Страна призраков - Гибсон Уильям
– А как по-вашему, что мы сделали? – осведомился мужчина.
Журналистка подлила себе молока из ледяного нержавеющего кувшинчика.
– Гаррет сказал, что в... – Она покосилась на официантку, застывшую рядом со старичком. – ...В ящике была... м-м-м... крупная сумма?
– Да.
– Гаррет, а вы ничего не приукрасили?
– Нет, – отозвался он. – Ровно сотня.
– Миллионов, – хладнокровно уточнил мужчина постарше.
– Эта ваша задумка... Мы говорили про криминальные деньги. Теперь они... не отмоются. Угадала?
– Верно, – кивнул собеседник. – Гаррет запачкал их, насколько это возможно в нынешних условиях. Пробив оболочку контейнера, пули эффективно распылялись на атомы. Разумеется, тут их встречали плотные блоки бумаги высочайшего качества. Мы не собирались уничтожать бумагу, а только затруднить работу с ней. Пометить, если угодно, для дальнейшего обнаружения. Последние пять лет не принесли особого прогресса в исследованиях подобного рода. Еще одна упущенная сфера, – прибавил он и отхлебнул кофе без молока.
– Вы затруднили отмывание.
– Сделали невозможным, как я надеюсь, – уточнил мужчина. – Но вы должны понимать: для людей, по воле которых та сотня оказалась в том ящике, сам факт возвращения денег уже граничит с настоящим бедствием. Никто не рассчитывал, что они окажутся снова в Северной Америке или в любой части мира, который принято называть первым. Это попросту слишком тяжеловесная сумма. Между тем существуют экономические системы, где даже такие деньги можно обменять на товар определенного сорта и без лишних затрат; в одну из подобных систем контейнер и должен был попасть.
– Что же ему помешало? – спросила Холлис, а про себя поразилась: кажется, она уже имела смутное представление о том, каким будет ответ.
– Во время перевозки его обнаружили сотрудники американской разведки, искавшие груз совсем иного рода. Их немедленно отозвали, однако произошла какая-то бюрократическая заминка, и в результате информация дошла до меня.
Пираты.
– В масштабах военной наживы, мисс Генри, это пустячная сумма. Тем не менее меня подкупила чистая, безрассудная дерзость замысла; а может, все дело в полном отсутствии воображения. За двери Нью-Йоркского федерального, в кузов багдадского трейлера, то, се, и прочь под парусами.
Холлис едва не помянула вслух гигантский советский вертолет по прозвищу «Хук», но вовремя прикусила язык.
– Пытаясь определить, какие стороны замешаны в этой истории, я выяснил, что интересующий нас контейнер оснащен пробором, который фиксирует его местонахождение, а заодно, до какой-то степени, сохранность, и тайно передает информацию заинтересованным участникам. Так, например, они мгновенно узнали, когда ящик был вскрыт американской командой, и попрятали головы в песок.
– Простите?
– Ударились в панику. Бросились искать другие пути, рынки попроще, где больше потери, но меньше риска. А ящик пустился в собственное, весьма необычное путешествие, и с тех пор все их планы пошли прахом, деньги словно не желали отмываться.
Холлис поймала его многозначительный взгляд и догадалась: кое-кто всерьез об этом позаботился.
– Представляю, как они к тому времени перетрусили. И вот контейнер стал чем-то вроде резидента в системе – постоянно присутствующего, но никогда не прибывающего на место. Пока, разумеется, не пришвартовался к нам.
– А почему это наконец случилось?
Собеседник вздохнул.
– Искренне надеюсь, что жизнь потихоньку начинает их прижимать. Ветер меняется, возможностей нагреть руки все меньше. И даже такая сумма, пусть и отмытая с огромными потерями, кое-что значит. По крайней мере для мелкой рыбешки. А мы имеем дело с мелкой рыбешкой, на этот счет заблуждаться не стоит. По телевизору вы этих лиц не увидите. Все больше функционеры, бюрократия. Навидался я этого брата в Москве, Ленинграде... Очень печальный опыт.
– Значит, здесь, в Канаде, они в состоянии что-то выгадать?
– Конечно, эта страна тоже не лишена кое-каких возможностей, но все-таки нет. Не здесь. Деньги переправляют обратно за границу. Думаем, что в Айдахо. Скорее всего через разъезд Портхилл. Это немного южнее Крестона, в Британской Колумбии.
