Джон Робертс - Оружие и чародей
— Понятно, господин, — поспешно ответил Ши.
— И где же мы, интересно, найдем двух козлов, белого и черного? — спросил Ши, когда оба господина отправились на охоту.
— Я полагаю, что нам следует для начала поискать среди холмов, — уныло ответил Чалмерс. — Мне кажется, дикие козлы обитают повсюду. Возможно, мне удастся сделать какую-либо магическую приманку для них.
— Слушайте, сидите оба на месте и не ходите никуда, — спокойно сказала Гармония. — Расслабьтесь немного. Осмотритесь вокруг. Это же обитаемая земля. Вы что, не видите поля и виноградники? Рано или поздно какой-либо пастух прогонит мимо нас козье стадо, и вы просто купите у него двух животных. За полчаши вина вы получите пару козлов того окраса, какого пожелаете, да еще не менее двух фунтов козьего сыра в придачу.
— В высшей степени разумное предложение, — сказал Чалмерс и в изнеможении сел на песок, подобрав под себя скрещенные ноги. Ши уселся рядом с ним.
— А сейчас, мой дорогой господин Чалмерс, скажите же мне, чем вы так расстроены. Ведь все могло быть намного хуже, окажись вы, к примеру, на одном из затонувших или пропавших кораблей, или попади мы на берег, населенный враждебными племенами либо чудовищами. Так что, если вдуматься, дела обстоят не так уж плохо.
— Согласен, — ответил Чалмерс, — но мы так долго заняты поисками Флоримель и до сих пор не напали на ее след.
— Флоримель? — переспросила Гармония. — Это что, женщина?
— Да, причем самая прекрасная женщина на свете — пылко пояснил Чалмерс.
— Знаете, не очень умно отдавать свое сердце, причем столь безраздельно, одной женщине. Ведь именно так поступил несчастный Парис, и смотрите, чем это обернулось для Трои!
— Да, но Флоримель — моя жена, — возразил Чалмерс.
— А, ну это меняет дело. Очень похвально, что вы волнуетесь из-за своей жены. А как вас угораздило разлучиться с ней? Уж не похитили ли ее ахейские пираты?
— Не совсем так, — ответил Чалмерс.
— Ну и не впадайте в отчаяние. Я уверена, что вы найдете ее. Мы все время встречаем старых друзей из Трои, а поэтому не вижу причины, почему бы вам также не встретить и свою жену.
Пару часов они провели, возвращая вкус вину, в которое проникла морская вода, сделавшая его соленым и кислым, а когда эта работа подошла к концу, настроение Чалмерса улучшилось и он снова повеселел.
— Хорошо выглядите, док, — сказал Ши.
— Мне думается, Гармония права. В этих эпических повествованиях всегда полно совпадений, и люди постоянно встречают друг друга в совершенно неожиданных местах после длительной разлуки. Мы можем попросту оказаться под воздействием странной логики построения античных преданий.
Раздался трубный звук горна, тогда они встали и направились посмотреть, что вернувшиеся с промысла охотники принесли на обед. Ахат тащил трех убитых оленей, а Эней — четырех: по одному животному на каждый корабль. Они бросили добычу на песок, чтобы рабы освежевали туши, сняли с них шкуры и приготовили еду. Затем они направились к кораблю, нагруженному вином.
— Выше голову, док, — сказал Ши. — К нам приближается босс.
— Друзья мои, — приветствовал их Эней, — во время охоты с нами произошло довольно странное приключение. — Эней не выглядел запыхавшимся, хотя только что притащил на себе полтонны оленьего мяса.
— Странные приключения — это удел многих героев, — подметил Чалмерс.
— Это так, — согласился Эней. — Во время охоты мы встретились с моей матерью.
— С богиней Венерой? — спросил пораженный Чалмерс.
— Именно. Она явилась нам в облике охотницы, с луком и в высоких ботинках на шнурках. Она поведала нам о том, что эта земля принадлежит новому городу, называемому Карфагеном. Правит им дочь царя Тира, которую зовут Дидона.
— Дидона, — презрительно засопел Ахат. — Что это за имя такое? Дидона? Оно напоминает те самые дешевые штучки, которые навязывают нам эти гнусные финикийские купцы!
— Ахат, успокойся, — попросил его Эней.
— Извините, мой господин.
— И все-таки, друг Чалмерс, я хочу увидеть этот город, а возможно, взглянуть и на царицу, но мне бы хотелось оставаться при этом невидимым, у тебя есть заклинание, чтобы сделать это?
— Хмммммммм, — в раздумии промычал Чалмерс. — Я никогда не пытался создавать невидимость в этом мире. Ведь, как бы это сказать, техника этого магического явления пришла с Востока. Тем не менее, если вы позволите мне в течение некоторого времени поразмышлять над данной проблемой, я уверен, что смогу каким-то образом посодействовать вам!
— Отлично. Устроим пиршество, поедим оленины, а затем я призову вас вновь. — Он повернулся и пошел взглянуть на алтарь, сложенный его рабами. Как только Эней ушел, Ахат злобно уставил на них свои глаза-бусинки.
— Ну, и где же козлы?
— Да вот же они, дорогой, — раздался сладко-бодрый голос Гармонии. — Группа людей из местных деревень приходила на берег, чтобы поторговать с прибывшими на кораблях. — Из специально сооруженного рынка появилась Гармония, ведя двух козлов: одного белого, другого черного. — Смотри, какая великолепная парочка прекрасных козлов, готовых к употреблению, словно вызревший сыр. — Она подала мужу концы веревок, на которых привела животных. — Теперь, любовь моя, беги и вручи их нашему господину Энею. Он наверняка уже приготовил свой нож.
— Ну ладно, — сухо сказал Ахат. — Что ж, если ты хочешь выполнять работу за этих неотесанных мужланов, пожалуйста, но потом не вздумай обращаться ко мне с жалобами на них. — Он гордой походкой пошел прочь, таща за собой двух упиравшихся козлов.
— А вы и вправду сможете сделать это, док? Обеспечить невидимость — ведь это весьма утонченная процедура.
— Полагаю, что смогу. Невидимость неоднократно случалась в греческой мифологии, такой возможностью, к примеру, обладал шлем Меркурия. Гармония, нет ли у вас случайно зеркала, расстаться с которым вам было бы не жаль? Подойдет и самое дешевое зеркало, но без него мне не обойтись.
— Конечно же есть. — Гармония открыла один из своих ящиков, вытряхнула его содержимое и стала тщательно осматривать. — Ага! — Она держала в руках плоский бронзовый диск с деревянной ручкой. — Это зеркало потускнело, но я могу отполировать его.
— Отлично! — воскликнул Чалмерс. — Я боюсь, что должен буду немного его попортить, но и после этого оно может быть восстановлено.
— Дорогой мой, не переживайте. Мой милый Ахат добудет мне по-настоящему хорошее зеркало, когда в следующий раз совершит набег на какую-либо деревню.
Послеполуденное время было посвящено поеданию жареного оленьего мяса, которое запивалось разбавленным вином. Затем все растянулись в блаженных позах, и наступила долгожданная сиеста[34]. Около трех часов пополудни, хотя вряд ли уже было три часа, Ши и Чалмерса разбудил сын Энея.
— Мой отец хочет знать, подготовили ли вы уже ваше заклинание, — спросил мальчик.
— Да, подготовил. Скажи своему отцу, Асканий, что мы сейчас придем к нему.
— Мой отец говорит, что меня надо теперь назвать Юлом, — объявил ребенок и побежал назад к отцу, который надевал на себя свой самый лучший панцирь.
— Почему Эней поменял имя своего сына? — спросил Ши.
— Замена имен случалась довольно часто в ознаменование каких-либо особо важных событий, таких, к примеру, как основание нового города. Но реальная причина здесь в том, что Вергилий создавал сочинение пропагандистского характера для своего покровителя Августа.
— Пропагандистского характера?
— Ну да. После гражданской войны всем хотелось стабильного, устойчивого правления. Август, урожденный Гай Оставий, ведет свое происхождение от приемного отца — Юлия Цезаря. Юлианское семейство ведет начало от своего предка Юла, сына Энея, а стало быть, и от богини Венеры. В Трое мальчика звали Асканием. В Италии он стал, а вернее сказать, станет Юлом. — Лицо Чалмерса озарилось внутренним светом, и на нем появилось выражение, какое можно наблюдать на лицах европейских просветителей прошлых веков. — Да, именно так все и получилось!
— Что именно? — спросил Ши.
— Помните, я сказал, что Эней на кого-то похож? Теперь я вспомнил на кого. Он просто копия скульптурных портретов Юлия Цезаря!
— О чем вы тут бормочете? — спросила Гармония.
— Да просто разговор двух чародеев, — успокоил ее Ши. — Пошли, док. Не надо испытывать терпение босса. — Они торопливо направились к тому месту, где стояли Эней с Ахатом.
— Мой господин, — обратился к Энею Чалмерс, — дайте мне день, от силы два, и моя магия сработает; я наверняка смогу придумать более действенное заклинание. И к тому же, мы с моим товарищем должны сопровождать вас, чтобы заклинание продолжало действовать.
— Я не ожидал от вас такой самоотверженности и такой преданности, — ответил растроганный Эней.
