Джон Адамс - Путь волшебника

— Это еще что за балаган?! — Дядя покраснел и перекосился от злости. — Где мой племянник?

— Племянник — один из этих щенков, — пояснил мистер Косточка. — Если ты выберешь не того щенка, то уйдешь и никогда больше нас не потревожишь. Угадав, ты выигрываешь еще две попытки узнать Ника. Угадаешь три раза подряд — он твой.

— А что помешает мне забрать его прямо сейчас?

— Я. — Круглые очки мистера Косточки злобно блеснули, а густая борода ощетинилась.

— А кто ты такой?

— Злой колдун. — Мистер Косточка говорил спокойно, но в ушах дяди его слова прозвучали как гром.

— Чудаковатый дряхлый старикашка, вот ты кто, — сказал дядя. Да я сдам тебя властям штата за похищение ребенка! Но сначала, так и быть, поиграю с тобой.

Он присел на корточки около щенков и начал довольно грубо теребить их. Лабрадоры кусали его за руки, лаяли и виляли хвостами. Все, кроме одного, который съежился и, поскуливая, отполз подальше. Дядя Ника схватил его за загривок, и щенок превратился в дико озирающегося мальчишку, темноволосого, с сердитыми черными глазами.

— Ты всегда был мелким трусишкой, — сказал дядя.

Только говорил он в пустоту, поскольку Ник исчез.

— Раз, — сказал мистер Косточка.

А потом пригласил дядю Ника в кладовку, заполненную ящиками, и указал на четырех толстых пауков, которые замерли в середках ажурных, неотличимых друг от друга сетей.

— Один из них — твой племянник.

— Да-да… — кивнул дядя. — Заткнись и дай сосредоточиться.

Он изучил каждого паука и каждую сеть. Один раз, потом второй, едва не касаясь паутины носом, чтобы лучше видеть. При этом что-то сердито бормотал. Трое восьминогих хищников поджали лапки, а четвертый словно ничего и не заметил.

— Этот! — злобно рассмеялся дядя.

На полу под паучьими сетями появился мрачный Ник. Родственник хотел было сцапать мальчика, но тот исчез.

— Два! — сказал мистер Косточка.

— Что дальше? — раздраженно спросил дядя. — Я не собираюсь торчать здесь всю ночь!

Колдун зажег лампу и вывел его на улицу, в холод и тьму. Ветер пах снегом. На сосне около дровяного сарая сидели в гнезде четыре вороненка, недавно оперившихся и готовых учиться летать. Когда дядя Ника попытался заглянуть через край гнезда, птенцы оглушительно закаркали, норовя ткнуть ему в лицо крепким желтым клювом. С проклятием он отпрыгнул и выхватил из кармана охотничий нож.

Трое воронов продолжали каркать и атаковать, а четвертый раскинул крылья и попытался вылететь из гнезда. Но прежде чем птенец поднялся в воздух, дядя Ника сцапал его.

— Этот!

Ник изо всех сил пытался вырваться из пальцев дяди. Но когда мистер Косточка легонько вздохнул и сказал: «Три! Он твой», мальчик прекратил сопротивляться и замер с лицом, перекошенным от ярости.

Дядя отказался от тушеной фасоли с сосисками, заявив, что должен срочно уехать. Он подтащил мальчика к пикапу, швырнул в кузов и покатил прочь.

В первом же городке, когда автомобиль остановился на красный свет, Ник попытался выскочить из машины. Дядя поймал его за воротник, втянул внутрь и захлопнул дверцу. Потом нашел обрезок веревки и связал Нику руки и ноги. Так они и продолжали путь, пока внезапно не повалил снег.

Снегопад не имел ничего общего с обычной метелью. Выглядело так, будто кто-то опрокинул огромное ведро, полное белых хлопьев, прямо перед бампером. Проклиная погоду, дядя вышел взглянуть, не сломалось ли чего.

В мгновение ока Ник обернулся лисом. Всем известно, лисьи лапки меньше, чем руки или ноги мальчика, поэтому они запросто выскользнули из пут. Ник всем весом навалился на ручку двери, но она не шелохнулась. Прежде чем он сообразил, что делать дальше, дядя открыл дверь снаружи. Укусив его за руку, ученик колдуна кинулся в заросли.

Увидев, как молодой лис скрылся среди деревьев, дядя не тратил время на пустопорожние размышления — его это племянник или просто зверь. Он схватил свой дробовик и затопал следом.

Так началась безумная погоня по лесу, в темноте, под снегопадом. Если бы Ник заранее привык к лисьему облику, то оставил бы дядю далеко позади. Но он не умел как следует бегать на четвереньках, не обладал мудростью настоящего лесного обитателя. Он был всего-навсего двенадцатилетним мальчиком в теле лисицы, испуганной до беспамятства и бегущей ради спасения жизни.

