Макс Мах - Авиатор
«Не знакомы! Уже хорошо!»
— Давайте, оставим реверансы! — сказала она вслух. — Чем могу быть полезна?
— Я ваша новая соседка, — с явным облегчением улыбнулась блондинка. — Вы ведь живете в доме Корзухина? Я вас там видела несколько раз…
— Да, — кивнула Лиза, — я живу в доме напротив, кивнула она в сторону своего дома.
— Ну, вот! Ну, вот! А я здесь никого, представьте, не знаю, — обрадованно затараторила блондинка. — Мужа недавно только из Ямбурга перевели. А вы такая красивая! И одеваетесь стильно. Я вас видела на показе мод в доме купца Лопатина. Вы там с Надеждой Вербицкой рядом сидели. Вы актриса? Модель? Балерина?
— Ну, какая из меня балерина! — усмехнулась Лиза. — Я ношу обувь сорок первого размера.
— Сорок первого? — округлила глаза женщина.
— Присаживайтесь! — предложила Лиза и убрала дневник в сумочку. — Меня зовут Елизавета Браге.
Ее имя, однако, никакого впечатления не произвело. Блондинка его просто никогда не слышала.
«Или слышала, но забыла…»
— Ох, извините! Я Ксения Раевская, — представилась женщина и села напротив Лизы. — Спасибо за приглашение, госпожа Браге! Но я, собственно, на минуту. Мы устраиваем сегодня вечеринку… все-таки послезавтра Новый Год! Может быть, зайдете на огонек? Ну, просто по-соседски. Мы живем на девятом этаже…
* * *Сначала думала не ходить. Чужие люди, незнакомая среда, что ей там делать? Но ближе к вечеру, устав от занятий и почувствовав, что впадает в черную меланхолию, Лиза решила, что стоит попробовать. Тем более, что никто ее там не знает, и любой промах можно списать на своеобычность характера и оригинальную манеру поведения.
Сказано — сделано. Вернее, не сразу и не вдруг, но она приняла все-таки душ, накрасила губы и подвела глаза. Подумала немного, играя в «гляделки» со своим отражением, и добавила пудры, чтобы губы казались ярче. Оделась «скромно и со вкусом» — в гарнитур, сшитый по эскизам Нади и в ее же ателье. Гарнитур назывался «Принц осени» и, как ни странно, названию соответствовал. Надела туфли на высоком каблуке, добавила к облику колье и серьги с изумрудами, и пошла.
Спустилась на лифте до девятого этажа, прошла по коридору, ориентируясь на звуки музыки, постучала в дверь и тут же — словно ее специально поджидали, — оказалась в объятиях Ксении Раевской. Впрочем, хозяйка быстро сообразила, что ее порыв неуместен, да и не обдуман. Разница в росте оказалась впечатляющей, и Ксения просто уткнулась Лизе лицом в грудь. Тогда она отпустила гостью и отступила на шаг назад.
— Ох, извините, Лиза! Я такая порывистая! Алексей! — обернулась Ксения, подзывая молодого мужчину приятной наружности. — Пожалуйста, иди сюда, мой друг, я познакомлю тебя с нашей соседкой.
Мужчина подошел, оценил рост Лизы, поднял бровь и неожиданно улыбнулся.
— Алексей Иванович Раевский, — представился он, принимая руку Лизы. — Муж этого неугомонного создания!
— Елизавета Аркадиевна Браге, — ответно улыбнулась Лиза.
По-видимому, ее фамилия показалась Алексею Ивановичу знакомой, но, разумеется, соотнести это имя с реальной женщиной «во плоти» он не смог. Зато смог кто-то другой, и даже не имя, а саму женщину.
— Лиза?! Ты?! — лавируя среди гостей, как штурмовик в зоне ПВО, к ней шел коренастый капитан-лейтенант, на лице которого отражалась неслабая игра чувств. Удивление, надежда, неподдельная радость… Все сразу и в одном флаконе. Одна беда, он Лизу знал, а она его — нет.