– А разве там отмывка не доставит гораздо больше трудностей? Не далее как прошлым вечером вы утверждали, будто нелегальная наличка в таком количестве становится лишней обузой.
– Полагаю, они заключили сделку.
– С кем?
– Церковь, – только и произнес мужчина.
– Церковь?
– Из тех, кто владеет собственной телестанцией.
– Боже, – вырвалось у Холлис.
– Я бы не стал так далеко заходить в своих предположениях. – Мужчина прочистил горло. – Но говорят, что сотенные на тарелке для денежных сборов – это в порядке вещей.
Женщина неразличимой национальности вернулась от плиты к стойке и поставила две порции яиц с беконом: одну перед Холлис, вторую – перед ее собеседником.
– Посмотрите-ка, – сказал он. – Как изысканно. Закажите вы то же самое блюдо в токийском отеле «Империал», вам представят его в точно таком же виде. Вот что значит уметь подать, – и был абсолютно прав.
Бекон оказался безукоризненно плоским, можно сказать, отутюженным, твердым, невесомым, лишенным жира. С нежной хрустящей корочкой. Столь же безупречные яйца «в мешочек» покоились на маленьком ложе из картофеля. В компании двух ломтиков помидора и веточки петрушки. Непринужденная, но доведенная до предела элегантность. Женщина из-за стойки принесла для каждого маленькую тарелочку с тостами, намазанными маслом.
– Да вы поешьте, – предложил Гаррет. – А я объясню.
Холлис разломила вилкой первое яйцо. Какой мягкий и яркий желток.
– Прошлой ночью, точнее, ровно в полночь, Тито был на складе, когда зазвенела сирена.
Журналистка кивнула, не раскрывая рта, набитого беконом.
– Я пробил в ящике девять дырок. Оставил девять крохотных, но досадно заметных пулевых отверстий. Сегодня, когда контейнер снимут краном с вершины груды и погрузят на платформу, дырки могли бы бросаться в глаза. Мало того, была вероятность, что датчик на складе обнаружил бы заложенное мной вещество. Но Тито сумел забраться и запечатать отверстия сделанным на заказ магнитным пластырем.
Холлис посмотрела туда, где Тито получил свою порцию яиц «в мешочек». Он коротко ответил на ее взгляд и принялся за еду.
– Вы сказали, что ящик сегодня отгрузят, – начала она.
– Правильно.
– И отправят в Соединенные Штаты, в Айдахо?
– Мы так полагаем. Впрочем, устройство до сих пор исправно работает, и Бобби не упускает следа. Мы должны угадать заранее, где они собираются пересечь границу.
– Если не получится и они проберутся в страну незамеченными, – вставил мужчина постарше, – на этот случай тоже кое-что предусмотрено.
– Хотя лучше бы источник радиации засекли на границе, – прибавил Гаррет.
– А это возможно? – полюбопытствовала Холлис.
– Вполне, – ответил Гаррет, – если вовремя предупредить нужные службы.
– Несколько звонков куда следует, – продолжал старший мужчина, вытирая белой бумажной салфеткой остатки яйца на губах, – помогут избавиться от любых осведомителей на разъезде, буде такие найдутся.
Официантка подала Гаррету яйца, и он с улыбкой принялся есть.
– Ну а к чему это приведет? – спросила Холлис.
– Кое для кого жизнь превратится в кошмар, – ответил мужчина. – В конце концов, тут многое зависит от водителя. Мы действительно всего не знаем. Но непременно выясним, и с большим удовольствием. – Он улыбнулся гораздо шире прежнего.
– Легок на помине, – объявил Гаррет, сняв с пояса пейджер и что-то прочитав на экране. – Это Бобби. Велит смотреть. Говорит, началось.
– Подойдите. – Старший мужчина поднялся с бумажной салфеткой в руке и приблизился к окну.
Холлис придвинулась следом за ним. И тут же рядом с ней возник Гаррет.
В тот же миг бирюзовый контейнер на почти незаметной платформе, будто на собственных колесах, спустился по пандусу к перекрестку, влекомый сверкающим, незапятнанным, красно-белым и щедро хромированным автомобильным тягачом. Его блестящие двойные выхлопные трубы напомнили Холлис покрытие в кузинартовском стиле на стволе винтовки Гаррета. Темноволосый водитель с квадратной челюстью смахивал на полисмена или солдата.
