Иванович Юрий - Принцесса звёздного престола

— Док, не будете вы так любезны, что бы рассказать мне, хотя бы в общих чертах, само устройство острова. Просто жутко интересно знать, как он построен и из чего состоит. На Земле, вероятно, нет больше такого огромного рукотворного строения?

— Может и нет, — пожал плечами наш сотрапезник. — О дальних странах мы знаем мало. А путешествуем и того меньше. Но из того, что мне известно — это действительно самое уникальное сооружение. Суди сам.

Наивысшая точка над уровнем океана 4078 метра. Низшая точка: на глубине 2015 метров. По ватерлинии остров имеет диаметр десять километров. У самого дна диаметр достигает четырнадцати километров. Образовался Хаос в результате массового сброса участков улиц и дорог из загальского асфальта. Эти участки свозили из Токио, да и не только оттуда. Должны были сбрасывать отрезки в океанскую впадину, но кто-то преднамеренно допустил ошибку в координатах. Кстати остров нависает одной своей четвёртой частью над этой самой впадиной и в восточных подводных отсеках можно наблюдать первозданную бездну. Естественно настолько, сколько позволяет освещение.

— А если обвалится край? — засомневался Николя в нашей безопасности.

— Не обвалится! — успокоил док. — Постоянно проводят исследования почти отвесной стены этой самой впадины и утверждают, что даже самое мощное землетрясение нам не страшно.

— А участки улиц при этом не расползутся под собственной тяжестью?

— А они скреплены намертво тем же загальским асфальтом. Первыми здесь поселились монахи ордена Моря. Они то и срастили надводные части. Но оползни продолжались. Но когда здесь стали обосновываться новые поселенцы, кто-то раздобыл технологию укладки загальского чуда в морской воде. Вот тогда то и началось интенсивное освоение и модернизация острова. Загерметизировали подводную часть, надстроили и выровняли надводную и стали развивать собственную инфраструктуру. Сейчас здесь шесть портов, девятнадцать производственных секторов и двести шестьдесят пять смешанных. Кстати, наш сектор имеет двухсотый номер. Все они находятся в руках владельцев. Может это и странно, но нельзя владеть сразу двумя секторами. На острове есть ещё центральный рынок, две арены, три парка и два монастыря. Последние объекты принадлежат всем здесь живущим и доступны любому пользователю. Хотя номинально они принадлежат монахам ордена Моря. Ведь и сектора вначале продавались ими, но за чисто символическую плату и с чисто абстрактными договорами. Сами монахи ни во что не вмешиваются, только следят за выполнением немногочисленных законов. Вся инициатива по управлению экономикой принадлежит владельцам секторов.

— А вот интересно, что у вас тут за законы? — Николя хоть и слушал с открытым ртом, не забывал направлять рассказ в нужное русло. — Я что-то слышал насчёт поедания преступников акулами. Это правда?

— Да, есть здесь такое наказание! — при этом док поморщился. — И весьма жестокое.

— За какие такие грехи приговаривают к подобному?

— В основном за убийство или изнасилование. На территории острова даже раба нельзя убить безнаказанно. Только через поединок, на арене. Если хозяин недоволен рабом, то просто выставляет его не поединок с любым желающим. Если кто-то недоволен кем-то, достаточно вызвать его не поединок. Неприкосновенны в этом отношении только владельцы секторов. Отказаться, без особых причин установленных орденом Моря, тоже нельзя. Попросту выдворят с острова. А вне пределов нашего обитания совсем другие законы. Обиженный сразу бросается в погоню. Только раб не имеет права вызывать на поединок. Но за него это очень часто делает хозяин. По взаимной договорённости. Ибо после определённого срока, даже хозяин не может заставить раба сражаться.

— Но ведь каждый живёт в своём секторе как в крепости! — стал недоумевать Николя. — Вдруг хозяин откажется выдать преступника?

— Сам не знаю почему, но такого ещё не случалось. Может, в договорах ордена об этом говорится? Мне читать не доводилось, а Нина ничего по этому поводу не рассказывала.

— А подобные бои, — Николя кивнул в сторону экрана, — Значит в порядке вещей? Как-то не вяжется с местной аурой счастья и полного довольства жизнью. Может, знаете ответ на это противоречие?

— К сожалению, нет! — док виновато развёл руками. — Могу только предполагать. Вероятно, таким образом, даётся выход негативной энергии, которая наличествует в каждом индивидууме. Когда собираются толпы на трибунах арены, то трудно узнать даже своих знакомых. Они превращаются в зверей, диких и необузданных. Да что там… Я сам веду себя там как ненормальный. Общий психоз, что ли, заражает? Поэтому старюсь посещать подобные мероприятия только в случае крайней нужды.

