Бек Макмастер - Поцелуй стали
Вытащив пробку, Блейд наклонил пузырек и вылил масло на её грудь. Другой рукой обхватил Онорию и усадил повыше, вытянув из воды.
Она поймала его руку, дрожа от волнения, пытаясь решить, прикрыться ей или нет.
— В этом нет ничо постыдного. Не меж нами, — прошептал Блейд ей на ушко и отставил пузырек. Масло поблескивало на коже Онории, переливаясь в свете свечей тысячами разных оттенков. Он размазал его по ее грудям, обхватив их ладонями. Точно по руке. Идеально. Почему-то вдруг захотелось замурлыкать.
Соски Онории затвердели и буквально молили о ласке. Блейд слегка ущипнул их.
— Боже милостивый, — прошептала она, впившись ногтями в его бедро.
Блейд опустил руку к влажным завиткам между её ног, желая прочувствовать страсть Онории. Выпачканные в масле пальцы легко скользнули в жаркое лоно. Онория полностью отдалась наслаждению, даже не пытаясь сдержать стоны и крики.
Каждый вздох, каждый отклик податливого тела дарил Блейду блаженство. Одними пальцами он довел любимую до грани и заставил перешагнуть эту грань, наслаждаясь её стоном. Таившаяся внутри него тьма приподняла голову, но Блейд зажмурился и крепче прижал к себе Онорию.
— Ш-ш-ш, — прошептал он, целуя её в макушку.
С губ Онории сорвался полустон-полувздох. Она расслабилась в объятьях господина, и шелк её кожи отвлекал его от темных мыслей.
Блейда вдруг накрыло волной нежности с горьким привкусом сожаления. Он никогда не задумывался о женитьбе. Несмотря на то, что у него были женщины, с которыми он спал и даже дружил, ни одна не заставила его мечтать о большем. До сегодняшнего дня.
Когда стало уже слишком поздно.
— Жаль, мы не встретили друг друга раньше, — сказал он. До того, как уровень вируса в его крови стал таким высоким. Сколько ему осталось до Увядания? Месяцы? Год? Блейд не мог признаться в этом Онории.
Она бросила на него взгляд через плечо. Её кожа порозовела в теплой воде, а на щеках горел румянец.
— Жаль… что я была такой глупой, — ответила она. — Нужно было прийти к тебе раньше. Столького можно было избежать.
— Доверие надобно заслужить, — возразил Блейд.
Онория развернулась, оседлала его бедра и уперлась ладонями ему в грудь. На её собственных грудях все еще блестело масло.
— Я ошибалась. Ты хороший человек.
Блейд поймал её запястья и мрачно улыбнулся.
— Не спеши отбрасывать свои предубеждения, — пробормотал он. — Я те не ангелочек.
— Хотя, конечно, ты ужасно испорченный, — улыбнулась Онор.
— Временами. — Он притянул её ближе и провел ладонями по соблазнительному телу, проследив за движением темнеющими глазами. — А иногда я настоящий ублюдок.
«Коли уж думаю, как бы взять тебя снова, так скоро».
Онория с шумом втянула воздух и сжала бедра. Блейд замер, встретившись с ней взглядом:
— Тише, милашка. Не буди дьявола, а то как бы не пришлось платить за последствия.
— Не уверена, что прихватила с собой деньги, — ответила Онория, наклонилась, поцеловала покрытый щетиной подбородок и жарко прошептала Блейду на ухо: — Как думаешь, я смогу расплатиться натурой?
Он застонал:
— Черт тя дери, Онор. Неча дразнить мужчину.
— Но это же так захватывающе.
Его член задел её нежную плоть. По телу Блейда волной прокатилось желание. Господи, Онория разжигала в нем такой огонь, словно кровь в его жилах по-прежнему была горячей.
— Будь я проклят, если в тебе самой нету частички дьявола, — пробормотал он.
Еще один поцелуй. В шею. Язык Онории скользнул в ложбинку между ключицами.
— Все это время я была такой уставшей и испуганной. Приятно наконец чувствовать себя в безопасности. — Она провела ладонями по его груди. — Смеяться. Дразнить тебя. Когда я с тобой, то не думаю ни о чем другом. Мне кажется, такого счастья я не испытывала с тех самых пор, как умер отец.
Блейд неловко заерзал и хрипло предупредил:
— Онория. Еще три секунды в том же духе, и я поимею тя на этом туалетном столике.
Она выпрямилась. Вода струйками стекала по её телу. Глядя на него широко открытыми невинными глазами, Онор заправила волосы за ухо и словно случайно подалась грудью вперед и потерлась о член Блейда. Он впился пальцами в бедра Онории… и заметил в её глазах шаловливый блеск.
— Будь по-твоему, — произнес господин хриплым от желания голосом и вытащил Онорию из ванны.
