Иоганн Музеус - Народные сказки и легенды
Итак, Матильда решила воспользоваться подходящим случаем и попытать счастья. Убрав кухню и дождавшись, когда в доме всё затихло, она вошла в свою каморку, смыла душистым мылом сажу, и на её лице опять расцвели розы и лилии. Потом взяла в руки мускусное яблоко и пожелала себе новое платье с украшениями, — такое нарядное и красивое, какое только может вообразить самая пылкая фантазия. Девушка открыла коробочку, и из неё, словно шелестящий поток воды, заструилась шёлковая материя, которая, всё расширяясь, падала ей на колени. Это оказалось великолепное платье со всеми маленькими украшениями к нему. Матильда примерила наряд, и он пришелся ей как раз впору. Она ощутила искреннюю радость, какую молодые девушки обычно испытывают, когда расставляют свои опасные тонкие сети, украшая себя для юных представителей сильного пола.
В её наряде всё льстило женскому тщеславию. Рассматривая его, она осталась вполне довольна, поэтому, не колеблясь более, преисполненная решимости осуществить задуманное, трижды повернула в руках магическое яблоко и произнесла:
— Закройте глаза, усните все!
Как только глубокий сон овладел домашней прислугой, — от бдительной экономки до привратника, — никем не замеченная, она выскользнула на улицу и, словно Грация, появилась в танцевальном зале.
Прелестная девушка сразу привлекла к себе взоры всех присутствующих. На балконе, окружающем зал, послышался шёпот, будто проповедник произнёс с церковной кафедры «Аминь!». Одни восхищались изящной фигурой незнакомки, другие любовались её великолепным нарядом, третьих интересовало, кто она и откуда, но на этот вопрос никто не мог дать ответа.
Среди благородных рыцарей и господ, протискивавшихся сквозь толпу поглазеть на незнакомую молодую красавицу, был не последним и крестоносец — большой знаток женщин и не меньший их враг. Никогда ещё ему не приходилось видеть прелестнее лица и стройнее стана. Он приблизился к девушке и пригласил её на танец. Та скромно подала ему руку. Танцевала она изумительно красиво: её лёгкие ножки едва касались пола, а все движения были так грациозны и непринуждённы, что восхищали взор каждого. Рыцарь Конрад заплатил за танец свободой сердца, вспыхнувшего горячей любовью к прекрасной танцорке, и больше не отходил от неё ни на шаг. Он ухаживал за ней, словно герой современного романа, которому мир сразу же становится тесен, как только за дело берётся лукавый Амур.
Фрейлейн Матильда была неопытна в любви и ещё не научилась повелевать своим сердцем. Она хотела победить и победила, но и сама оказалась побеждённой. Матильда была польщена первым желанным успехом, но скрыть охватившее её чувство под покровом женской сдержанности, или даже холодности, она не смогла. Восхищённый крестоносец скоро заметил, что его любовь не безнадежна. Не желая упустить своё любовное счастье, он решил во что бы то ни стало узнать, кто она, эта прекрасная незнакомка, и откуда. Однако все его попытки удовлетворить своё любопытство были напрасны, — незнакомка уклонялась от вопросов и с большим трудом ему удалось только получить от неё обещание прийти на танцы ещё раз, на следующий день. Но ведь девушка могла и не сдержать слово, поэтому граф Конрад на всякий случай послал слуг выследить, где она живёт. Что до остальных, то всё танцующее общество приняло таинственную гостью за близкую знакомую графа, который уделял ей так много внимания и подолгу, дружески беседовал с ней.
Наступило утро, прежде чем Матильде представился случай улизнуть от крестоносца и покинуть танцевальный зал. Выйдя наружу, она три раза повернула в руках мускусное яблоко и произнесла своё маленькое изречение:
— Позади ночь, впереди день,Пусть никто не увидит меня!
Девушка благополучно добралась до своей каморки, так что ни одна из ночных пташек графа, порхавших по всем улицам, не заметила её. Вернувшись домой, она заперла шёлковый наряд в ларь, одела грязное кухонное платье и принялась за работу раньше всей остальной прислуги, которую фрау Гертруда не успела ещё поднять звоном ключей, за что получила от неё сдержанную похвалу.
Ещё никогда для рыцаря Конрада день не тянулся так долго, как после этого бала. Каждый час казался ему годом. Страсть и тоска, надежда и опасение, что юная красавица может обмануть, тревожили его сердце. Подозрение, — спутник Любви, металось в мозгу крестоносца, как его борзые на комтурском дворе. Когда позвонили к вечерне, он стал собираться на бал и на этот раз оделся тщательнее, чем накануне. Три золотых кольца, — старинный знак дворянства, сверкали на его брыжжах[285]. Он пришёл первым на арену радости и с зоркостью орла стал осматривать всех входящих, с нетерпением ожидая появления королевы бала.
