Цифровой призрак 2. Доппельгангер - Николай Некрасов
Меня разрывало двойственное чувство. С одной стороны, я был полностью с ней согласен, с другой — очень понимал «фрилансера», у которого не только чесались кулаки, но и свербело шило в заднице. Меня самого всегда тяготило, когда нужно было выжидать, просчитывать, действовать аккуратно.
— Артем, еще какие-то воспоминания удалось раскрыть?
На мое отрицательное покачивание головой она ответила тяжелым вздохом.
— Значит, имеем то, что имеем. Полчаса вам на то, чтобы привели себя в порядок и подготовились к операции. Детали обговорим внизу в холле через тридцать минут. Не опаздывайте.
Ксюша скрылась за дверью, а мы со Свистуном обменялись взглядами. Впервые в жизни это чудовище довольно улыбнулось. Но даже в этой улыбке таилось что-то животное и устрашающее.
Если мне и встречались психопаты по жизни, то настолько азартного я видел в первый раз.
Глава 23
Свистун появился в холле в полной боевой готовности.
— Это что, гранатомет у тебя за спиной?
Широко улыбаясь, как ребенок новой игрушке, он беззаботно повернулся, раскинув руки, и сделал круг на месте, демонстрируя все навешанное на себя оружие.
— Гранатомет… — заключил я.
— Никаких гранатометов! — запротестовала Ксюша, появившаяся на пороге. — Когда я просила подготовиться к операции, не это имела в виду. Пистолетов будет достаточно.
— Ну как так-то? — Раздосадованный «фрилансер» начал выкладывать все лишнее на круглый столик в центре, украшенный вазой с цветами. — Такой отличный набор собрал…
Гранатомет, снайперская винтовка, автомат.
— Пистолет и холодное — не отдам, — решительно подытожил он.
— Свой любимый транквилизатор тоже можешь оставить.
— И «добровик»! — продолжил торговаться «фрилансер».
Она ответила взмахом руки, как бы говоря «какая разница, ты всё равно сделаешь по-своему».
— Артем? Тебе выдали оружие? — переключилась на меня, видимо, больше не желая тратить время на контроль почти неконтролируемого члена команды.
Вместо ответа продемонстрировал кобуру на поясе, распахнув куртку.
— Отлично, лаконично! — похвалила она и, прихлопнув, сложила ладони, переходя к инструктажу: — Вы едете в аэропорт. Машину выдам служебную. В здание в таком виде даже близко не вздумайте заходить. Отмазывать вас нет ни времени, ни ресурсов, тем более это может поставить под удар все наши дальнейшие действия. Андрей не дурак, поймет, что следили за ним — пиши пропало.
Рядом с выложенным гранатометом она поставила ноутбук и, раскрыв его, указала изящным пальчиком на точку на мониторе.
— Вот это — Андрей. Он движется к зданию аэропорта. Это совпадает с его отчетом и меткой. Перехватить по дороге уже не успеете.
— Значит, нам прям там его скрутить? Пока он никуда не улетел?
— Нет-нет. Брать его у всех на виду нельзя. Придется дождаться, когда он выйдет. Полеты для него не запланированы. Андрей просто должен встретить одного человека, побеседовать и сопроводить на следующий рейс.
— Что за человек?
— Засекречено… — отрезала она.
— О чем поговорить?
— Засекречено, — пожала плечами.
— Куда сопроводить?
— Я думаю, ты знаешь ответ…
Если она хотела меня выбесить, ей удалось.
— Ладно, — не сдавался я, — тогда другой вопрос. — Точки на мониторе — ваши сотрудники?
Она кивнула.
— Отслеживаете их по крови?
Очередной кивок.
— Я тоже тут есть?
Кивок.
— Покажите?
— Не могу.
— Почему? Опять засекречено? — язвительно уточнил я.
— Нет. Просто твой след на карте есть не всегда. Появляется короткими вспышками, когда применяешь способности. А сотрудники видны на карте двадцать четыре на семь, потому что добровольно включили себя в систему. Это обязательное условие для каждого, кто работает с нами.
— Держите руку на пульсе? Чтоб никто и чихнуть не мог без вашего ведома?
— Почему ты мыслишь так негативно? Это наши люди. И их безопасность очень важна. Случись что — мы сможем найти и помочь.
То ли подал голос мой бунтарский дух, то ли легкая степень паранойи брала верх всегда, когда чувствовал излишний контроль, то ли эти ее «засекречено»… Но внутри меня все если не начинало закипать, то слегка побулькивало.
— А я почему здесь? На этой вашей карте. К сотрудникам не отношусь, а вы все равно следите за мной. А как же право на частную жизнь? Вам не кажется, что это подло и переходит все границы?
— Да брось, Артем, какая частная жизнь в двадцать первом веке, когда всюду камеры, джи-пи-эс и соцсети?
— И все равно, я не давал разрешения следить за мной.
— Мы вынуждены… — как-то обреченно произнесла она, не желая ругаться. — Пойми, ты… — она изящно взмахнула рукой, будто пытаясь уловить в воздухе нечто неуловимое, — ты вписан в ткань судьбы мироздания. Звучит высокопарно, но так и есть. Ты просто не можешь не отражаться на этой карте.
— Но Андрей взял у меня кровь, когда я был без сознания. Без спроса. Разве так это может работать? Как же свобода воли и все такое? Уже не раз замечал, что это прямое волеизъявление во всем этом служит чуть ли не обязательным условием для различных манипуляций.
— Это так. Но ты не можешь не отражаться. Ты инициирован. Тебя все равно чувствуют и видят некоторые одаренные люди, да и наши приборы тоже. Не могут не видеть, ведь ты создаешь колебания. Не совсем понимаю, чего ты так завелся, ведь на карте тебя видно не всегда, в отличие от сотрудников, давших согласие. И хочу отметить, что если б ты жил как обычный человек — мы бы ни за что не смогли тут тебя отследить. Но большая власть…
— Большая ответственность?
— Последствия. Большие последствия.
— А можно меня отсюда убрать?
— Если поможешь спасти мир, я подумаю…
Она пожала вытянутую мной руку в знак согласия.
— А теперь — выметайтесь. Я на связи за монитором. Если потребуется сверка координат — звоните. Если увижу, что он покидает аэропорт — позвоню сама.
Слежка из засады оказалась довольно утомительной. «Фрилансер», как назло, раздражающе швыркал через трубочку
