Гарнизон Бездна (СИ) - Щегулин Антон
— Разводили на любой движ только в путь, дураком был, думал реальные друзья. А как только отказался бани оплачивать, да бухло им покупать, сразу провалились в небытье. Вот и думай. С тех пор много выпиваю, только если избежал смерти. — отхлебнул пару глотков и продолжил. — Ну да, начал чувствовать себя адски тупым. Появилась огромная мотивация это исправить. Я же ни школы не закончил, ничего. Ушёл из восьмого класса. Да, у меня были успехи в математике и физике, любил я и геометрию, но это не было чем-то выдающимся.
Овцебык внимательно слушал так, будто от моих слов зависела его жизнь. У меня в глазах уже всё плыло от приятного опьянения. В душе было как-то спокойно, мы с Данаем были явно на одной волне. Мужик он толковый, честный, а самое главное, верующий. Значит хоть какие-то морально-этические ориентиры у него имеются. Пусть и весьма дискуссионные, как выяснилось после ряда ситуаций. По крайней мере подставить, кинуть, обмануть — это не про него. В отличие от Уголька.
— Ну и так случилось, что подвернулась возможность поработать на ликвидации ЧС. С начальником слово за слово, хороший мужик, обещал меня в колледж отправить по блату, но с условием, чтобы не позорил его. Иначе так же по блату меня оттуда выкинет. — я отхлебнул ещё пару глотков, почувствовав приятное тепло в груди. — В общем, наступил серьёзный этап моей жизни. Учился и работал одновременно. Сначала готовился к колледжу, подтягивал знания, а потом в колледже пытался угнаться за остальными. Всё ещё чувствовал себя тупым, ничего не успевал. Работу не бросал, ибо боялся остаться без денег. Хотя скоплено было прилично, но я думаю тебе знакомо такое чувство. Даже когда у тебя есть бабки, всё равно сидишь трясёшься над ними, как над златом…
— И не говори, Антей… И не говори…
— Три года в таком режиме, сколько с преподавателями ругани было… У-у, не счесть. Из-за работы приходилось много прогуливать. Мне не хотели ставить зачёты, за меня вписывался мой начальник Вениамин Владиславович… Друг, давай выпьем за него. Вениамин Владиславович, спасибо вам… Если бы не вы, не было бы у меня нихрена… Так и сидел бы в дерьме и сдох бы в дерьме…
— Будем.
Выпили по очереди.
— А дальше уже попроще было. В осознанном возрасте пошёл служить, чтобы можно было поступить в военную академию. Ну а через два года, я уже всех обогнал, как по навыкам, так и по уму. Тяжёлое поступление в ОАВКС, тяжёлое… Очень тяжёлое обучение. Я сильно выбивался из рядов тех, кого пристроили туда. Они чувствовали, что я не своячок. Поэтому приходилось драться каждый день. Буквально каждый день. И каждый день на подъёме ротный меня спрашивал, кто участвовал в драке, и каждый день я не отвечал. Он, конечно, легко вычислял по фингалам, потому что я в ответку раздавал знатно. Мне подсовывали заявления, говорили, что это прекратится… Возможно, так оно бы и случилось. Но у меня был свой путь. Я привык его прокладывать кулаками.
Овцебык одобрительно кивнул.
— Ко всему прочему, я отлично знал, когда был увал у каждого из той группы, что меня атаковали. Поэтому я дожидался, пока кто-то из них покидал территорию, пролезал через лаз и безбожно избивал. Один на один мало кто мог со мной справиться.
— Значит, всё же кто-то был?
— Да, был один… Я дождался его увала. Звали его Григорий Теплинин. В целом приятный мужик, он скорее прибился к стае и просто соответствовал их стандартам поведения. Я его не виню. Да и не так много зла он мне сделал. Но месть — это месть. Никто не должен оставаться безнаказанным.
Закурил сигарету, после чего отпил бренди, в итоге на языке и во рту воцарился приятный дымчатый вкус, который не хотелось терять, проглатывая алкоголь.
— В общем, перелезаю через забор, предварительно попросив меня прикрыть перед ротным. И выхожу поперёк дороги этому Теплинину, а он с девчонкой… Думаю, да что ж за непруха, перед девчонкой попускать его будет не очень. С другой стороны, никто не просил его переть против меня. А я парень честный. Со спины не нападаю. Говорю ему, мол, ты понимаешь, что сейчас будет? А он артист, позер, перед дамой красуется. Стоит рядом эта блондинка ноги от ушей, кудри, помада, попка приподнята, вся при параде… Завидую. Но думаю, лишь о мести.
