Темная лошадка. Начало пути - Архангельская Мария Владимировна
– Наружу!
Прямо над ними вытягивало длинные хвойные ветви одно из местных деревьев. Нильфхельские деревья растут очень долго, но уж если вырастают, то до небес. Они едва успели отбежать в сторону, когда флайер выстрелил ещё раз, на этот раз пробив боковые стёкла вездехода. Из кабины вырвались рыжие языки огня и чёрные клубы противно пахнущего дыма.
– Закройтесь, – сквозь зубы бросил Райан, пока они, увязая в снегу, петляли между стволами, выбирая те, что с кронами погуще. – До предела…
Флайер сделал ещё пару кругов над ними – похоже, пилота мучили сомнения. Видеть его Райан сквозь кроны не мог, но слышал свист воздуха, когда тот разворачивался. Нас тут нет, мысленно повторял лейтенант про себя, ты нас убил. За их спиной раздался грохот ещё одного взрыва, взрывная волна бросила их на землю, и концентрация едва не нарушилась. А потом телепатическое давление исчезло. Райан поднялся, отплёвываясь от снега.
Когда они вернулись к вездеходу, то увидели, что от него остались разбросанные по снегу, кое-где ещё горящие и дымящие обломки. Флайеров было не видно и не слышно. Улетели. Или улетел, если остался только один. Трое псиоников молча постояли на краю полянки с воронкой в центре.
– До темноты мы на перевал точно не успеем, – сказала Давина.
– Да и стоит ли туда идти? – добавил Райан. – Ночью нам придётся зажечь огонь. Чем выше мы поднимемся, тем дальше его будет видно.
Спутницы согласно кивнули. Остаться без огня, с пирокинетическими способностями Райана, можно было не бояться. Хуже было то, что у них с собой не было ни крошки съестного.
– Постараемся уйти подальше. А завтра или послезавтра снова попробуем позвать на помощь. Только на этот раз нужно постараться дотянуться до «Зимородка».
– А если они перехватят сигнал? – спросила Карла. – Или почуют вашу телепатию?
– Придётся рискнуть, – Райан вздохнул. – На своих двоих мы из этой глуши не выберемся. А вы очень хороший водитель, Карла. Нам повезло, что вы с нами.
Девушка улыбнулась, её щеки заметно порозовели.
– Пойдёмте, – резко сказала Давина. – Не будем терять времени.
Идти было трудно – сначала они увязали в снегу, а потом земля пошла под уклон, и на пути начали попадаться скалы и осыпи. В конце концов склон стал настолько крутым, что пришлось вернуться и поискать другую дорогу. К тому же солнце село, и часа через полтора стало настолько темно, что двигаться дальше они не рискнули. Найдя ровную площадку между большими валунами, путники занялись обустройством привала. Телекинез пришёлся как нельзя кстати, ведь никаких инструментов с собой у них не было. Пока Давина с Райаном копали яму для костра, Карла наломала веток с деревьев и кустов. Точнее сказать, надёргала, потому что гибкие ветви нильфхельских деревьев, идеально подходящие для плетения, ломались крайне неохотно, и требовалось приложить изрядное усилие, чтобы отделить их от ствола.
Горели они, как выяснилось, тоже плохо, но Райан просто сделал жар побольше, и упрямое дерево сдалось. Огонь заплясал в яме, хворост шипел, трещал и плевался искрами. А между тем становилось всё холоднее. Пока было светло, пока они двигались, термоподогрев одежды спасал от холода. Но после наступления темноты мороз словно задался целью наглядно показать вторгшимся в его владения людишкам, что им на этой планете не место. Одного костра явно было недостаточно, и Райан предложил построить убежище из снега. Для этого они просто и без затей стали наваливать снег кольцом вокруг костра, и Райан чуть подтапливал его с внутренней стороны, чтобы появилась корка. Они осторожно возвели крышу, и в результате у них получилось что-то вроде тесного иглу, в котором можно было поместиться сидя или лёжа. Когда со строительством было покончено, они расселись вокруг костра, подстелив не пошедшие на растопку ветви. Давина стащила перчатки и поднёсла руки почти вплотную к огню.
– Что же здесь зимой-то творится, а? – Карла растирала пальцами уши и кончик носа.
– Ничего хорошего, – буркнула Давина. Разговаривать ей не особо хотелось.