Для глаз, расположенных так низко, мир выглядел весьма странным, нос давал советы, которые Ник не мог понять. Настоящая лиса знала бы, что бежит к воде. Настоящая лиса знала бы, что водоем промерз достаточно сильно, чтобы выдержать ее вес, но лед проломится под тяжестью высокого крепкого мужчины, который продирался сквозь подлесок позади. Настоящая лиса привела бы человека к пруду нарочно.

У Ника получилось случайно.

Он перебежал середину водоема, где лед был самым тонким. Услышав треск за спиной, с трудом замедлил бег и обернулся, чтобы увидеть, как его дядя с плеском и яростным криком уходит под воду. Здоровяк вскоре вынырнул и начал хвататься за лед, задыхаясь и размахивая дробовиком. Выглядел он достаточно безумным, чтобы откусывать проволоку и выплевывать готовые гвозди.

Ник кинулся наутек и бежал, бежал, пока не исцарапал в кровь лапы, пока все мышцы не заныли от изнеможения. Тогда он перешел на шаг и увидел, что рядом бежит еще один лис — матерый, пахнущий удивительно знакомо.

Тогда Ник, тяжело поводя боками, упал наземь.

— Не так уж плохо у тебя получилось, — сухо сказал лис, в которого превратился мистер Косточка.

— Он хотел меня застрелить, — ответил Ник.

— Возможно. У этого человека мозгов не больше, чем у пескаря, если он бегает в такой темноте. В любом случае я считаю, он заслуживает своей участи.

— Я его убил? — Ник испытал совсем не лисий ужас.

— Не думаю, — сказал мистер Косточка. — Этот пруд курице по колено. Да и от переохлаждения он едва ли умрет.

Ученик колдуна почувствовал облегчение, а потом снова испугался.

— Значит, он снова придет за мной?

— Нет, — ответил с хитрой лисьей ухмылкой Косточка.

Немного поразмыслив, Ник не решился спросить учителя, почему он говорит с такой уверенностью. Как ни крути, мистер Косточка — злой колдун, а злым колдунам не нравится, когда ученик задает слишком много вопросов.

Старый лис встал на ноги и отряхнулся.

— Если мы хотим вернуться до рассвета, лучше идти. Или ты не намерен возвращаться?

Ник ответил озадаченным взглядом.

— Ты выиграл право на свободу, — пояснил мистер Косточка. — Можешь вернуться к обычной жизни, изучить какое-нибудь ремесло.

Мальчик поднялся и размял затекшие ноги.

— Ну уж нет. Что у нас на завтрак — овсянка и кленовый сироп?

— Что приготовишь.

В Дахо, штат Мэн, живет злой колдун. Так написано на вывеске его магазина. Изредка туристы заходят к нему, чтобы купить книгу по оккультизму или дешевый ужастик.

На кухне сидят двое мужчин, склонившись над столом, который завален книгами и пучками сушеных трав, заставлен плошками с порошками. У младшего спутанные темные волосы и черные-пречерные глаза. Он высокий и тощий, как бывает, когда человек быстро растет. Тот, кто постарше, прожил достаточно, чтобы казаться его отцом, но не дедом. Он гладко выбрит и лыс.

Когда дребезжит дверной звонок, младший поднимает глаза на пожилого.

— И не надо так смотреть, — отвечает старший. — Я был злым колдуном в прошлый раз. И вообще, у меня суставы ломит от ревматизма. Идти тебе.

— Это следует понимать, — отвечает Ник, — что ты близок к завершению нового заклинания и не хочешь отрываться.

— Если не прекратишь сомневаться в моем могуществе, я буду вынужден превратить тебя в таракана.

Колокольчик вновь дребезжит. Мистер Косточка-старший утыкается носом в книгу, его пальцы тянутся к кучке угольно-черной пыли. Ник берет потрепанный цилиндр вместе с седым париком и напяливает поверх кудрей. Цепляет густую бороду, закрепляя веревочки за ушами, и взгромождает на нос очки в железной оправе. Накидывая на плечи пальто, он устремляется в гостиную и только там горбится и шаркает подошвами. Добравшись до порога, он выглядит на все сто лет.

Дверь отворяется под пронзительный визг несмазанных петель.

— Чего тебе надо? — хрипит злой колдун Косточка.

Джеффри Форд

КОЛДУН МИНУС

Джеффри Форд — автор нескольких романов, включая такие книги, как «Физиогномика» («The Physiognomy»), «Портрет миссис Шарбук» («The Portrait of Mrs. Charbuque»), «Девочка в стекле» («The Girl in Glass») и «Год призраков» («The Shadow Year»). Он плодовитый автор фантастических рассказов, которые выходили в «The Magazine of Fantasy & Science Fiction», «Sci fiction» и в многочисленный антологиях, например в составленной мною «Нежити» («The Living Dead»). Его рассказы выпускались в трех сборниках: «The Fantasy Writer’s Assistant and Other Stories», «The Empire of Ice Cream» и «The Drowned Life». Он шестикратный обладатель Всемирной премии фэнтези, а также на его счету «Хьюго», «Небьюла» и Мемориальная премия имени Теодора Старджона.