Вода капала с них, растекаясь по полу. Глаза Онории округлились, когда Блейд понес ее к двери.
— И куда ты? — спросила она, цепляясь за его плечи.
— В кровать, — отрывисто ответил Блейд. — Куда давным-давно следовало тя затащить.
Глава 24
В дверь постучали. Онория приподняла голову с подушки, но пошевелиться не смогла: они с Блейдом во сне переплелись ногами.
— Проснись, — прошептала она, поглаживая колючий подбородок. Блейд в ответ отнюдь неэлегантно захрапел.
Онория улыбнулась. Он был вымотан. В глубине души ей хотелось велеть незваному гостю убираться прочь и оставить господина в покое хотя бы на один день, но нельзя. Кто знает, какие новости им принесли?
Извиваясь, она высвободилась, оставив Блейда храпеть дальше, и, прежде чем направиться к двери, накинула на себя один из его халатов.
— Эсме. — Онория выскользнула в коридор, тихонько прикрыв за собой дверь. — Что-то с Рипом? Он в порядке?
— Он все еще спит. Ничего не изменилось. — Шиньон Эсме растрепался и едва держался на шпильках, а глаза покраснели от усталости.
— Тогда что случилось?
— Прибыл лорд из Эшелона. Тот Бэрронс, с которым Блейд сотрудничает. Притащил с собой металлогвардейцев.
— Я никуда Блейда сегодня не выпущу. Он слишком измотан, а теперь даже некому прикрыть ему спину.
Эсме приподняла бровь:
— Ты не знаешь Блейда, если думаешь, будто он станет отлеживаться вместо того, чтобы выполнять свой долг.
— Если Блейд не узнает о госте, то и рваться никуда не будет, не так ли?
— А что делать с лордом из Эшелона?
— Предоставь его мне, — ответила Онория. — Не одолжишь какую-нибудь одежду? Мое платье… мокрое.
На губах Эсме промелькнула улыбка.
— Не буду спрашивать, как так получилось. Подожди меня здесь, сейчас принесу одно из своих. По размеру должно подойти, если кое-где подколем.
Через двадцать минут Онория, полностью одетая, со стянутыми в тугой пучок волосами, спустилась в гостиную, где ждал Лео.
Комнату окутывали паутина и пыль. Лео расхаживал перед камином, сцепив руки за спиной. Он облачился во все черное: кожаный нагрудник, подчеркивавший до неприличия мускулистую грудь, обтягивающие штаны из шерсти, заправленные в высокие сапоги. Единственным украшением служил массивный золотой перстень-печатка.
Завидев вошедшую, голубокровный резко остановился:
— Онория.
— Лео.
— У тебя все хорошо?
— Не пойму, с чего это тебя заботит, — ответила Онория.
Глаза Лео сузились.
— По большому счету и не заботит. Но считается вежливым тоном начинать разговор с подобных банальностей. Как поживают Хелена и Фредерик?
Онория впилась в него взглядом, сжимая кулаки.
— Чарли, — жестко поправила она. — Мы зовем его Чарли. И они оба в полном порядке.
Как же ей хотелось просто сказать правду, но Онор не рискнула. Лео сейчас как никогда походил на типичного представителя Эшелона, и, если бы он донес о состоянии Чарли властям, оба, она и Блейд, попали бы в большие неприятности. Принц-консорт вполне мог использовать такой шанс, чтобы послать своих металлогвардейцев в трущобы, в этом случае закон был бы на его стороне.
— Могу я поинтересоваться: ты посланец Блейда, или он все же явится лично?
— Он спит, — ответила Онория. — Вампир напал прошлой ночью: один из людей Блейда убит, еще двое ранены.
Лео замер:
— А вампир?
— Сбежал.
— Где это произошло? Если мы сумеем определить местонахождение или причину, почему его тянет в трущобы, то можно попробовать заманить тварь в ловушку.
Онорию словно ледяной волной окатило, кровь застыла в жилах.
— Что ты имеешь в виду, «тянет в трущобы»? Разве не тут выход из туннелей?
— Туннели проходят через эту половину Лондона, — подтвердил Лео. — Необычно то, что вампир продолжает наведываться сюда.
Онория положила руки на спинку кресла, постукивая по ней пальцами. Во всех нападениях есть лишь одно общее — она сама. Тогда, на улице, вампир попытался преследовать именно ее, начисто игнорируя Уилла и Блейда, хотя оба были ранены. И в следующий раз тварь явилась прямо к дому Тоддов.
— Милая? — тихо позвал Лео, как когда-то в детстве, когда между ними установилось хрупкое перемирие.
— Не называй меня так, не смей. Только отец обращался так ко мне.
— Ты что-то знаешь.
Онор встретилась с гостем взглядом:
