Ментаты Дюны - Герберт Брайан
С глубоким вздохом Манфорд сказал:
– Возможно, вы правы, но сделайте сейчас прогноз ментата. Вы ведь знаете, что произойдет дальше: всем вашим ученикам придется сдаться и пообещать следовать батлерианским путем. Им нужно дать новую клятву – ведь если я сделаю исключение, другие потребуют того же. А этого нельзя допустить.
– Ментаты вам нужны, вождь Торондо. Мы ценная альтернатива мыслящим машинам, доказательство того, что империя больше не нуждается в компьютерах. Вы не можете уничтожить наш пример. – Директор школы помолчал и добавил: – Может быть, я перепишу вашу клятву, проясню термины, добавлю определения, оговорки…
– Нет! Одно исключение тянет за собой другое, третье. Вы не понимаете моих последователей: это не глубокие мыслители, обращающие внимание на оттенки. У них должен быть выбор между черным и белым. Ваше вмешательство только посеет сомнения.
– Если так, отошлите в наказание мою школу с Лампадаса. Отправьте нас в изгнание. Все мои ученики улетят отсюда.
Манфорд покачал головой.
– Мы не можем позволить вам уйти. – Особенно с Анной Коррино. Он снова вздохнул. – Я проявляю большую дипломатичность, вообще обсуждая это с вами. Ваши ментаты в ходе осады одержали несколько мелких побед, некоторые из моих разведчиков пострадали от ваших оборонных мер, но долго вы не продержитесь. Мы одолеем вас.
Глаза Гилберта сверкнули.
– Вы поклялись, что не причините вреда школе и ученикам.
– Мне не нужно ничего делать. Мы можем оставаться здесь и ждать, пока вы умрете с голоду или сдадитесь.
– Все равно это означает причинить вред моей школе, пусть косвенно.
Манфорд пожал плечами.
– Вы слишком увязаете в мелочах. Мне все ясно – как и в деле с новой клятвой.
Снаружи послышался голос священника Хариана:
– Я должен увидеть вождя Торондо. Впустите, у меня есть доказательство!
– Тогда, надеюсь, твои мертвые губы смогут говорить, потому что живым ты в палатку не войдешь, – ответила Анари. – Мне приказано не допускать никаких помех.
Манфорд понимал, что Анари скорее умрет, чем позволит священнику пройти, но он понимал также, что Хариан будет шуметь, пока его не впустят. Он крикнул:
– Анари, давай посмотрим, что обнаружил священник. – И предостерегающе добавил: – Можешь его убить, если он зря отнимет у меня время.
Священник не отказался; Манфорд и не думал, что он откажется: что ни говори, Хариан – человек решительный. Анари открыла клапан палатки, и лысый священник вошел с книгой в руке. Его сопровождала сестра Вудра, словно она состояла узнающей правду при нем, а не при Манфорде.
Хариан посмотрел на Гилберта Альбанса. Тот сидел выпрямившись. Осторожным движением директор школы поправил пальцем очки.
Хариан с грохотом опустил толстый том на стол и раскрыл его на странице с каким-то изображением.
– Мне показал это один из наших последователей, архивист. Он нашел эту книгу в большом собрании. Книга напечатана вскоре после битвы при Коррине.
Он пододвинул книгу по столу, чтобы Гилберт мог увидеть картинку.
Манфорд много раз видел ее: исторический снимок главной битвы в войне с мыслящими машинами, когда армия джихада освободила заложников, – битва у моста Хретгир. Омниус использовал заложников как щит. На снимке жались друг к другу люди, освобожденные от долгого кошмара.
Хариан продолжал:
– В книге есть подробности о тех, кто сотрудничал с мыслящими машинами, с роботами-демонами, и о том, как некоторые из этих предателей, воспользовавшись общим смятением, скрылись, смешавшись с беженцами.
Гилберт посмотрел на картинку и равнодушно отвел взгляд. Благодаря своей эйдетической сосредоточенности ментата он, вероятно, с одного взгляда запомнил все подробности.
Хариан пальцем ткнул в одну из фигур, чье лицо благодаря высокому разрешению даже спустя годы было отчетливо видно.
– Это вы, директор Альбанс.
Манфорд смотрел недоверчиво. Человеку на картинке было лет тридцать, и его лицо действительно напоминало лицо директора школы ментатов.