— Неужели сами участвуете в поединках?

— Ещё чего! Просто вынужден оказывать медицинскую помощь тем, кто сражается под номером нашего сектора. Последнее время я, правда, изобрёл нечто универсальное и очень мне помогающее. Это закрытый шлём из листового свинца, с узкой щёлочкой для глаз. Как я уже не раз убеждался этот шлём помогает мне слегка отмежёвываться от влияния толпы и наблюдать за поединком гораздо спокойнее. Даже с некоторым равнодушием.

— А почему бы вообще не спуститься вниз, туда, где пункт помощи?

— Во время поединка я лучше замечаю из нашей ложи направление ударов, и возможные повреждения от них. И у меня есть больше времени для принятия правильного решения. Иногда этого достаточно для спасения жизни.

— А ставки? Говорят здесь они просто неимоверные. Какая же валюта здесь преобладает? Мне ещё не довелось этого увидеть.

— Скоро увидишь! Раб тоже может зарабатывать и даже ходить на работы в любой производственный сектор, где в нём будут нуждаться. Но тогда хозяин снимает его со своего довольствия, и раб оплачивает сам за себя.

— Здорово! — развеселился Николя. — Раб на сомообеспечении! Я о таком даже не слышал!

— Увидишь, когда начнёшь получать деньги. Валюта здесь ходит любая, со всей Галактики. Но самая ценная — местная. Это золотые монеты, которые чеканят в одном из монастырей. Называются они пары, и один пар равен четырнадцати галактам.

— Ну, это ни о чём не говорит! Ваш пар вы можете приравнять и к ста галактам. А вот, сколько можно их заработать?

— Самая низкооплачиваемая работа оплачивается шестью парами в день!

— Ого! — видно было, что от удивления Николя хотел повернуть голову в мою сторону. Но в последний момент совладал с эмоциями и просто покрутил головой из стороны в сторону. — На последнем острове нашего местожительства за такие деньги можно было прожить месяца два без особых хлопот…

— К тому же, — продолжал доктор, — Пары нельзя вывозить с острова, но при выезде (а это может совершить каждый свободный человек) они меняются на любую требуемую валюту по твёрдому курсу. Делается это в том же монастыре, который является также и центральным банком. Хоть есть ещё и много частных контор. На самообеспечение уходит три, четыре пара, а остальные любой волен употреблять, как ему заблагорассудится. На острове даже рабы имеют право делать ставки и вовсю этим пользуются. Доходит до смешного: несколько человек имеют массу денег, но формально остаются в подневольном состоянии. И это их совершенно не волнует.

— А как могут болельщики выкупить из рабства? Я и о таком слышал. Или это неправда?

— Истинная, правда! — подтвердил док. — Пред началом поединка хозяин раба обязан проставить сумму, за которую после боя зрители могут дать свободу рабу. Как правило, эта сумма превышает реальную цифру вдвое, но это и понятно. Таким образом, можно поспекулировать на ставках, а если дело выгорит, то и сорвать приличный куш. Истинную оценку выступающему в деньгах, даёт монах из судейского жюри. Так сказать, для сравнения. А дальше уже всё в руках случая, сил, и симпатий. И маленькой детали: не слишком ли завысит цену хозяин.

— Если вдуматься, то орден Моря не является властью на острове, — Николя что то смущало и он сам не мог понять, что именно. — Они как бы исполнительная власть. И в любой сфере деятельности у них есть свои наблюдатели?

— Можно сказать, что в любой. Они даже, — док с улыбкой хмыкнул, — Проводят аттестации на знания среди нас, медиков. Следят, что бы не было шарлатанов. Хотя мне трудно проследить и понять критерии их отбора, потому как шарлатаны всё-таки проскакивают.

— Но из всего вами сказанного я понял, что гораздо выгоднее для раба быть купленным не для поединка. Тогда у него больше шансов уцелеть?

— Всё зависит от специализации…, — начал, было, док. Но в этот момент в комнату вошли уже знакомые мне женщины и несколько совершенно незнакомых мужчин, среди которых Гарольд сильно выделялся своей статурой.

Нина и её кузина были обтянуты кожаными одеждами и доспехами и вооружены всем возможным холодным оружием. Рената тоже облачилась в нечто подобное, но только чуть скромней и без оружия. Четверо мужчин, похоже, составляли личную стражу владелицы сектора. Они даже без оружия могли заставить относиться к себе уважительно. А Гарольд во весь рост красовался в прекрасно сшитых и подогнанных разнообразных доспехах. Подобные средства защиты использовались только в поединках на мечах или с остальным холодным оружием. Как мы видели на записях, кулачные поединки проходили с голым торсом.