40к хемо-псов и летописец - Hydra Dominatus
Медведь же стоял и смотрел на упавшее тело. Его могучая спина поднималась и опускалась в такт тяжёлому дыханию. От тела его шёл пар, хотя в жаре войны и без того температура была высока. По броне его стекала кровь, но не собственная, а его врагов. Он убивал так много и так хорошо, что с каждым разом внимание самого Кхорна становилось всё более осязаемым.
В момент Ереси, когда тьма обрушилась на души гвардейцев, Медведь почувствовал зов. Он умирал, был почти на том свете... стоял на смертном одре и видел Золотой Трон, восседающего на нём Бога-Императора... Величайший из людей был так высоко... столько ступеней надо было пройти, чтобы добраться до него. Однако оглядевшись Медведь вдруг понял, что он стоит один.
Ни одного товарища, что жизни свои положили ради Него... никого там не было. Не было ни невинно убиенных детей, ни женщин, судьба которых во время военных конфликтов становилась одной из худших... там были могучие астартес, Его Ангелы, герои с икон, держащие знамёна полководцы, ослепительный Махарий... там были все те, кто смог заслужить право стоять у подножия Золотого Трона.
Все те, кто сражался достойно и пригодится Ему в будущем. А те кто... кто просто возделывал поля, честно трудился, стал жертвой чужих ошибок... все те триллионы, умирающие во имя общей цели... нет, на них у Бога-Императора не хватило времени. Как не хватило времени у тех, кто должен был принести справедливость, когда предатели рода людского пришли в дом добропорядочного гражданина Империума.
С того самого дня Медведь не мог забыть грязного тела, что пыхтело над его женой и дочкой. Не мог забыть тех всхлипов, когда ублюдки наигрались... они приходили к нему в кошмарах, ночами... нет, не бандиты, а его семья.
– Почему ты не защитил нас? – спрашивали они, глядя на стоящего в их крови отца. – Почему ты был таким слабым?
Год срастались кости, целых триста шестьдесят пять дней Медведь был прикован к койке, копя свою ненависть и думая лишь об одном. О месте, пламя которой не должно было затухнуть до тех пор пока она не свершиться. И когда он вышел... началось правосудие, до которого не снизошли арбитры, вынеся слишком мягкие приговоры, среди которых не было ни сервитизации, ни смерти.
Он нашёл каждого. Ему было без разницы кто и чьим сынком был, он не внемлил слезам и уговорам... даже когда он обнаружил, что у кого-то из этих тварей уже были новые семьи... ему было плевать, он сделал всё то же, что сделали с ним. Если у твари не было жены, значит умирали его родители, если не было родителей на глазах расчленялись друзья, если не было друзей, то пытки просто длились до тех пор, пока желание не исчезало из самых мерзких глаз.
Самосуда не пережил никто, даже тюрьма не спасла тех, кто решил, что двадцать лет каторг достаточное наказание. В цепях, на коленях, за массовые убийства, в том числе и арбитров, что мешали вершить самосуд, Медведя должны были приговорить к смертной казни. Однако в конечном итоге было решено сослать его на Савлар, в самые глубокие шахты, где в среднем хемо-пёс жил не больше недели. Мучительная смерть, страшная, во тьме... с лёгкими, что будут на протяжении дней накапливать химикаты и вызывать судороги подобные тем, что испытывает захлёбывающийся человек.
Но в конечном итоге решено было использовать такую машину смерти в боях против врагов Человечества. И Медведь не был против, своего он уже добился и против системы более не шёл. До сегодняшнего дня, когда сломленный уже давно человек просто устал. Устал от всей этой лжи и боли, от которой было просто не избавиться никогда. Чтобы ты не сделал, сколько крови не пролил, мёртвых не вернуть.
И такое будет повторяться раз за разом, не только с ним, но и с другими.
– Столько искалеченных судеб... – прошептал Медведь, глядя на тело под его ногами. – Почему так происходит? Почему если у девяносто девяти процентов всё хорошо, то на проблемы последнего процента всем плевать?
– Что ты там бормочешь?! Чё, эта добыча тебе не нужна? – спросил подошедший хемо-пёс, что уже сел рядом с трупом. – Ладно, заберу сам, чё тут у него...
В этот момент кровавая пелена укутала взор Медведя навсегда. Рассудок утонул в Хаосе, что теперь был неотъемлемой частью нового легионера в когорте Кхорна. Никому нет дела до проблем других. Каждый день кого-то насилуют, кому-то отрезают головы, над кем-то издеваются... это происходит постоянно, но... но большинству плевать. Их хата с краю... они ничего не знают... они будут веселиться и праздновать, пока другие страдают.
Только вот такой расклад в конечном итоге вредит всем, даже тем кто думает, что их это не коснётся. Ведь в один день гнева становится слишком много и те, кого травили, те кто не имел ничего, вынуждая жрать мусор и спать в канаве... они устают терпеть и ради мимолётного ощущения тепла начинают жечь.
– И пусть в пламени этом утонет весь мир, пусть реки крови прольются на их утопичных мирах, а они встанут на место тех, чью протянутую руку и мольбы они отринули, – прошептал Медведь, после чего с размаха снёс одним ударом голову хемо-пса.
На мгновение все замерли, наблюдая за тем как на землю падает отлетевшая голова. Все они были предателями, но весьма разными. В основном большинство шло за личной выгодой, ярых фанатиков было немного. Особенно таких как Медведь, для которых разрушение было самоцелью.
– ЛЕЙТЕ КРОВЬ ДЛЯ КРОВАВОГО БОГА!!! СОБИРАЙТЕ ЧЕРЕПА ДЛЯ ТРОНА ИЗ ЧЕРЕПОВ!!! – взревел Медведь, после чего переключился на нового врага, что ещё недавно был союзником.
Неважно кого убивать, главное чтобы Галактика горела и пламя этого пожарища пришло в каждый дом, как когда пришло и в дом просто человека, который даже не подозревал насколько он силён.
Глава 20
– Даже славной смерти нам не видать, – зло бросил лейтенант, после чего сплюнул на тело культиста.
Три атаки предприняли наши враги, но не массированные, а точечные. Все три провалились с треском, после чего более на нас не нападали. У нас тут укрепления, мины, проволока, ловушки и злобные гвардейцы, готовые умирать, но забирать с собой врага в ад. Потому их командиры очевидно решили подождать, сомкнуть окружение и