– Надеюсь, этот храм стоил того, что мы из-за него переживаем, – Карла посмотрела на Райана. – Так что вы там, собственно, искали? Вы говорите, что уже видели такой на Аиде?
– Да, но я точно не помню. Моя память изрядно пострадала из-за ранения… а может, и из-за чего-то другого. Так что я и сам не знаю, что мы ищем. Но… у меня появилась версия.
– Какая же? – Давина подняла голову.
– Когда-то я искал – и нашёл – Тёмную звезду, так? И я думаю – быть может, этот храм посвящён как раз ей. Не обязательно той самой, но какой-то из них.
– Тёмную звезду? – переспросила Карла.
– Быть может, – Давина пожала плечами. – Вот только, боюсь, мы и в самом деле потратили время зря. Этот храм не поможет нам ни вычислить её местонахождение, ни понять, зачем вы её искали.
– Зато теперь я возьмусь предположить, зачем она понадобилась Альянсу.
– И зачем же?
– Пленные псионики, Давина. Нас в училище предупреждали, что для таких, как мы, умереть будет предпочтительнее, чем попасть в плен. Потому что в Альянсе с псиониками делают что-то такое…
– У меня об этом ваши всё время спрашивали, – тихо сказала Карла. – Чуть всю душу не вытрясли. Но я и правда ничего об этом не знаю. Только слышала о каком-то особом училище, но меня туда не отправили. Возможно, потому что меня не нужно было перевербовывать.
– Быть может, – кивнул Райан.
– А какое отношение ко всему этому имеет Тёмная звезда? – спросила Давина.
– Возможно, самое прямое. Вы слышали легенду об Отравленных звёздах?
– Нет.
– Учёные узнали о ней недавно, расшифровав очередной текст из новооткрытых руин Древних. Она повествует о том, что некогда их предки повздорили с некими демонами, и те в отместку отравили их солнца. Звёзды почернели, и все, кого они касались своими губительными лучами, зверели и начинали бросаться на своих же соседей. Вам это ничего не напоминает?
– Нет, а должно?
– Люди, которые нападают на своих. Псионики Федерации, начавшие воевать на стороне Альянса.
– Притянуто за уши, – Давина развернулась, подставляя огню другой бок. Райан потянулся за очередной порцией хвороста.
– Это потому, что вы не видели иных из этих одержимых, – вдруг сказала Карла. – Для многих из них главным было убить как можно больше врагов. Ничто иное их не интересовало.
– Под «отравой» Древние, обожавшие поэтичные иносказания, могли иметь в виду некое излучение, разрушавшее клетки мозга, – добавил Райан. – Что и приводило к деградации личности. Вспомните барельефы в храме.
Давина открыла рот, чтобы возразить… и закрыла. «Пленные подверглись некой мутации, заставившей их нервную систему работать более эффективно, – шепнул у неё в ушах голос почти забытого докладчика, которого она пару месяцев назад слушала на Пангее. – Видимо, какой-то вид излучения…»
– То есть, вы полагаете, что Тёмная звезда является источником излучения, которое воздействует на псиоников? – спросила она. – И что Альянс обнаружил её и принялся использовать, отправляя пленных к ней на обработку?
– Эта версия объясняет если не всё, то многое. Смотрите – я нахожу Тёмную звезду, двигаясь по следам какой-то экспедиции. Неизвестно точно, что случилось с членами этой экспедиции, но станция в какой-то момент была просто брошена. Вспомните, эвакуация явно проводилась в спешке.
– Потому что участники экспедиции стали излишне агрессивны?
– Очень может быть. Начались конфликты, возможно, дошло дело до драк, а то и до убийств. Потом туда прилетаю я и тут же попадаю в плен… к кому-то. Хотел бы я знать, что сталось с моим напарником… Я как-то ухитрился освободиться, после чего бежал из Альянса, сменил имя, внешность, возможно, и память себе стёр. А Альянс тем временем начал обрабатывать псиоников.
– И когда это всё случилось? – с интересом спросила Карла.
– Точно не знаю, но из Альянса я удрал сразу же, как только Симон Конверс стал консулом. Значит, ещё до того. Возможно, что я как раз с ним и Игеном у Тёмной звезды и столкнулся. Если они искали её параллельно со мной и нашли.