– Сходство есть, – сказал Гилберт, – но оно ничего не доказывает.
Хариан жестоко улыбнулся.
– Тем не менее это вы. Я уже некоторое время подозреваю вас, директор, и наконец получил доказательство.
– Как это могу быть я? Человек с картинки сейчас должен быть… – он помахал рукой, – невероятно стар. Люди столько не живут.
– Недавно поймали и казнили дряхлого сторонника машин, – вмешалась сестра Вудра. – Его звали Хорус Ракка. Он сменил имя, жил среди обычных людей и скрывал свое прошлое, но все равно был найден и познакомился с огнем батлерианской справедливости.
– Да, я слышал об этом, но Хорус Ракка был очень стар. У меня есть седина, но дряхлым меня не назовешь.
Хариан полистал книгу в поисках нужной страницы.
– В книге есть список беженцев, спасенных во время битвы на мосту Хретгир; после победы над мыслящими машинами им разрешили покинуть Коррин. Архивист провел много дней, изучая длинный список имен.
– Любой мой ментат сделал бы это за час, – небрежно сказал Гилберт.
Хариан нашел нужную страницу. Среди тысяч имен он указал на одно.
– Это ведь ваше имя, директор? Гилберт Альбанс.
Ментат посмотрел на сестру Вудру, потом на Манфорда.
– Имя такое же, как у меня. И это опять ничего не доказывает. Просмотрите исторические записи по всем заселенным планетам и найдете еще немало таких же.
– Да, но у робота-демона Эразма был особый подопечный, отобранный из рабских загонов и специально обученный. Его звали Гилберт Альбанс. Об этом заявили несколько беженцев с моста Хретгир. Но после битвы при Коррине Гилберта Альбанса никто не нашел.
Лицо ментата оставалось спокойным.
– Во время нападения Коррин сровняли с землей. Многих тогда не нашли. С каждым мгновением ваша история становится все более нелепой.
Хариан подался вперед и повысил голос.
– Я считаю, что, когда вы росли на Коррине, демон-робот нашел способ продлить вам жизнь. Мы знаем, что мыслящие машины владели такой технологией. Я убежден, что, воспользовавшись суматохой, вы ускользнули, выдав себя за беженца, и создали для себя новую жизнь. Все это время вы прятались здесь, на Лампадасе. Полагая, что никто вас не вспомнит.
Манфорд не верил своим ушам. Анари готова была взорваться, ее чувства ясно читались на лице.
Покачав головой, Гилберт сказал:
– Улики ваши косвенные, а заключения невероятны. Вы даже не доказали, что в списке стоит имя человека со снимка.
Хариан улыбнулся.
– Ваше сходство с человеком на картинке, ваше имя – это не может быть простое совпадение. – Он улыбнулся, словно нанося решающий удар. – Но сестра Вудра – узнающая правду. Говорите, директор. Скажите узнающей правду, что вы – не человек со снимка, что вы не тот Гилберт Альбанс, которого вырастил Эразм. Она поймет, лжете ли вы.
Сестра Вудра внимательно смотрела на него. Гилберт сидел неподвижно, внешне спокойный, с легкой улыбкой. Виновному бы полагалось ерзать и потеть.
– На снимке не я, – упорствовал Гилберт, продолжая спокойно смотреть на сестру с Салусы.
– Вы лжете, не так ли? – спросила она.
– Вы задаете вопрос, а значит, вы не уверены в этом.
Уголки его рта по-прежнему были приподняты в легкой улыбке.
– Вероятно, лучшего лжеца я не встречала, и все-таки вы лжете. Я слышу в вашем голосе дрожь, такую легкую, что ее может уловить только узнающая правду. Тем не менее она есть. Я вижу мягкий блеск вашей кожи. Не испарину, но едва заметное изменение верхнего слоя эпидермиса. Мне это тем более заметно, директор Альбанс, что я видела записи ваших выступлений и разговоров с учениками; их нам предоставили ваши же ученики-батлерианцы. Ваш голос и ваша кожа тогда не были такими, как сейчас, поскольку в тех случаях вы не лгали. – Она присмотрелась к нему еще внимательнее. – Да и в ваших глазах тоже что-то есть. Может быть, страх?
– Я не боюсь правды, – сказал Гилберт.