Следует заметить, любая встреча с «товарищами по оружию» представляла для Лизы нешуточное испытание. Начать с того, что она никогда в точности не знала, знакома она с этим человеком или нет, и, если все-таки знакома, то насколько близко? В госпитале, особенно в первое время, выкручиваться было относительно легко. Лиза ссылалась при этом на плохое самочувствие и ужасный внешний вид. Звучало убедительно, и количество встреч с сослуживцами удалось свести к необходимому минимуму. Ну, а те, что все-таки случались, — их было просто не избежать, — согласовывались заранее, и Лиза к ним, как могла, готовилась. Первым ее посетил командир корабля-матки Иван Николаевич Широков, однако его адъютант, предварительно созвонившийся с начальником госпиталя, упомянул в разговоре, что каперанг Широков с капитаном Браге лично не знаком, так как сменил контр-адмирала Гирса на посту командира корабля совсем недавно, но «оно и к лучшему, так Елизавете Аркадиевне будет проще». И он был прав. Говорить с незнакомым офицером оказалось несложно, тем более, что капитан Широков чувствовал себя с Лизой крайне неловко. Он не привык навещать в госпиталях раненых женщин, одетых к тому же не в форму или платье, а в больничный халат. Набольший адмиралтейства боярин Порхов, прибывший, чтобы собственноручно вручить Лизе знаки «Полярной звезды» и погоны капитана 2-го ранга, чувствовал себя еще хуже, чем Широков. В прошлом он встречался с Лизой несколько раз, — в большинстве случаев еще тогда, когда она была ребенком, — но никогда с ней лично не общался. Проблема же адмирала состояла в том, что Порхов был любимым учеником и, в каком-то смысле, приемником адмирала Дмитрия Николаевича Браге, и от того переживал еще больше. В результате он не столько смотрел на Лизу или слушал ее, сколько старался не смотреть на нее и не слушать. А уж Лиза, ухватив нерв момента, постаралась дожать. Она была «совсем плоха», только что сознания не теряла. После этого посещения — и по ее повторной настоятельной просьбе, переданной по инстанциям, — Лизу оставили в покое, приняв, как должное, что в этом случае «братство по оружию» отступает перед правом «увечного воина» на приватность, тем более, если этот военный инвалид — женщина. Зашел, правда, зам начальника управления контрразведки, чтобы извиниться лично за «неуместную самодеятельность» своего подчиненного, но и только.
Ну, а после выписки к встречам подобного рода Лиза уже была более или менее готова. Сориентировалась в названиях кораблей и баз, фамилиях командиров и «в своем послужном списке», изучила фотографии и газетные статьи, правила и уставы. Так что, если мало говорить и больше слушать, проявлять сдержанность и демонстрировать плохое самочувствие, дурное настроение и некую — вполне простительную, — отчужденность, общение с бывшими сослуживцами проходит вполне сносно и достаточно быстро сводится к минимуму. Другое дело случайные встречи, вот их Лиза боялась по-настоящему и ненавидела всей душой.
— Лиза?! Ты?!
«О, Господи!»
— Глазам своим не верю! — моряк, наконец, подошел и встал напротив, что называется, глаза в глаза. Роста хватило, даже с ее каблуками.
— Мы знакомы, не так ли? — спросила Лиза, пряча испуг и раздражение, за маской холодноватого равнодушия и легкой отчужденности.
— Ну, не знаю! — рассмеялся незнакомец; похоже, он принял ее вопрос и выражение лица за шутку. — Человека, которому сломал нос, обычно запоминаешь!
У капитан-лейтенанта нос, и в самом деле, был сломан, и, хотя лицо это по-прежнему ничего Лизе не говорило, — с чего бы вдруг? — историю со сломанным носом она по невероятному совпадению прочла в дневнике Елизаветы Браге как раз сегодня днем. Но вот беда, фотография Вадима Ильина была всего лишь одной из многих в любом из курсовых альбомов Елизаветы Браге, как, впрочем, и в выпускном. И все эти мужики были молоды тогда…
— Вадик, — кивнула она, все еще оставаясь невозмутимо «прохладной». — Ильин. А нос я тебе сломала во время драки в бардаке.
— Точно! — снова рассмеялся Ильин счастливым смехом человека, выигравшего первый приз. — В заведении мадам Куприяновой!
— Ты залез мне в штаны, — пожала плечами Лиза, заметив краем глаза, что свидетели их более чем странного диалога оторопели, и уж точно полны недоумения. — И ведь я предупреждала!
— Ну, конечно, предупреждала! — добродушно согласился Ильин. — Сломала и правильно сделала! Нас обормотов учить надо было, и учить, а своя юшка лучший педагог!
— Обнять-то тебя можно? — спросил, отсмеявшись. — Как офицер офицера.
— Ну, что ж, — улыбнулась Лиза, вживаясь в образ, — если как офицер офицера, то можно. Только под юбку не лезь!
Обнялись. Вполне по-дружески, без намека на эротику. Как старые друзья или подруги. Где-то так.
— Мы в Академии вместе учились, — объяснила Лиза по-прежнему недоумевающим Раевским.
— В Академии? — переспросила Ксения.
— Браге! — сообразил, наконец, ее муж. — Это ж надо так опростоволоситься! И ведь мне показалось, что фамилия знакомая. Извините, госпожа Кавалер!
— Вообще-то, не Кавалер, а Кавалерственная дама, — усмехнулась Лиза, вспомнив разъяснения к уложению о награждении высшими орденами республики. — Но, знаете что, Алексей Иванович, давайте не будем усложнять! По имени отчеству, мне кажется, в самый раз!
