Падение Башни Искушения - Аньинь Ду
Перед дворцовыми воротами он и Сюэ Цыбэй слезли с коней, и Юйвэнь Чжоу в одиночку вошел в строго охраняемый императорский двор. По обеим сторонам от ворот возвышались, вытянувшись по струнке, грозные стражи с оружием в руках. На их лицах не было ни капли эмоций, атмосфера была напряженной, будто с минуты на минуту ожидалось нападение врага. Юйвэнь Чжоу впервые осознал угрозу, исходящую от императорской власти. В его голове пронеслись слова Дуань Чуньяна: «Кто угодно может стать императором!»
Мелькнувшая мысль была прервана евнухом, присланным Ло Шэньли. Следуя за ним, Юйвэнь Чжоу прошел ко Дворцу Долгой Осени, где остался дожидаться его величество.
В зимнюю пору платаны Дворца Долгой Осени стояли совсем голые. Юйвэнь Чжоу опустился на колени на ледяной и мрачной дворцовой лестнице, ветер залетал ему за шиворот, и от холода он задрожал. Со всех сторон к нему приближался шорох метелок служанок, подметавших землю. Юйвэнь Чжоу хотел переместиться, но опасался, что если он по своему желанию начнет разгуливать по дворцу, то это будет расценено как неуважение к императору. Куда же деваться от этой проклятой пыли? Пока он колебался, к нему быстрым шагом приблизилась служанка Моюй и, поприветствовав, пригласила пройти во дворец и подождать там. Юйвэнь Чжоу вздохнул с облегчением, предположив, что это была идея Цинь Хуа.
Однако, к его изумлению, только он вступил в благоухающий роскошью Дворец Долгой Осени, как до него долетел хищный хохот его величества Юйвэнь Ху:
– Братец! Моя супруга Цинь и впрямь заботится о тебе. Увидела, что ты стоишь на коленях за стенами дворца, взволновалась, что ты замерзнешь, и попросила меня позвать тебя войти. – Его величество сидел за столом напротив Цинь Хуа и завтракал.
– За какие такие заслуги ваш верный слуга удостоился заботы государя и государыни? Я крепко запомню императорскую милость и буду преданно служить вам. – Юйвэнь Чжо опустился на колени и поклонился, коснувшись лбом теплого, как весенняя земля, пола, намеренно изображая трепет и смущение неожиданной честью.
Пол во Дворце Долгой Осени был сделан из дорогого белого нефрита, добытого в горах Куньлунь. Зимой под нефритовые плиты заливали кипящую воду, чтобы пол был теплым, и поэтому не было необходимости топить печи для обогрева. Все настенные лампы во дворце были выполнены из золота, а бронзовые курильницы в виде фантастических животных источали приятный аромат. Диковинный пион сорта «Бирюза семейства Оу» даже холодными зимними днями давал здесь бутоны.
– Хватит стоять на коленях, садись за стол. Сегодня мы братья. – Государь милостиво позволил ему встать, освободив от необходимости стоять на коленях, пока ноги не онемеют.
Усевшись на пурпурную парчовую табуретку, расшитую узором из облаков, Юйвэнь Чжоу слушал, как император говорил ему о своей родственной привязанности. Он не мог не восхититься удивительной женской силе – как она крутила мужчиной, делившим с ней ложе!
– Ваше величество так заняты государственными делами, но все же находите время помнить о братских чувствах. Это большая честь для меня, – чистосердечно поблагодарил Юйвэнь Чжоу, не смея смотреть в глаза государю и супруге Цинь.
– Государь, глава канцелярии Гао Чэндао просит аудиенции, – доложил Ло Шэньли, взмахнув метелкой фучэнь.
– Ох, опять этот мерзкий старик! Наверняка хочет помешать мне отправиться на охоту. Отказываю в аудиенции! – недовольно запротестовал Юйвэнь Ху.
– Он стоит на коленях у стен Дворца Долгой Осени. Ваше величество, с учетом его верной службы следовало бы принять его. – Ло Шэньли всеми силами старался переубедить правителя.
– Ладно уж, все-таки придется послушать болтовню этого старого беса. Позови его скорее. – Юйвэнь Ху раздраженно поднялся из-за стола и чинно уселся в кресло, оправив полы одежды.
– Ваше величество, ваш покорный слуга Гао Чэндао на коленях просит ваше величество: берегите свое императорское здоровье, не предавайтесь бездумно удовольствиям! – одряхлевший Гао Чэндао опустился на колени, его седая борода скользнула до пола.
Увидев, как он строптив и как мало понимает устройство этого мира, Юйвэнь Чжоу про себя испугался за главу канцелярии.
– Я же на охоту собираюсь, какие же это бездумные удовольствия? Не кажется ли вам, что вы преувеличиваете? – грозно спросил Юйвэнь Ху, ковыряясь в зубах серебряной зубочисткой и вращая глазами.
– Ваше величество, в прежние времени советник Фань Цзэн убеждал основателя династии Хань императора Лю Бана, получившего храмовое имя Гао-цзу, что для захвата земель Гуаньчжун необходимо ограничить употребление вина и время, проводимое с супругой, только тогда его намерения могут осуществиться. Надеюсь, что ваше величество обдумает это. Распитие вина и охота – это всего лишь начало дороги к хаосу. Кроме того, здоровье его величества бесценно, а охота – дело опасное…
Не успел Гао Чэндао договорить, как Цинь Хуа перебила его заносчивым вопросом:
– Сановник Гао, что же это получается по вашим словам, его величеству не стоит ни есть, ни пить, ни род свой продолжать?
Юйвэнь Чжоу безразлично наблюдал за развернувшейся сценой со стороны, тактично не издавая ни звука.
– Обвинение госпожи Цинь серьезно, однако я вовсе не это имел в виду. Прошу государя принять это во внимание, – возмутился Гао Чэндао.
Юйвэнь Чжоу знал, что Гао Чэндао от природы прямодушен и честен. Его сегодняшний спор с Цинь Хуа непременно закончится его поражением, и, проиграв, он потеряет все.
– Ваше величество, – Цинь Хуа перегнулась через плечо Юйвэнь Ху.
Юйвэнь Чжоу, улучив момент, взглянул на нее и увидел, как эта лисица публично применяет свои обольстительные чары. Одетая в плотно прилегающее к телу платье, белокожая, совсем без косметики, с убранными в замысловатую прическу черными волосами, Цинь Хуа была похожа на величественную и решительную женщину-воительницу. Прижавшись к государю, она шептала что-то ему на ухо и смеялась. Ее чары были так сильны, что даже Юйвэнь Чжоу потерял хладнокровие.
– Сановник Гао, вы можете быть свободны. Я сам решу, как мне поступить.
Его величество был недоволен, что подданный считает его невежественным правителем и подрывает его императорский авторитет. Если бы на месте Гао Чэндао был кто-то другой, его голова уже давно слетела бы с плеч.
– Видимо, Гао Чэндао растратил свои знания, оставив только неуместные мысли, – пробормотал себе под нос Юйвэнь Чжоу.
– Ваше величество, у меня, как у вашего слуги, есть долг. Если вы продолжите упрямиться, ваш покорный слуга никуда не уйдет и будет на коленях стоять под стенами Дворца Долгой Осени! – отчетливо сказал Гао Чэндао.
Договорив, он тут