Вечерняя звезда уже поднялась высоко над горизонтом, прежде чем девушка нашла время пойти в свою каморку и обдумать, как ей поступить: потребовать ли у мускусного яблока исполнения второго желания, или приберечь его на более важный случай. Верный советчик, — Разум, подсказывал ей последнее, но Любовь с такой настойчивостью требовала первого, что Разуму в конце концов пришлось умолкнуть и отступить. Матильда потребовала на этот раз новое платье из розового атласа, со всеми драгоценными украшениями и такое красивое и нарядное, какое могло быть разве что у королевских дочерей. Услужливое мускусное яблоко постаралось сделать всё, на что оно было способно. Наряд превзошёл все ожидания.
Приведя в порядок туалет, Матильда вышла на улицу и, благодаря талисману, не замеченная ни одним смертным, достигла места, где её так страстно ждали. В этот вечер она была несравненно прелестнее, чем накануне.
Сердце крестоносца, как только он увидел вчерашнюю красавицу, запрыгало от радости, и какая-то сила, непреодолимая, как сила земного тяготения, вынесла его из середины зала, сквозь круговорот танцующих пар, навстречу ей. Чувства его смешались, и душа затрепетала в груди, ибо он уже потерял всякую надежду снова увидеть свою незнакомку. Чтобы прийти в себя и скрыть овладевшее им смущение, Конрад пригласил девушку на танец, и все расступились перед ними, любуясь великолепно вальсирующей парой. Прекрасная незнакомка с упоением, словно весной богиня цветов на крыльях зефира, кружилась в объятиях ловкого рыцаря.
По окончании танца, граф сопроводил утомлённую танцорку освежиться прохладой в боковые покои и, как и накануне, с изысканностью дворянина, наговорил ей много лестных слов. Незаметно холодный светский разговор перешёл на более задушевный тон и закончился нежным и искренним признанием в любви, какое обычно бывает, когда жених делает предложение невесте. Девушка слушала рыцаря с затаённой радостью и, когда бьющееся сердце и пылающие щёки обнаружили её чувства, в ответ высказала свои сомнения:
— Всё, что вы, благородный рыцарь, говорили мне сегодня и вчера о нежной любви, — сказала она стыдливо, — приятно моему сердцу, и я не думаю, что вы обманываете меня. Но как я могу разделить вашу любовь, если вы крестоносец и дали обет безбрачия на всю жизнь? Если вы так легкомысленны, что рассчитываете стать моим любовником, то ваши льстивые слова брошены на ветер. Поэтому объясните, как вы собираетесь разрешить эту загадку и скрепить наш союз по закону Святой Церкви, чтобы наш брак был признан и Богом, и миром.
— Вы говорите, как добродетельная и умная девушка. На ваш прямой вопрос я дам честный ответ и разрешу все ваши сомнения. Когда я был принят в орден крестоносцев, мой брат Вильгельм, прямой наследник по отцовской линии, был ещё жив, но после его смерти я как последний оставшийся в живых продолжатель рода, получил разрешение выйти из ордена и жениться по своему усмотрению. Однако женская любовь не накладывала на меня оковы до тех пор, пока я не увидел вас. С этого дня в моём сердце всё изменилось, и я твёрдо верю, что только вы предназначены мне Небом в супруги. И если вы не откажете мне, то ничто в мире, кроме смерти, не разъединит наш союз.
— Подумайте хорошенько, — возразила Матильда, — чтобы не пришло позднее раскаяние. Поспешность и необдуманность принесли миру много бедствий. Вы меня совершенно не знаете; вам не известны ни моё положение, ни звание, равна ли я вам по происхождению и состоянию. Быть может, только фальшивый блеск ослепляет ваши глаза. Человеку вашего круга не подобает давать легкомысленные обещания, а дав их, надлежит, как дворянину, непременно выполнять.
Рыцарь Конрад поспешно схватил руку Матильды, крепко прижал к сердцу и с искренним чувством произнёс:
— Я дал вам обещание от чистого сердца, и если вы более низкого происхождения, но честная и незапятнанная девушка, то все равно я поведу вас к алтарю и как супругу возведу в высокое достоинство.
С этими словами он снял с пальца драгоценный бриллиантовый перстень и одел на её руку, как залог верности и любви, взяв за это первый поцелуй с её нетронутых девственных уст.
