Цифровой призрак 2. Доппельгангер - Николай Некрасов
Еще четверых мы оба переступали на лестнице, ведущей на ярус ниже. Там было не разгуляться, так что выбирать не пришлось. Попутно я старался собирать оружие, наполнившее наволочку уже под завязку. Из-за стесненного пространства лестничного пролета удовольствие от сбора получилось сомнительное: одному мужику отдавил пальцы рук, другого случайно пнул под зад.
Следующий попавшийся на пути боец лежал под дверью каюты, в которой предположительно прятался Андрей. Он был моложе остальных, но также хорошо вооружен. Рыдал пацан как младенец. Не похоже, что от боли, скорее, свист имел не только оглушающий, но и деморализующий эффект. Обобрав и его и оставив себе на всякий случай один из пистолетов, с довольным видом застегнул молнию наволочки и запинал под ближайший диван.
Подав сигнал запереть двери позади нас, чтобы бойцы с лестницы или с других ярусов не примчались и не испортили веселье, Свистун поднял рыдающего парня за грудки и что-то проорал ему в лицо. Тот, испытав огромное облегчение, что получил передышку от изнуряющего свиста, даже не пытался отбиться и затараторил как выскочка на экзамене.
Трудно было понять по лицу, устраивают «фрилансера» ответы или нет. Суровая рожа испепеляла парня глазами, крепкие ручищи держали над полом, а хищный оскал то и дело пробивался наружу. Выслушав объяснения и поняв, что больше из парня вытрясать нечего, он стиснул его шею так, что на мгновение, показалось, что точно прикончит. Но он лишь сильнее надавил на несколько точек, и парень, перестав сопротивляться смертоносной хватке, начал опадать. Руки повисли плетьми, глаза закрылись, а голова повалилась в сторону. Свистун опустил его на пол, стянул руки за спиной пластиковой стяжкой, и я понял, что есть у нас с ним все-таки что-то общее.
Затем обернулся ко мне, что что-то еще просвистел напоследок и дал сигнал вынуть наушники.
— Ссыкло, как мы и думали, прячется за этой дверью. Взять его не проблема, боевые навыки у него никакие.
После этих слов несколько раз моргнул свет, и лампы в комнате, все до единой, погасли. Тусклого освещения из небольшого окошка вполне хватало, но за дверью нас могла ожидать непроглядная тьма.
— Мы его и в темноте ушатаем, — отмахнулся Свистун. — Одна моя «Свиристель» чего стоит. У него кровь из ушей польется, дай только дверь выломать.
— Не-а, подожди, — сам не понимая почему, остановил я. — Он знает все твои приемы. Ты же фри… — «фрилансер» по привычке чуть не вырвалось у меня. — Ты — наемный рабочий. Он сам тебя нанял, чтобы ты меня поймал. Думаешь, не знает, как от тебя защититься? У него небось наушников таких, как ты дал мне, целая пачка. Одно его прикосновение — и всосет тебя, как детский сок через трубочку.
Свистун внимательно выслушал и молча продемонстрировал дробовик. Затем также молча указал на транквилизатор в моих руках.
— Пиф, паф, ой-ой-ой, — подытожил он.
Но мне все равно было неспокойно.
— А если у него там тоже пиф-паф?
— Просто стрелять надо лучше. И быстрее.
— У него наверняка еще есть козыри в рукаве. Мы даже не знаем, каковы границы его суперсилы…
— «Добровик» — вот моя суперсила. Андрей офисная крыса, он привык приказы раздавать. Того убить, того схватить. А свои-то руки, такие как он, в тепле своих жоп держат. Давай уже, хватит сиськи мять. Вырубим, потом его в конторе подлечат, и Ксюша может делать с ним, что пожелает. На органы разбирать, в тюрьму сажать, казнить при всех показательно — мне до фонаря. Главное, за живого, или даже за полуживого, заплатят больше.
— Тебе еще и заплатят⁈ — возмутился я.
— И тебе заплатят. Не деньгами, правда, но тоже неплохо.
— И чем это? Обещаниями, что я больше никогда не увижу твою страшную рожу и не услышу дебильный свист?
— Тем, что ты свою страшную рожу больше не увидишь в программе «Их разыскивает полиция». Погнали, — буркнул он и направился к двери.
Одно касание дверной ручки, которую Свистун даже не успел повернуть, и сноп искр озарил комнату. Упав как подкошенный, «фрилансер» еще несколько раз дернулся, и я кинулся к нему.
Только что рвавшийся в бой непобедимый психопат теперь лежал на полу. И как мне показалось — без пульса. Бросив попытки его нащупать, проверил дыхание.
Он дышал.
Не знаю, какой заряд был пущен на ручку, но Свистун был еще жив.
«А я думал, вы умнее. — Смех, похожий на короткое замыкание, раскатился по комнате, искаженный помехами в динамиках. — Шли сюда как парочка супергероев из дешевого фильма, надеясь победить меня».
Я не ответил. Поднялся на ноги над лежащим без движения «фрилансером», прихватив дробовик. Если в его руках он был «добровиком», то в моих мог стать орудием мести.
Выстрелив в дверь, словно выдохнул. Злость, поднявшаяся в сознании, как муть в потревоженной воде, слегка отступила.
Вдох. Выдох. Как учил сэнсэй. Вдох. Выдох.
Прикрыл глаза.
«Что? Сказать даже нечего?»
Вдох. Выдох. Сосредоточился.
Вдох. Выдох… Замедлился пульс. Пока не до нормы, но уже лучше, чем было.
«Уже, небось, жалеешь, что выбрал не ту сторону», — противный голос Андрея, выдавал дрожь.
Он боится. И причем очень. Хоть и не подает виду.
Вдох… Выдох. Пульс почти идеальный. Нужно вернуть очертания линий, чтобы опять видеть все за закрытыми веками.
Вдох… Выдох…
Сначала тусклые, затем все более яркие колеблющиеся линии начали обрисовывать контуры комнаты. Я огляделся. Взглянул на Свистуна, попытался всмотреться вглубь и увидел, как в области груди по коже расходятся легкие пульсирующие волны. Как круги на воде, в которую бросают камешки.
«Сердце… — понял я. — Бьется».
Сделав несколько шагов к двери, попытался всмотреться сначала в нее, затем внутрь.
Ничего не вышло. Глухая тьма не давала пробиться сквозь стены.
Попробовал еще раз. Но уже иначе, будто с расфокусировкой зрения, как делал когда-то в детстве с объемными картинками на тетрадях. Смотришь в одну точку и отдаляешь ее, и вскоре — картинка, зашифрованная в узоре, обретает объемные