Овцебык улыбнулся, услышав описание девушки.
— Он мне отвечает, мол, да, братан, дай только докурить. Ну я жду, а он возьми да бычок мне горящий прямо в лицо запусти. Причём с пальца. Чётко, красиво. Ещё и так свезло, что горящей стороной попадает под глаз, я на секунду зажмурился, тут мне и прилетает оверхенд. Складываюсь, как карточный домик, но тут же встаю шатаясь, как берёзка на ветру. Блокирую удар ногой, да вот только не там, где он должен быть нанесён. Обманку этот Теплинин кинул, понимаешь? Бьёт типа вниз, а потом резко меняет направление удара…
— О, даа… Я слишком грузный для таких вещей. Прохожу сразу в ноги.
— Вот, вот. В общем, он меня почти урабатывает, я снова на земле, выплёвываю кровь. А этот стоит красуется перед девчонкой, она в страхе, в ужасе… Драк не видала, небось. В общем, кидаюсь ему в ноги, получается плохо. Продолжаем махать руками и ногами во все стороны, и во мне в тот момент просыпается второе дыхание, я прям захотел разорвать его на части за то, что он во всём лучше меня.
— Ну и как? Разорвал?
— Нет, куда там… Этот чёрт всю жизнь занимался боевыми искусствами. Карате, бокс, рукопашка, айкидо… Ещё и рос в куда более неприятных условиях, чем я. У него отца убили прямо на улице.
— Ох, отстойно…
— Да. Я в тот момент понял, что он не только физухой меня переигрывает, но и духом. Когда отца убили, у него мать и сестра остались. Он стал их покровителем, на разборки выезжал из-за последствий, разруливал. В общем, у него сложилась жизненная модель такая, что он скорее умрёт, нежели проиграет в присутствии женщины. Он бился прям насмерть.
— А ты?
— А я ради мести.
— И что же сильнее?
— Ничто… Мы дрались до тех пор, пока уже не начали валиться с ног. Девчонка сидела на земле и смотрела в пустоту. Мы оба были все в крови, пыхтели, как быки. Я был хуже технически, но не готов был сдаться, потому что никогда не сдавался. А он был просто не готов к тому, то я не отпущу его пока не выбью всё дерьмо. Иногда решает выдержка, а не техника. Как он ни пытался меня вырубить, ничего не помогало.
— Хорош, хорош… Прям красава!
— Надо ли говорить, что с тех пор мы спарринговались только друг с другом. Весь курс начал видеть, что мы вытворяем на ринге, кровь, месиво, бой до последнего. Нам даже тренера начали выговоры делать. Но нас было сложно остановить. Могли подраться на пустом месте… Сдружились. Вот так вот оно и было.
* * *
С каждым днём на корабле становилось всё душнее. Не только физически, но и морально. Я обнаружил, что система вентиляции работает некорректно. Поэтому иногда мы буквально обливались потом. Если повезёт, то просто обмахивались бумажками.
Это стало проблемой… Особенно для Герды. Она не могла снять комбинезон, так как не хотела провоцировать команду мужиков. Девушка реально опасалась до сих пор за свою жизнь и физическое благополучие. Хотя я ей миллион раз говорил, что в любой непонятной ситуации встану за неё горой. Да и Овцебык тоже. Но там в голове что-то серьёзное. Возможно тяжёлое детство? Отец трогал там, где не следовало? Не знаю. Но она не подпускала к себе ни на дюйм.
Однажды на мостике был настолько жарко, что ей всё-таки пришлось расстегнуть комбез, слегка оголив грудь. В тот же момент дурачок Ден уставился на неё голодным взглядом, а Уголёк не удержался от сомнительного комплимента в сторону её прелестей. Герда тут же покинула мостик и застегнулась до шеи. Да, ей тут очень тяжело. Но ничего не попишешь.
Однако, потихоньку, у нас с ней складывалось общение. Я не надеялся ни на что, кроме взаимопонимания. Это самое важное, что сейчас нужно было на корабле всем присутствующим. Видимо, она это чувствовала, поэтому постепенно проникалась доверием. День за днём летели, и девушка начала иногда жаловаться на покалывание в боку.
