
– Мне ты не доверяешь, кудряшка.
Это был не вопрос. Констатация факта. И я не сочла нужным отвечать.
